— Сюша меня обидела Сюша плохая, — шептал он, не замечая, что лес стал гуще, осеннее солнце сквозь верхушки деревьев, светило уже не так ярко.
Ему хотелось убежать от девушки, с которой он очень сдружился и даже полюбил. При виде её ему всегда становилось так хорошо, что хотелось прижать девушку к себе и не отпускать. Но Ксения ему как-то сказала, что терпеть не может телячьи нежности и попросила больше не обнимать её. Парень хоть и нехотя, но согласился, она же не перестала пить с ним чай со сладостями, значит они друзья.
Парень устал, ноги стали словно ватными, он оступился, упал и, тяжело дыша, огляделся. Лес был незнакомым. Поднимался ветер и, играя верхушками деревьев, приводил их в движение. Андрюша поднял голову, рассматривая голубое небо, по которому бережно поплыли косматые тучки. От быстрого бега у него закружилась голова, от голода стало подташнивать, от шелестевших верхушек деревьев зашумело в ушах. Андрюша ладошками закрыл уши и, раскачиваясь из стороны в сторону, заплакал. Немного успокоившись и отдохнув, он поднялся и побрёл, петляя между деревьями. Направление движения ему подсказывала интуиция.
Андрюша ушёл на дальний кордон и вышел на лесника Романа Семёновича. Лесник накормил парня и, видя, что Андрюша ничего не хочет рассказывать и чем-то сильно напуган, расспрашивать парня ни о чём не стал и уложил его спать. Сам Роман долго не мог уснуть, рассуждая: что же могло случиться с парнем и что за обстоятельства погнали его вглубь леса? За полночь, когда Андрюша со свистом громко захрапел, Роман пошёл знакомой тропкой к ближайшему пригорку, освещая себе дорогу фонарём. Именно на пригорке мобильник ловил связь, и с возвышенного места можно было позвонить в деревню. Клавдия Захаровна, без лишних расспросов, быстро сообразила, что от неё добивается муж и утром пообещала сходить в сельсовет.
Когда девушка осталась одна, то погрузилась в невесёлые воспоминания.
Ксения с родителями жила в районном посёлке Алтайского края. Семья была благополучная, со средним достатком. Ксения никогда не чувствовала недостатка любви со стороны матери, но в детстве она этого просто не понимала. Что касается отца, его некоторую холодность принимала за свойства характера. Мать, Светлана Харитоновна, работала директором единственного Аграрного колледжа в районе. Отец, Алексей Михайлович, трудился слесарем на СТО. Что Ксюша жила счастливо и беззаботно, она поняла только тогда, когда внезапно скончалась мама. У Светланы Харитоновны было больное сердце, она умерла прямо на рабочем месте, в своём кабинете. Ксения в то время училась в Алтайском педагогическом университете, на факультете математике и информатики.
Для девушки смерть матери, стала настоящим ударом. Нет, она, конечно, знала, что мама болеет. Почти каждый вечер в доме пахло лекарствами, но в больнице мама не лежала, и дочь решила, что в болезни матери ничего страшного нет.
Алексей Михайлович после смерти жены долго не мог оправиться. Стресс и печаль по любимой женщине отец стал топить в вине. Вскоре частые запои мужчины, бесконечные прогулы привели к тому, что его попросту уволили с работы. С навалившегося на него ещё в большей мере горя, Алексей Михайлович ушёл в длительный запой, из которого уже не мог выйти самостоятельно.
Ксения три месяца не приезжала домой. В те редкие дни, когда она звонила отцу, то по его голосу и манере общения догадывалась, что отец выпивает. Но, она и представить не могла, насколько глубоко мужчина завяз в беспробудном пьянстве.
Выбравшись наконец-то на выходные, домой, она просто не узнала родную квартиру и ужаснулась увиденному. Отец, лишившись работы, пропил все небольшие сбережения и стал продавать из дома всё, что имело хоть какую-то ценность. Собутыльники отца, которые расплодились как тараканы, помогли мужчине опустошить квартиру. Вся кухня была завалена пустыми бутылками из-под дешёвого алкоголя. В комнатах царила неимоверная зловонная грязь и стойкий беспорядок. Ксения разогнала «друзей» отца и целый день наводила порядок в квартире. Отец, показывая свою обиду на дочь — нет, чтобы полечить больную голову отца, она предложила принять ему контрастный душ, — демонстративно ушёл вслед за собутыльниками и ночевать домой не явился.
