Как я узнал позже, с Егором беды не случилось. Удалось поймать такси. Мелкие фантомы к тому времени отстали, а крупные не сумели забраться в салон - ползали сверху, стуча лапами по крыше. Пока ехали, отвалились и эти.

Сам я вернулся в родную часть города неспеша, на автобусе. Сидя на заднем сидении, глядел, как небольшой фантом ползёт по той стороне пыльного стекла. Когда автобус качался, паук соскальзывал чуть ниже.

Я переживал за друга, но мук совести не испытывал - откуда совесть у третьеклассника? Другое дело, что крест теперь не казался абсолютной силой.

Егора я повстречал у Ивлева.

- А вот и второй явился! Заходи, голубчик, и ты послушай!

Он явно был встревожен, расхаживал по кабинету туда-сюда, скрипя половицами.

- Что же вытворяете, а? Егор, ты будто первый раз в патруль вышел. Знаешь, сколько я таких молодых оболтусов похоронил? Ну, почему вы все дурни такие, все как один с ватой вместо мозгов, вроде нормально-нормально, а потом в самое пекло! Ты понимаешь, чем могло закончиться?..

Он ещё долго распекал, мы понуро молчали. Я просто скучал: ладно, нарушили, больше-так-не-будем. Вот Егора зацепило, да - то и дело оправдывался неуклюже. Ивлев лишил его креста на неделю - мы на патрулях так и бродили двое безоружных. Правда, разницы я не заметил.

Я тогда вообще плохо понимал смысл этих патрулей. Егор периодически останавливался, когда видел странные скопления фантомов или одного, но необычной расцветки, полосатого или ещё с какими дополнительными хелицерами. Мне они интересными не казались.

С по-настоящему новым я столкнулся не в патруле.

4.

Мне тогда исполнилось десять.

Мы с друзьями втроём возвращались из школы. Царила особая майская атмосфера, когда кругом нежная зелень, впереди каникулы, природа набирает силу, и ты, беззаботный мальчишка, тоже просыпаешься после зимней спячки. Мы подшучивали друг над другом, никто не спешил, болтали о пустяках, останавливаясь у каждого дерева. Промокшие ботинки шаркали по земле, но нас не заботило, хотелось только сбросить душную куртку, чтобы лето наступило быстрее.

Не помню, чем занимались, когда мой случайный взгляд мазнул по домам на том конце дороги. Я заметил странное - будто нижняя часть дома сдвинулась.

Что за бред? Я замер и всматривался. Автобус перекрыл обзор, а когда проехал, улица выглядела как обычно. Авто, люди, дорога, кусты... Тревога не покидала.

- Даня опять завис! - рассмеялся Серёга. - Чего стоишь - забыл, где живёшь?

Они вдвоём успели уйти вперёд, и Серёге пришлось говорить громче, чтобы перекричать шум дороги. Он пинал трещину на асфальте, а Мишка вернулся, потянул за рукав:

- Даня, не тормози...

Я зло оттолкнул его:

- Не лезь.

Взгляд возвращался на дальний уголок улицы, где творилось неясное.

Мишка обиделся.

- Пойдём, Серёга, пусть он тут стоит, тупит!

Они так и убрели вперёд, меня это мало беспокоило. Я поспешил через дорогу, едва не попал под машину. Водитель белой легковушки высунулся из окна, испуганно обругал. Меня он не волновал. Через детскую площадку, заборчики и ещё один двор. Вот. Здесь я видел движение. Пробежавшись туда и сюда, я увидел снова, уже ближе.

Фантом как раз скрывался в подвале. В общем, я рассмотрел только хвост - длиннющий, метра три! Серые, будто стальные сегменты, шипы и множество ножек по бокам. Миг - и он втянулся в подземелье.

Я подбежал к мрачной нише, присел, пригляделся. Только сырость и тьма. Бояться нечего: фантом всегда идёт своим путём, если не трогать, то и он не агрессивен. На моей памяти, фантом ни разу не атаковал стража первым.

Но какая же огромная тварь! Ничего подобного прежде не видел.

Я уже собирался идти к дому, даже отошёл от подвала, да так и обмер, открыв рот. Нет, никаких новых фантомов. Вообще ничего из мира стражей.

Она шла в светлых сапожках, засунув руки в карманы лёгкой курточки. Девушка лет восемнадцати. Светлые волосы ниспадают с обеих сторон лица, как блестящие реки. Широко улыбаясь, она глядела на попутчика, какой-то накачанный парень, слушала его слова.

