Номадизм – частный случай более общей адаптивной стратегии ухода (или бегства) от фрустраторов и стрессоров. Это сложное поведение, имеющее свои внутренние, психологические аспекты – мотивы и механизмы. Одним из них является ослабление идентификации с этносом и родиной, отчуждение от них, иногда даже переживание враждебных чувств к своему этносу и его лидерам. Если попытаться взглянуть в еще более глубокие причины номадизма, особенно когда она используется при слабой внешней угрозе, то можно заключить о слабости этнической социализации и первичных импринтингов, а следовательно – шаткости психологических основ патриотизма. Именно этим обусловлено то, что при первых же бытовых трудностях некоторые собираются в путь.
Примером, подтверждающим справедливость этих выводов, может служить следующий факт: еще до конца 80-х годов каждый год из Армении уезжало в другие страны довольно большое число людей (были годы, когда это число достигало около 10 тысяч человек). Это в основном были прежние репатрианты, которые не сумели адаптироваться к условиям жизни и социально-политическому устройству Советской Армении. Но такая легкость бегства после того, как с таким трудом им удалось осуществить свою мечту и возвратиться на родину, имела серьезные психологические основы. Это было новым бегством – от репрессий, бытовых трудностей и т. п., но в 70-е и 80-е годы уже репрессий не было и условия жизни были сноснее. Это значит, что у этих людей отсутствовала психологическая связь с родиной, идентификация с народом, глубокое и устойчивое этническое самосознание. Такие люди быстро растворяются в новой среде, что нетрудно доказать путем исследования тех ассимиляционных процессов, которые происходят в настоящее время в армянских общинах западных стран.
Б. Номадизм и психическая регрессия
Номадизм в прошлом был образом жизни для многих народов. Поэтому когда мы сегодня наблюдаем процессы такого рода, сразу же возникает вопрос: не играет ли роль в появлении такого сильного побуждения механизм психической регрессии?
Но сохраняет ли наследственная память человека и этнических групп воспоминания о прошлых временах, прошлые импульсы и привычки тех времен, когда племена в основном жили беспокойной жизнью кочевников? Филогенетическая психофизиологическая регрессия вполне возможна[144], и кочевники могут иметь воспоминания о своей этнической родине, но не обязательно она их тянет к себе неотвратимо. Надо помнить, что у кочевника родина там, где есть средства существования и возможность разбоя.
Интересно было бы исследовать этнопсихологические аспекты процесса перехода народов от кочевничества к образу жизни земледельцев и горожан с постоянным местом жительства и с совершенно другими трудовыми и общественными навыками. Переход от старых форм “труда” – охоты, разбойничества и войн к сельскому хозяйству, ремеслам и промышленности связан с глубокими психологическими изменениями, которые по существу еще не исследованы на основе достижений современной психологии. Какие психологические преобразования претерпевают кочевники и как адаптируются к новой жизни? В какой мере сохраняется этнический психический склад бывших кочевников на подсознательном уровне?
В. Разновидности номадизма
Следует различать в первую очередь две разновидности номадизма как адаптивного механизма (возможно, правильнее было бы считать его адаптивной стратегией). 1) Добровольный номадизм: внешние условия не заставляют выбрать обязательно данную стратегию, но этнос или его часть поднимаются с места и уходят в далекие края. Такую реакцию можно считать чрезмерной по отношению к внешним фрустраторам и стрессорам, если не учесть наличие внутренних импульсов к номадизму. В результате ухода части этноса и образования в новом месте нового маленького общества, со временем может образоваться новый этнос. 2) Вынужденный номадизм: условия жизни становятся такими, что этнос, чтобы существовать, вынужден покинуть свою территорию проживания (которая может быть также его этнической родиной, где проходили все этапы его этногенеза). Так, вынужденно покинули свою страну, Западную Армению, все те армяне, которым удалось спастись от уничтожения в годы геноцида в Турции в 1915–1923 гг. Правда, массовые эмиграции армян со своих исконных территорий начались еще раньше из-за страшных репрессий турецких завоевателей, но они особенно усилились в годы правления Султана Хамида II (1842–1918) и пришедших ему на смену младотурков[145].
Кроме того, каждый из описанных типов номадизма у разных народов выражается со специфическими особенностями. Так, одни этносы, покидая родину, где уже невозможно жить в безопасности, все время думают о возвращении, действительно мечтают об этом, переживают “болезнь домашнего очага” (ностальгию). Другие же, уходя, больше не желают возвращения, поскольку у них психологические узы с родиной предков по причинам, часть которых мы обсудили выше, недостаточно крепки. На новом месте они или образуют новый этнос, или быстро ассимилируются.
Исторические примеры и их психологический анализ в дальнейшем позволят значительно расширить теорию номадизма и, быть может, глубже понять некоторые аспекты истории народов и мировой истории вообще. С этой точки зрения представляют интерес этногенез и миграция евреев из Северной Аравии в теперешнее место их обитания (Израиль), перемещения арабских племен и образование новых этносов в составе арабского суперэтноса, походы тюркоязычных народов из степей Азии на Запад и уничтожение целого ряда древних цивилизаций, образование Турции и Азербайджана, являющихся наследниками этих кочевых племен и т. п. Перед этнопсихологом открываются широкие сферы для исследования.
§ 3.23. Комплексный характер этнической регрессии
Механизм психической регрессии человека имеет фундаментальное значение для понимания многих сторон жизни личности и общества[146].
Мы только что видели, что данный многофункциональный механизм психической жизни человека участвует также в процессе этнической защиты, в частности, в связи с проявлениями номадизма.
Чтобы в дальнейшем раскрыть объяснительный потенциал регрессии в этнопсихологии, следует иметь в виду комплексный характер регрессии как на личностном, так и на этническом уровнях. Мы имеем в виду то, что ни одна детская или уже преодоленная в онтогенезе черта личности при регрессии не возвращается одна, в изоляции от других черт и способностей: при временной психической регрессии личности совместно и взаимосвязанно воспроизводятся многие черты, составляющие инфантильный комплекс. В него входят различные мысли, способности, действия и переживания. Очень впечатляющим доказательством этого утверждения является хорошо знакомый психиатрам пуэрилизм – устойчивая регрессия человека к определенному детскому возрасту с его привычками, интересами, эмоциональностью, отсутствием чувства социальной ответственности и т. п.[147].
Мы здесь предлагаем гипотезу, согласно которой этническая регрессия тоже имеет комплексный характер. Номадизм – один из примеров комплексной этнической регрессии, когда у целого этноса или значительной его части вновь возникает древняя тенденция к переселению в другие края. Тут и мотивы перемены места жительства (в значительной мере в виде полусознательных или совсем бессознательных тенденций), и сознательная мотивировка, и действия, подготовительные и реально номадические, и соответствующие переживания, например, тревога перед неопределенностью.
Другим примером комплексной этнической регрессии является восстановление религиозного фундаментализма в какой-либо стране в качестве реакции на воздействие чужих культур, как это имело место в Иране.
Здесь мы видим одновременно как воспроизведение определенной идеологии, так и норм и шаблонов поведения, определенных взаимоотношений людей, переживания, формы и способы лидерства и харизмы и т. п. Когда фундаментализм начинает не удовлетворять какие-либо потребности множества людей, начинается новая волна модернизации, борьба между политическими и религиозными течениями и т. п.
