Что касается неранжированных полиэтнических обществ, то в них взаимоотношения этносов труднее предвидеть, поскольку нет этносов с таким авторитетом и ресурсами, чтобы можно было создать устойчивые взаимоотношения субординации. Вследствие этого возникают недоразумения, трения и конфликты.
Итак, как показали этносоциологические исследования, в ранжированных обществах больше объединяющих этнические группы сил, чем в неранжированных сообществах. Ранжированные общества более сплочены, поскольку агрессивность подчиненных групп, первоначально направленная на доминирующую группу, затем переносится и вымещается на этносах с равным или более низким статусом. Перенос агрессии происходит из-за страха перед вышестоящим или потому, что он является более авторитетным.
Итак, агрессивность фрустрированных этносов, меняя свое направление, переносится с одного объекта на другой, более слабый. Поэтому на одном статусном уровне (“горизонтальном” направлении) наблюдается рост числа конфликтов, или же агрессия идет еще “вниз” – на группы с более низким статусом. Подобные явления всегда наблюдались в ранжированных полиэтнических обществах и имеют место в настоящее время в США, России, в ряде африканских и азиатских стран.
Однако в связи с этим возникает ряд вопросов: а) вся ли агрессивность этнической группы может разряжаться таким путем? б) что же происходит тогда, когда нет в обществе другой этнической группы с равным или более низким статусом? Что происходит с агрессивностью подчиненного этноса? Ведь группа фрустрирована и имеет остаточную, нереализованную агрессивность!
Разрешению этих вопросов может способствовать следующая гипотеза, состоящая из четырех утверждений: а) часть этой агрессии сублимируется; б) другая часть превращается в такие формы поведения, которые мы назвали антисублимационными; в) еще одна часть превращается во внутриэтническую агрессивность, вследствие чего наблюдается рост числа внутриэтнических конфликтов и насилия; г) у части этнофоров наблюдаются симптомы, возникающие из-за вытеснения и подавления агрессии. Из всех этих путей здоровую адаптацию и защиту обеспечивает в основном только сублимация.
Однако, несмотря на наличие таких механизмов и путей преобразования и разрядки агрессивности, возникающей в межэтнических отношениях, определенная ее часть сохраняется в первоначальном виде и ищет повода для выражения. Об этом свидетельствуют как экспериментальные исследования, проводившиеся на индивидах[255], так и следующее явление: когда в ранжированных полиэтнических обществах конъюнктивные силы исчезают, все здание быстро разрушается. Когда этнические иерархические системы подрываются, такие общества претерпевают фундаментальные трансформации со вспышками агрессивности. Убедительные примеры нам предоставляет коллапс СССР и социалистического содружества государств в 90-е годы. Много подобных фактов можно найти также в истории формирования и распада таких империй, как Римская, Османская, Арабский халифат и другие.
§ 8.13. Замещение этнической агрессии и его последствия
В настоящей книге мы уже вкратце описали явление замещения агрессии, а в предыдущем параграфе рассмотрели его последствия в полиэтнических ранжированных обществах. Замещенная агрессия – самая характерная форма защитной агрессии. Здесь мы рассмотрим еще несколько аспектов этого явления.
А. Замещение объекта агрессии
Не всегда человек имеет возможность прямого применения своих агрессивных действий против самого фрустратора. Фрустраторы (индивиды, социальные или этнические группы) могут быть сильными и опасными и на агрессию могут отвечать еще более интенсивной агрессией. Они могут обладать значительными возможностями применения того, что иногда называют отрицательной властью, т. е. способностью применения негативных санкций[256]. Но в психике фрустрированного человека враждебность, гнев и тенденция к совершению насильственных действий, как мы сказали в предыдущем параграфе, сохраняются, и это опасно для его здоровья. Остаточная агрессивность снижает психическую работоспособность человека. Психика нашла путь выхода из такого положения, создавая механизмы замещения объекта агрессии и поиска “козлов отпущения”.
