– Почему он отдал такого проблемного коня вам?

– Лорд Бервик позволял мне вместе с ним дрессировать молодых жеребят.

Девон прошёлся изучающим взглядом по её стройной фигурке.

– Да вы же не больше воробушка.

– Чтобы тренировать арабских скакунов, грубая сила не нужна. Это чувствительная порода, они требуют понимания и определённых навыков.

Как раз этих двух качеств и был лишён Тео. Как же чертовски глупо он поступил, решив рискнуть своей шеей и дорогостоящим животным в придачу.

– Тео влез на этого коня шутки ради? – не мог не задать вопрос Девон. – Или просто хотел произвести впечатление?

В её ярких глазах блеснула вспышка сильных эмоций, но быстро потухла:

– Он был не в духе. Его невозможно было остановить.

Типичный Рэвенел.

Если кто-то осмеливался перечить Тео или отказывал ему в чём-то, он взрывался. Возможно, Кэтлин думала, что сможет с ним справиться, или, что время смягчит его характер. Только она не знала, что буйный нрав Рэвенелов обычно затмевал чувство самосохранения. Девон предпочитал считать себя выше этой семейной особенности, но в прошлом не раз подчинялся ей, бросаясь с головой в сметающий всё на своём пути водоворот ярости. При этом он чувствовал себя великолепно, пока не приходилось сталкиваться с последствиями.

Кэтлин сложила руки, обхватив себя за локти маленькими ладошками, затянутыми в чёрные перчатки.

– Некоторые люди говорили, что после того случая мне следовало бы усыпить Асада. Но наказывать животное за то, что произошло не по его вине, жестоко и неправильно.

– Вы не думали его продать?

– Мне бы не хотелось. Но даже если бы я на это решилась, то сначала его всё равно пришлось бы переучивать.

Девон сомневался, стоит ли позволять Кэтлин приближаться к коню, который совсем недавно убил её мужа, пусть даже ненамеренно. К тому же, по всей вероятности, она не сможет остаться в Эверсби достаточно надолго, чтобы успеть добиться успехов в занятиях с арабским скакуном.

Но сейчас не время об этом напоминать.

– Мне бы хотелось осмотреть парк вокруг дома, – сказал он. – Не откажетесь составить мне компанию?

С обеспокоенным видом Кэтлин отступила на полшага назад.

– Я распоряжусь, чтобы старший садовник вам его показал.

– Я предпочитаю, чтобы это сделали вы. – Девон сделал паузу, а затем спросил: – Вы же не боитесь меня?

Её брови опустились вниз.

– Конечно, не боюсь.

– Тогда прогуляйтесь со мной.

Проигнорировав его протянутую руку, она бросила на него настороженный взгляд:

– Не должны ли мы пригласить и вашего брата?

Девон покачал головой:

– Он решил вздремнуть.

– В это время дня? Он болен?

– Нет, просто мой брат придерживается расписания кота: долгие часы безделья перемежаются короткими перерывами для того, чтобы побриться, помыться и поесть.

Он заметил, что уголки её губ непроизвольно приподнялись в короткой улыбке.

– Тогда пойдёмте, – пробормотала она, проходя мимо него, и поспешила вдоль по коридору, а он, не мешкая, направился следом.

Глава 2

Проведя всего лишь несколько минут в компании Девона Рэвенела, Кэтлин уже не сомневалась, что каждая грязная сплетня, которую она о нём слышала, являлась правдой. Он был эгоистичным ослом. Отталкивающим и грубым повесой.

Но нужно отдать ему должное, он был красив. Хотя и не так, как Тео, кого господь наделил благородными чертами лица и золотистыми волосами молодого Аполлона. Внешность темноволосого красавца Девона Рэвенела была дерзкой и грубоватой. В нём сквозил цинизм, из-за чего он выглядел на все свои двадцать восемь лет. Каждый раз, когда Кэтлин смотрела в его синие, цвета бушующего зимой океана, глаза, радужки которых окаймляла чёткая иссиня-чёрная оправа, она испытывала лёгкое потрясение. На нижней части его гладко выбритого лица пробивалась еле заметная щетина, от которой не могла избавить даже самая острая бритва.

