Если индивиду А удается осуществить такую процедуру с помощью защитного комплекса вытеснение-проекция, то у него формируется психологическая основа для того, чтобы направить на В все те отрицательные установки и чувства, которые направлялись на собственную личность в ту пору, когда наличие в себе проецируемого качества Х осознавалось или чувствовалось. В числе этих отрицательных чувств чаще всего бывает враждебность, которая нередко сочетается с презрением.

Б. Агрессия на основе проекции

Проецируя свое ненавистное качество Х1 (или группу таких черт) на другого человека, индивид переносит на этого человека свою ненависть, поскольку тот, по его мнению, является носителем этих черт. Чувство находит новый объект, по отношению к которому возможно совершение агрессивных действий. Как известно[104], агрессия является поведенческим выражением враждебности, ненависти и гнева.

Эти явления наблюдаются не только в межличностных, но и в межэтнических отношениях. Реальность данного явления заметили и другие исследователи этих отношений и конфликтов. Так, Д. Горовиц считает, что страх перед возможным уничтожением, наблюдаемый у некоторых этнических групп, во многих случаях является проекцией: собственные нежелательные импульсы приписываются другим группам, нередко – самой мишени собственной агрессивности. Поэтому мысль: “Мы должны одолеть их, иначе они уничтожат нас” следует понимать в обратном смысле: “Мы должны уничтожить их, иначе они преодолеют нас”[105].

Такую агрессивность на основе прямой проекции чаще всего проявляют отсталые этнические группы: мишенью для них, жертвами, становятся в культурном отношении более развитые группы, которым они завидуют и которых ненавидят, поскольку эти люди вызывают в них чувство собственной неполноценности. Поскольку подобная агрессия не имеет достаточных основ, начинается поиск оправдывающих “фактов” с помощью проекции и других форм атрибуции.

В. Проекция и создание контрастных я-концепций этнических групп

Проекция или, как мы ее назвали еще, проективная атрибуция, обычно считается средством защиты индивидуальной я-концепции от фрустраторов. Между тем оказывается, что она является также одним из механизмов построения я-концепции, причем и на этническом уровне. Роль проекции в формировании этнической я-концепции и представления о другом этносе, особенно в период обострения между ними конфликта, можно конкретно показать на примере формирования антисемитизма в Германии.

Фёгелин, исследуя антисемитизм в Германии, предложил концепцию об антиидее. Мысль этого исследователя сводится к тому, что при создании образа “еврея” ему были приписаны все те неприятные черты, которые есть у немцев, но им не нравятся. “Еврей” стал противоположной, контрастной идеей, в которую были спроецированы все отвергаемые немцами человеческие черты. Эти процессы создания образа “еврея” протекали параллельно с процессом образования образа “немца”, я-концепции немецкой нации.

Работу механизма проекции в межэтнических отношениях заметил М. Ходарковский, исследовавший русско-калмыцкие отношения. Он пришел, между прочим, к выводу, что “…каждое общество видит в другом отражение своей политической системы с присущими ей ценностями. Эта проекция политических ценностей и политических понятий ведет к фундаментальному непониманию и нереалистическим ожиданиям с обеих сторон”[106].

Данный подход был применен Люисом Косплентом при исследовании взаимоотношений белых и негров на юге США. Оказалось, что и здесь действует та же тенденция: создавая свой образ, негры проецируют на белых собственные отрицательные черты (особенно в периоды обострения расовых конфликтов). Так же поступают и белые. Когда этнические группы воспринимают друг друга в качестве соперников и врагов, они переживают тревогу и страх, а эти эмоции и психические состояния оказывают влияние на их познавательные процессы: мышление становится стереотипным, появляется склонность мыслить четко очерченными и противоположными категориями. Противника начинают воспринимать в качестве носителя зла, а себя и свой этнос – в качестве носителей всех лучших человеческих черт.