Красавица? Да, красива, но тогда меня девушки мало заботили. От неё будто исходил невидимый свет, аура, которая приподнимает вас над землёй, заставляя задержать дыхание. Улыбка, лицо такое милое, такое приветливое, что вы забываете обо всём. Жесты, походка будто говорят: "Мир тебя любит, все люди красивы, счастье и лето никогда не кончатся".

Двор старого дома будто расцвёл. Кажется, даже потеплело. Заулыбались бабки на лавке, прохожие перестали сутулиться, и алкаш, что искал бычок возле урны, рассмеялся без причины.

Я такое видел впервые. Она заражала окружающих радостью, но никто и не смотрел на источник эйфории, на всех просто накатила волна счастья. Свет, ауру девушки видел только я.

Не помню, как я пошёл за ней. Оказалось, она живёт в этом самом доме. Я проследил до квартиры, третий этаж, и ещё долго не мог уйти, ловил волны восторга, тупо стоя перед красной дверью.

Я влюбился впервые, сразу и безоговорочно, хотя тогда не понимал. Хотелось снова поймать светлую улыбку, послушать ласковый смех.

Наверно, мужчины всех возрастов так же влюблялись в неё.

По лестнице проходили люди, косились подозрительно. Постепенно я взял себя в руки достаточно, чтобы отправиться домой. Впечатления переполняли.

На следующий день встречались у Ивлева в кабинете, я упомянул об огромном фантоме. Думал, Ивлев отмахнётся - для него я оставался несмышлёным ребёнком. Но он стал серьёзен, а когда я подробно описал монстра, достал из ящика стола рисунки:

- Этот?

Набросок многоножки. Такая маленькая и чёрно-белая, вообще неопасная на картинке. Но шипастый хвост я узнал сразу.

- Угу.

Ивлев сразу убрал рисунок, но я разглядел пометку "15 метров".

Они с Егором переглянулись.

- Левиафан, - мрачно проговорил Егор.

- Не было печали, - вздохнул Ивлев и нахмурился.

Я нетерпеливо переводил взгляд с одного на другого.

- Какой левиафан?

Ивлев по обыкновению сидел за рабочим столом, кося глазом. Он поднял ладонь к лицу, чуть наклонил голову... и вынул стеклянный глаз. Стал задумчиво крутить в руках, разглядывая другим глазом.

- Матка, - пояснил Егор. - Они приносят только смертельные болезни, но обычно их не увидишь, слишком скрытны. А раз ходит так запросто, значит, беременна.

- Ага! - обрадовался я. - Будем охотиться! Наконец-то.

- Погоди, - перебил Ивлев. - Данила, сейчас вспомни: видел ли ты там ещё что-то необычное?

- Что именно?

- Человек, приятный, светлый, позитивный... Стражи это остро чувствуют, ты бы заметил.

- Не знаю, - рефлекторно солгал я. - Не помню.

- Левиафаны приходят за светильниками, только тогда они могут родить тысячи фантомов... Обычного человека ему сейчас мало.

Я даже перестал дышать. Та девушка с милой улыбкой, от которой так легко на душе, и солнце выходит, и весна, и люди кругом сразу приветливые... и ненасытное чрево самого жуткого чудовища, готовое выпустить легион подобных...

Егор совсем ссутулился, стоя в углу, Ивлев тоже выглядел грустнее обычного.

- И что? - взбесился я. - Какая разница, за кем он пришёл? Порвём на лоскуты. Дайте мне Копьё Изгнания, я уже вырос.

- Если бы... если бы так просто, Даня... - Ивлев откашлялся и поглядел строго. - Знаешь, Даня, у тебя ведь экзамены на носу. Или контрольные, что там у вас... Мать, опять же, беспокоится. Надо дома бывать чаще, и ласковее с родителями. Ты их не щадишь. Давай-ка пару недель отпуска, а? Побудь среди людей, и так я тебя перегрузил... Ну, давай, быстрее к матери. Я потом позвоню...

Напрасно я ругался и негодовал - Ивлев умел быть жёстким, когда хотел. Пришлось подчиниться. Тяжело быть ребёнком! Эти двое сейчас будут охотиться, драться с самим левиафаном, а мне - дома тупить с родителями?!

Гнев мой был безграничен. Да, я пошёл домой, но вряд ли принёс туда радость. Отказывался есть, скандалил по любому поводу. Отчего-то хотелось обвинять родителей в том, что меня отстранили. Хотя мне и раньше дозволялось всё - я безнаказанно прогуливал уроки и ложился спать, когда вздумаю. Игры на приставке, мультики - пожалуйста. Мать глядела грустно, старалась на кухне, чтобы порадовать вкусным.