Явление это состоит в том, что самопроизвольно меняется направление агрессии и для нее выбирается новая мишень. Иначе говоря, фрустрированный человек переносит свою агрессию на более безопасный и слабый объект. Такими жертвами часто становятся дети, женщины, представители социальных и этнических меньшинств[257]. Перемещение агрессии на другие объекты дает человеку какую-то разрядку, а следовательно – удовлетворение и чувство удовольствия.
Перенос агрессии нередко наблюдается и в межэтнических отношениях, причем в качестве основы берутся не только собственно этнические, но и религиозные признаки. Например, мусульманские завоеватели нередко переносили свою агрессию с одного христианского народа на другой. В основе этого процесса, по-видимому, лежало обобщение межэтнической агрессии и ее объекта: перенос производился на основе обобщения отрицательной установки и стереотипов. И опять история Османской империи дает нам обильный материал для иллюстрации этих утверждений. Историки неоднократно отмечали, что агрессивность турок к армянам постепенно усилилась вследствие приобретения Болгарией независимости и после поражения Турции в балканских войнах 1912–1913 годов. Самыми беззащитными жертвами для нее оказались христиане-армяне, греки и другие, жившие в Малой Азии[258].
Не только страх перед реальным фрустратором заставляет человека перенести свою агрессию на более доступные объекты, т. е. замещать ее объект. Встречаются и более тонкие случаи. Так, прямая причина фрустрации (т. е. фрустратор) может быть неуловимой для человека, ускользая от его нападения. В таких случаях человек уже вынужден искать замещающий объект. Это и приводит к неприкрытым поискам “козлов отпущения”. Так называемый “свободно плавающий гнев”, угрозы или попытки самоубийства, тоже могут быть следствиями “потери” реального фрустратора, неспособности определить, кто же является настоящим противником, заслуживающим наказания.
Б. Поиск “козлов отпущения”
Большой научный и практический интерес представляет уже знакомое нам явление, в социальных науках получившее название поиска “козлов отпущения”. Название дано по аналогии с библейской сказкой и другими ритуалами жертвоприношений, общими для многих древних народов. Самым знаменитым из этих ритуалов является еврейская церемония, описанная в книге Левитикуса. В день искупления священнослужитель высокого ранга в полных регалиях прикладывает руку на голову козла и переносит на него все несправедливости, совершенные детьми Израиля. Посредством этой процедуры грехи народа символически передавались животному, которое затем переносилось в лоно дикой природы, где и погибало. Передавая свои грехи животному, народ затем чувствовал себя психологически очищенным и свободным от беспокойства и тревоги.
Конечно, не только накопление агрессивного заряда является причиной поиска “козлов отпущения”. Этому может способствовать также наличие у человека потребности в самопрославлении. Так, замечено, что люди, которые не чувствуют себя в безопасности, желая избавиться от своей тревоги, идентифицируют себя с тем или иным социальным движением, в программе которого предусматривается поиск и наказание “козлов отпущения” – людей, которых участники движения считают ниже себя. Неуверенные в своих силах люди нередко чувствуют себя в безопасности тогда, когда убеждаются, будто в каких-то отношениях превосходят других людей. Такая сверхкомпенсация происходит с помощью поиска “козлов отпущения”. Известно, что антисемитизм, как проявление этноцентризма, входит в структуру авторитарного характера. Но есть свидетельства о том, что в антисемитизме забота о своем статусе занимает более важное место, чем авторитарность характера[259].
В социальной психологии и этнопсихологии смысл этого явления в следующем: когда человеку не удается направить свою агрессию на фрустратора и разрядиться, он, как мы уже знаем, может выбрать другой объект для своей агрессии, более слабый и доступный. В широком смысле объектом перемещенной агрессии может быть любой предмет: социальный или несоциальный, одушевленный или неодушевленный. В тех случаях, когда выбор падает на людей или на социальные группы, мы говорим, что агрессор нашел “козлов отпущения”. Вымещая на них свою злость и совершая агрессивные действия, фрустрированный человек, как считается, успокаивается. Это утверждение следует делать с оговоркой, так как вопрос о том, приводят ли агрессивные действия к уменьшению агрессивной мотивации, т. е. к ослаблению психологической готовности совершать новые агрессивные действия, не решен окончательно. Иногда такой результат налицо, но в других случаях агрессивность человека еще больше усиливается.