Сдав очередную сессию, Ксения решила не ехать домой, а купила подвернувшуюся случайно путёвку в санаторий. На третий день отдыха у неё страшно разболелся зуб, и тут выяснилось, что она свой страховой полис оставила дома. После вечерних процедур в санатории, когда все отдыхающие разошлись на отдых, она вызвала такси и поехала домой. Девушка не стала никого предупреждать, решив, что к завтраку обязательно вернётся в санаторий. Благо, что у неё был одноместный номер, поэтому до утра её никто не хватится.
Ксения вошла в свой подъезд и поднялась неторопливо на третий этаж, словно оттягивая встречу с отцом. Остановилась возле двери родной квартиры и прежде, чем войти, прислушалась. Из-за двери не доносилось ни звука. Девушка, доставая ключи из сумочки, пошатнулась и наклонилась на дверь, она оказалась незапертая.
— Совсем опустился, даже дверь не закрывает, — прошептала девушка, осторожно входя в коридор.
В квартире было светло, почему-то во всех комнатах горел свет. Ксения заглянула осторожно на кухню, там за столом, навалившись давно не стриженной головой на руки, спал отец. Беспорядок и зловоние в квартире были страшными. Девушка, не разуваясь и не раздеваясь, прошла в комнату и, подойдя к шкафу, открыла секретер, где в коробочке хранились все важные документы. Она быстро нашла страховой полис и захлопнула, громче, чем хотела, секретер. На хлопок, донёсшийся из комнаты, сразу же отреагировал отец:
— Эй, кто там шарится? Иди сюда, — подал из кухни голос мужчина, в надежде, что тот, кто находится в его доме, сумеет полечить его больную голову спиртным.
Ксения прошла на кухню. Уж её-то отец точно не предполагал увидеть, зная, что от неё на опохмелку точно не дождёшься. Он пьяными, злыми глазами посмотрел на дочь вместо приветствия, спросил:
— Ты что здесь хозяйничаешь?
Девушка опешила:
— Ты что отец, совсем до ручки допился? Это же я, твоя дочь Ксения. Не узнаёшь?
— Какая ты мне дочь? Приёмыш. Убирайся отсюда и больше не смей появляться в моей квартире.
У Ксении от такой наглости отца перехватило дыхание, он хоть и находился в пьяном угаре, ещё совсем не проспался, но не до такой же степени, чтобы нести несусветную чушь.
— Папа, ты совсем обезумел? — глубже проходя на кухню, взорвалась дочь. — Я у тебя единственный родной человек остался. За что ты так со мной?
— Ха, — своей насмешкой мужчина словно плюнул дочери в лицо. — Нашлась родной человек. Да Света тебя из роддома припёрла. Уж очень ты ей приглянулась, маленькая была такая, пригожая. Вот мы тебя и удочерили. Моей Свете врачи не разрешали иметь детей, сердце у неё было слишком слабым, — всхлипнул отец, вытирая грязной, давно не мытой рукой глаза.
Мужчина справился со слезами и оглядел с ног до головы дочь, словно чужого человека.
— А ты вон, какая вымахала, груди то отрастила, у-у-ух.
Ксения не могла поверить в услышанное, да и не поверила бы, приняв слова отца за пьяный бред.
Но, мужчина вдруг стал неуверенно подниматься из-за стола, загородил собой выход из кухни и развязно сказал:
— Ну, уж если ты мне не родная дочь, давай с тобой маленько пошалим, развлечёмся.
У девушки от такого непристойного предложения мужчины потемнело в глазах. Она стояла спиной к электрической плите и сама не помнила, как рука наткнулась на ручку сковороды. И как только Алексей Михайлович пьяно двинулся на неё, быстро схватила сковороду и с силой ударила мужчину по голове. Отец рухнул на пол, от падения по кухне разлетелся глухой звук, словно уронили мешок с картошкой. Ксения, бросив сковородку на стол, перешагнула безжизненно лежавшего мужчину, быстро выскочила на тёмную улицу. Возле подъездов было пустынно, и она постаралась побыстрее отойти от ставшего в одночасье чужого дома. Не заметила, как вышла на окраину районного посёлка, вызвала такси. К её большому неудовольствию, водителем такси оказался Сашка, который с ней учился в одной школе, только был старше её на три года.