В процессе создания этнических я-концепций, наряду с проекцией, используются все остальные разновидности атрибуции. Каждая из сторон создает свой идеализированный образ, сублимирует себя, в то время как контрастно “антисублимирует”, дискредитирует противника, создавая его крайне неблагоприятный образ.

Контрастные я-концепции, после своего возникновения, все время обогащаются и подкрепляются благодаря новым избирательным восприятиям: факты и сведения, несовместимые с этими образами, игнорируются и отвергаются. Таким образом, в дело включается еще один защитный механизм – перцептивная самозащита. Избирательное восприятие позволяет избегать внутренних конфликтов и диссонансов, которые возникли бы в психике человека, если бы он осознал такие факты, которые несовместимы с уже готовыми этническими я-концепциями. Так, мы полагаем, что этнос Э отличается крайней агрессивностью, но получаем новую информацию о широкомасштабной благотворительности этого же этноса. Осознавая это, мы бы переживали внутренний конфликт, что всегда неприятно. Поэтому мы или отвергаем эту информацию, или же интерпретируем по-другому, например в том смысле, что лидеры этой нации (этноса) преследуют неизвестные нам корыстные, например – политические цели. Этническая самозащита развертывается на всех уровнях познавательной структуры индивидов и групп.

Г. Групповая паранойя

Когда соперничество и конфликты между этносами становятся хроническими, контрастные я-концепции приобретают устойчивость и непроницаемость для нового опыта. Этнические группы так упорно и последовательно придерживаются этих структур, с такой последовательностью продолжают применять механизмы проекции, атрибуции, перцептивной самозащиты и подавления, вытеснения новой информации, что у них появляются черты параноидальности. Происходит патологизация этнозащитных механизмов как на уровне этнофоров и их групп, так и всего этноса.

На уровне этносов параноидальность проявляется в идеологиях. Так, несомненно параноидальной была идеология нацизма, фашизма и антисемитизма, представленная, в частности, в книге А. Гитлера “Моя борьба”[107]. Многие параноидальные элементы можно обнаружить в идеологии пантюркизма, в которой крайне сильно и иррационально выражены этноцентризм и отрицательные гетеростереотипы. Тут прямо ставится задача ликвидации тех христианских народов и государств (Армении, России и других), которые стоят на пути создания “Великого Турана[108]”.

Параноидальность этнических убеждений и идеологий состоит также в том, что невозможно убеждать людей, придерживающихся таких идей, в ошибочности их убеждений даже при наличии очевидных несовместимых с ними фактов. Параноидальность проявляется и в том, что люди упорно отказываются обсуждать мнения других. Они избирательно воспринимают лишь то, что положительно характеризует своих и отрицательно – чужаков (врагов, соперников). Те из членов своей группы, кто осмеливается сказать что-то положительное о противнике, объявляются или заблудившимися, или предателями. Вследствие этого в конфликтующих и ненавидящих друг друга этнических группах лидерами обычно становятся люди, придерживающиеся экстремистских, националистических взглядов. Даже лидеры с демократическими и либеральными взглядами в условиях конфликтов и наличия контрастных этнических я-концепций, вынуждены действовать как авторитарные и воинственные предводители своих этносов.

Таким образом, в условиях межэтнических конфликтов и персеверативной работы этнозащитных механизмов авторитаризм лидеров усиливается. Это происходит, с одной стороны, вследствие их частичного внутреннего изменения, во-вторых, как результат их конформизма по отношению к своему этносу: без этого они не смогут сохранить свой статус.

Д. Проективная атрибуция и моральный дуализм

Создавая о себе и других контрастные представления, этносы приходят к выводу, что “мы” и “они” – различные типы, даже различные виды людей. “Они” – это сгусток недостатков и неприятных черт, в крайних случаях (вследствие длительной конфронтации и наличия интенсивной ненависти) – ”они” считаются “недолюдьми”, “обезьянами” и т. п.