Он относился именно к тому типу мужчин, о котором предупреждала Кэтлин, вырастившая её, леди Бервик.

– Тебе наверняка будут встречаться коварные мужчины, дорогая моя. Эти наглецы без зазрения совести используют своё обаяние и лживые приёмы обольщения, в попытке обесчестить невинную девушку ради удовлетворения своих собственных низменных потребностей. Если ты вдруг окажешься в обществе такого негодяя, беги не оглядываясь.

– Но как я смогу его распознать?– спросила Кэтлин.

– По нездоровому блеску в глазах и той лёгкости, с которой он станет очаровывать всех вокруг. Его присутствие может вызывать бурю эмоций. Такие мужчины имеют от природы какой-то… «животный магнетизм», как говорила моя матушка. Понимаешь, о чём я, Кэтлин?

– Думаю, да, – вынуждена была ответить Кэтлин, хотя тогда не понимала.

Но теперь она осознала в полной мере, что имела в виду леди Бервик. Мужчина, шедший с ней рядом, обладал «животным магнетизмом» в избытке.

– Судя по тому, что я успел увидеть, – заметил Девон, – гораздо разумнее сжечь эту гниющую груду брёвен, чем пытаться что-то восстановить.

Глаза Кэтлин расширились от удивления.

– Приорат Эверсби – историческая ценность. Ему четыре сотни лет.

– Держу пари, как и водопроводу.

– Водопровод вполне сносен, – защищаясь, ответила она.

Он вопросительно выгнул бровь.

– Вполне сносен, чтобы я мог принять душ?

Она замялась, перед тем, как признать:

– Душ вы принять не сможете.

–Тогда, хотя бы, обычную ванну? Прекрасно. В каком же современном сосуде у меня получится сегодня искупаться? В ржавом ведре?

К своему сожалению, Кэтлин, почувствовала, как её губы начали растягиваться в улыбке. Она сдержала порыв, и с достоинством ответила:

– У нас есть переносная жестяная ванна.

– Разве ни в одной из ванных комнат нет чугунных ванн?

– Боюсь, у нас вообще нет ванных комнат. Слуги принесут ванну в вашу гардеробную и унесут обратно после того, как вы закончите.

– Есть ли места, куда подаётся водопроводная вода?

– На кухню и в конюшни.

– Но в доме же есть уборные?

Она бросила на него укоризненный взгляд, услышав неприличный вопрос.

–Если вы не слишком чувствительны для того, чтобы тренировать лошадей, которые, обычно, не отличаются скрытностью, справляя нужду, вы сможете найти в себе силы сказать мне, сколько уборных находится в особняке, – отметил Девон.

Она покраснела, и с трудом ответила:

– Ни одной. По ночам мы пользуемся горшками и уборной на улице днём.

Он одарил её недоверчивым взглядом, искренне оскорблённый одной только этой идеей.

– Ни одной? Когда-то это было одно из самых процветающих поместий в Англии. Почему же, чёрт побери, дом не оборудован водопроводом?

– Тео говорил, что, по словам его отца, в этом не нет необходимости, если в услужении находится так много слуг.

– Естественно. Какое же приятное занятие, бегать вверх-вниз по лестницам с тяжёлыми вёдрами воды. Не будем упоминать ночные горшки. Насколько, должно быть, благодарны слуги, что до сих пор никто не избавил их от этого удовольствия.

– Не надо язвить. Это было не моё решение.

Они проследовали по извилистой тропинке, обсаженной тисами и декоративными грушевыми деревьями, пока Девон продолжал хмуриться.

«Пара негодяев», – именно так Тео описывал Девона и его младшего брата. «Они избегают порядочного общества и предпочитают путаться с людьми дурной репутации», – говорил он ей. – «Обычно их можно встретить в тавернах или публичных домах Ист-Энда. Они попросту растрачивают, вложенное в них, образование. Уэстон бросил Оксфорд, потому что не хотел оставаться там без Девона».

Кэтлин отметила для себя, что хоть Тео и недолюбливал обоих кузенов, особую антипатию он испытывал именно к Девону.

Какой странный поворот судьбы, что именно этот мужчина должен теперь занять его место.

– Почему вы вышли за Тео? – Удивил её Девон, задав вопрос. – Был ли это брак по любви?