Он совсем не знал, что делать с этой зеленоглазой занозой, которая вихрем ворвалась в его жизнь. Она за один только вечер сломала его представление о слабых женщинах. Наташа боялась, но не показывала своего страха; она могла воззвать к его жалости, но ограничилась просьбой; у неё было оружие – красота, вот только пользоваться им она не спешила. В какой-то момент ему даже стало стыдно за своё поведение, правда, ненадолго. Девушка по-прежнему оставалась под подозрением, и, хотя король не верил в её причастность к заговору, Ранделл предпочёл остаться при своём мнении. Слишком неправдоподобной казалась история с ошейником и миром, который Таша так красочно описывала.

Квор же был уверен, что её роль ещё не сыграна – слишком просто ему удалось отследить нить, связывающую два ошейника, да и Двэйн быстро сдался, что на мага совсем не похоже. Слишком много загадок опутывало появление девушки, которые советник намерен был разгадать.

Мужчина откинул голову на мягкую спинку кресла и прикрыл глаза. И вот теперь… Он назвал её племянницей! Зачем? Достаточно было представить её хорошей знакомой, подругой детства, да кем угодно, только не близкой родственницей, но Ранделл не смог. Ему почему-то не хотелось, чтобы эту странную девушку с задорным блеском во взгляде считали распущенной и грязной. Потому и вырвалось это опрометчивое «племянница».

А ещё платье! Нет, дамы на балах позволяли себе вольности, так что порой одежда была очень далека от целомудренной, но. Именно Таша казалась в таком наряде практически раздетой! Его не должно всё это волновать. Ведь не должно же? А волнует.

Перед мысленным взором предстала картина, от которой он рвано выдохнул, поднялся с кресла и решительным шагом вышел из комнаты. А перед дверью спальни, где находилась Ташу, замер, не зная, как поступить дальше. Что он скажет ей? Зачем пришёл? Поинтересоваться самочувствием? Удобно ли ей? Не нужно ли что-то принести? Каждый вопрос звучал глупо. Решить проблему с одеждой можно ведь и утром.

Оглянувшись по сторонам, мужчина убедился, что его неуместные метания никто не увидел, и хотел уже развернуться, чтобы уйти, но неожиданно для самого себя толкнул незапертую дверь.

Комнату заливал яркий свет подвешенных к потолку ламп, а обведя помещение пристальным взглядом, он заметил её. Девушка лежала на шкуре горного аара у камина. Широкие полы синего халата распахнулись, выставляя на обозрение стройную ногу. Советник с большим трудом отвёл взгляд от нежной молочной кожи и обратил внимание на ладонь Таши, которая покоилась на каминной решётке. Он бросился к ней, желая предотвратить беду, но увиденное заставило его замереть на месте.

По руке девушки расползались алые языки пламени, то вспыхивая ярче, то затухая вновь, бережно касаясь кожи и не обжигая её.

Растерянность сменилась злостью, а глаза блеснули холодом. Он-то решил поверить, что она отличается от других… и вновь ошибся.

*

Стоит отдать должное – ткань платья приятно льнула к телу, несмотря на то, что изначально она казалась тяжелой и больше похожей на наждачную бумагу. Из всего многообразия я выбрала нежно-кремовый наряд, посчитав его расцветку самой безобидной для моего чувства стиля. А покрутившись перед зеркалом, которое спряталось в небольшой полукруглой нише между камином и окном, пришла к выводу, что всё не так ужасно, как казалось до этого. Лиф платья смотрелся строго, но при этом подчёркивая достоинства – полную грудь и тонкую талию. Даже глухой воротник сыграл свою роль – шея визуально стала казаться длиннее, что, несомненно, ничуть не портило образ. В итоге мне всё понравилось. Можно было представить, что я какая-нибудь аристократка. Хотя нет, простолюдинку во мне выдает здоровый цвет лица, благородная бледность никак не желала обосноваться на нём, да и жесты… Далеко мне до королевы, ой как далеко!

«Айши, ты мне так ничего толком и не рассказала!» – обратилась к соседке, желая вызвать её на откровенный разговор, пока вновь заплетала растрепавшуюся косу.

