В. Гетероатрибуции

Так назовем атрибуции представителей одного этноса относительно другого народа. Ясно, что и в этом случае атрибуция, нередко сочетаясь с проекцией, лежит в основе создания гетеростереотипов. Наблюдая поведение представителей другого этноса, считают его особенности преимущественно выражением их черт, внутренних мотивов и установок.

Основная ошибка атрибуции в этом случае особенно четко выступает тогда, когда стремятся понять успехи и неудачи, победы и поражения другого народа, их причины и обстоятельства. Ясно, что успехи приписываются внешним благоприятным обстоятельствам, а неудачи – их внутренним недостаткам, неправильным, нереалистическим целям и мотивам. Мы помним, что при оценке успехов и неудач собственной нации эти отношения имеют обратные знаки.

§ 3.8. “Компромиссные” атрибуции

Мы видели, что основная ошибка атрибуции довольно часто допускается и в тех случаях, когда этносы оценивают друг друга, желая понять мотивы поведения, психические черты и установки общеэтнического уровня. Но у читателя может создаться впечатление, будто при взаимных восприятиях и оценивании (как и в случае индивидов) всегда имеют место крайние случаи: поведение чужого приписывается только его внутренним мотивам и чертам (при полном игнорировании ситуативных факторов), т. е. с помощью внутренней атрибуции, тогда как собственное поведение понимается только на основе внешней (ситуативной) атрибуции.

Наша идея состоит в том, что хотя такие тенденции существуют, они почти никогда не бывают абсолютными, не выступают в “чистом” виде. Общая закономерность состоит в сочетании этих двух типов атрибуции – внутренней и внешней, при преобладании в каждом конкретном случае одной из них. Речь идет, фактически, о существовании и сочетании двух атрибутивных стратегий, в результате чего создается более гибкая и реалистическая компромиссная атрибуция. Когда индивид психологически готов в равной мере использовать обе стратегии атрибуции, у него больше шансов объективного познания других людей и их поведения, чем в том случае, когда он персеверативно придерживается только одной из них.

Преобладание той или иной атрибутивной стратегии в познавательных процессах человека зависит от того, какое поведение других он пытается понять и объяснить; 1) успехи враждебного этноса, его хорошие дела объясняются внешними благоприятными обстоятельствами (т. е. преобладает ситуативная атрибуция), тогда как неудачи и плохие дела приписываются его внутренним свойствам и мотивам (при этом преобладает внутренняя атрибуция); 2) успехи и благородные деяния своей нации объясняются преимущественно ее положительными чертами, талантами и благородными мотивами, тогда как плохие дела – внешними неблагоприятными обстоятельствами. Когда между этносами существуют враждебность и конфликты, эти атрибутивные стратегии становятся крайними и очень трудно придерживаться компромиссной стратегии[95].

Очевидно, что когда подобные процессы происходят в головах значительного числа представителей этносов, особенно во время групповых обсуждений, они приводят к образованию искаженных представлений об этнических группах. Знание этого необходимо этнопсихологу для того, чтобы найти пути преодоления искажающих тенденций – добиваться объективного познания этносов и их взаимоотношений. Знание искажений и их психологических причин необходимо, поскольку зачастую на таких ложных представлениях строятся политические действия. Политические лидеры наций – часто самые предубежденные люди.

§ 3.9. Обвинение жертвы – защитный механизм господствующей группы

А. Фрустрации господствующих этносов

Мы как-то говорили уже в данной главе, что до сих пор внимание исследователей в основном привлекали защитные механизмы подчиненных, порабощенных этносов, национальных меньшинств, живущих в полиэтнических обществах. И это неудивительно, поскольку этнозащита для них – весьма актуальная, насущная проблема и во многих случаях определенные аспекты этого процесса бросаются в глаза. Однако нами было отмечено также, что этническая самозащита свойственна и доминирующим, господствующим над другими народами этносам.

Но возникает вопрос: что же их фрустрирует как этносов, если они господствуют? Как личности, члены господствующего этноса могут переживать многие из тех фрустраций, которые возникают у всех людей. В данном случае речь идет об этнических фрустрациях: какие они переживают фрустрации как этнофоры с соответствующим этническим самосознанием, и с помощью каких механизмов защищаются от фрустраторов?

Мы считаем, что господствующий этнос и его члены фрустрируются по крайней мере в следующих случаях: 1) от общих экономических трудностей, например, в период кризисов; 2) от попыток этнических меньшинств улучшить свой социально-экономический статус и политическое положение; это они оценивают как соперничество; 3) совершая несправедливость и жестокость по отношению к угнетенным народам, господствующие этносы могут переживать когнитивный диссонанс и другие внутренние конфликты из-за того, что их практические жестокие действия могут противоречить их представлениям о себе как моральных, возвышенных, цивилизованных людях. Иначе говоря, в таких случаях возникает конфликт между положительными автостереотипами этноса и его реальным поведением; 4) сильными фрустраторами для господствующих, имперских наций являются поражения – военные и политические. Так, считается[96], что развал Британской империи нанес сокрушительный удар по самосознанию англичан, по их чувству гордости как нации завоевателей. Возможны и другие фрустрации господствующих этносов, в частности такие, которые возникают вследствие их соперничества.

Отсюда ясно, что и господствующие нации тоже нуждаются в этнопсихологической самозащите и мы должны исследовать специфику их психологической самозащиты, так как их фрустрации тоже специфичны.

При этом всегда надо иметь в виду, что победа, успех тоже являются стрессорами и фрустраторами уже хотя бы потому, что сразу же вызывают тревогу перед возможной потерей того, что уже приобретено, может быть, с большим трудом. Этот страх, сочетаясь с постоянной тревожностью, делает завоевателей и удачливых лидеров подозрительными и агрессивными. У них развиваются параноидальные черты, как и у диктаторов.

Б. Обвинение жертвы

Доминирующий этнос, фрустрируясь, использует ряд защитных механизмов, в том числе агрессию, проекцию, рационализацию и другие. Здесь мы рассмотрим защитный комплекс, известный под названием механизма обвинения жертвы.

При первом подходе к этому механизму можно просто сказать, что, потерпев поражение в каком-либо предприятии, господствующий этнос в лице (прежде всего) своих лидеров, обвиняет жертву и этим путем несколько смягчает свои страдания. Но возникает вопрос: с помощью каких конкретных механизмов это делается? Какими способами создается психологическое основание для такого обвинения?

Мы считаем, что для того, чтобы обвинение жертвы было обоснованным и играло свою роль защитного механизма, нужна работа ряда других механизмов, которые фактически входят в единый комплекс. Речь идет о следующих механизмах: 1) проекция обеспечивает то, что представитель господствующего этноса видит свои недостатки в жертве, вне себя. Представители подчиненных этносов, по его мнению, агрессивны, честолюбивы, хитры, ленивы и коварны и т. п.; 2) атрибуции обеспечивают приписывание этим людям дополнительных неприятных черт; 3) в результате работы этих механизмов происходит дегуманизация жертвы, что облегчает применение к ней самых жестоких и аморальных мер и способов наказания и контроля; 4) агрессор (господствующий этнос) заранее пускает в ход рационализации для оправдания того, что произойдет в будущем. Если все эти процессы в какой-то степени уже имели место, психологическая подготовка в основном обеспечена: будущая жертва виновата и заслуживает наказания. В результате этих защитных процессов активизируются воспроизведение и создание отрицательных гетеростереотипов, создается отрицательный образ жертвы.