Она отозвалась неохотно, будто я отвлекла её от важного дела или отдыха:

«Так что ты хочешь знать? – Айши тяжело вздохнула. – Про способности я рассказала тебе, про заговорщиков рассказала, даже ритуал бегло описала, что ещё тебя интересует?»

Закусив губу, ещё раз окинула себя придирчивым взглядом и не найдя ничего подозрительного, направилась к выходу из комнаты:

«Есть возможность вернуть меня домой или Квор сказал правду?» – странное дело, но магу я не верила, не знаю, что тому виной, таинственные переглядывания с дядюшкой, или же интуиция.

Соседка усмехнулась и ответила:

«Не думаю, что всё так безнадежно, как этот белобрысый описал, но. Я могу ошибаться. Видишь ли, такие вопросы далеки для меня, жительницы низшего мира»

Опять низший мир. И да, мои мысли по поводу возвращения созвучны с её.

«Расскажи тогда о себе.» – осторожно открыв дверь, осмотрелась.

Коридор был пуст, да и во всём доме не было слышно ни звука. Пугающая до дрожи тишина. «А вот обо мне тебе лучше ничего не знать, иначе боюсь, ты по-настоящему сойдешь с ума» Осторожно ступая мимо закрытых дверей к лестнице, сбилась с шага и остановилась:

«Всё настолько страшно?!»

«Страшно» – коротко ответила Айши и замолчала.

Час от часу не легче… Это кто же моя соседка, что даже молчать о себе предпочитает?

«Ты из-за этого не хочешь, чтобы я про тебя Ранделлу рассказывала?»

«И поэтому тоже» – туманно ответила женщина.

Больше донимать её не стала. Спустилась по лестнице и направилась в сторону столовой, хорошо хоть дом небольшой, и я успела запомнить расположение комнат. Никто из слуг мне так и не встретился, правда, запахи с кухни говорили о том, что всё же в доме помимо меня и непонятливой Аманды ещё кто-то есть.

А в столовой обнаружился советник, собственной персоной. Хмурый, недовольный, злой.

И причина его злости я, иначе с чего бы он чуть ли не испепелил меня взглядом?!

Так, неплохо было бы узнать, когда я вновь успела перебежать дорожку этому человеку.

Если мне память не изменяет, а я очень надеюсь, что хотя бы она осталась мне верной, то вчера вечером мы пришли к своеобразному перемирию. Что же изменилось?

Во сне я не хожу, накосячить не должна была. Хотя… Нет, не знаю!

А раз не знаю, то, что нужно сделать? Спросить! И всего-то.

– Доброе утро, дядюшка, – растянув губы в обаятельной улыбке, прошла к столу и опустилась на стул. – Какая муха вас с самого утра укусила?

Мужчина отложил газету, которая, к слову сказать, мало чем отличалась от той макулатуры, которую частенько любит полистать папа, и перевёл на меня удивленный взгляд:

– А при чём здесь муха?

Право слово, я даже растерялась от его вопроса, не каждый же день приходится пояснять значение таких элементарных вещей!

– Эм… не довольны вы очень, – наконец подобрала верные слова, – вот я и спросила, кто вам настроение с самого утра испортил?

Голубые глаза посветлели, и взгляд больше не казался таким злым, правда, тугодумие никуда не делось.

– Вы сказали что-то о мухах, но они к моему настроению не имеют никакого отношения.

Захотелось удариться об стол, но так как свою голову мне жалко, а рядом не оказалось больше ничьей бесхозной головушки, то я лишь тяжело вздохнула и пояснила:

– Выражение у нас такое есть, – взмахнула рукой, описав в воздухе замысловатую фигуру, – устойчивое. Используют его, когда желают выпытать у человека, причину его скверного настроения.

Ужас какой-то, я уже сама запуталась в своих объяснениях!

– Хм. причина. – со странной интонацией произнёс советник и взял за длинную ручку колокольчик. – Тогда и вам доброго утра, дорогая племянница!

Логичнее было бы сначала пожелать доброго утра, а потом уже расспрашивать о мухах, но… Ранделлу законы логики неизвестны, по всей видимости. Да и про настроение признаваться не хочет. Его право, конечно, вот только пусть не смотрит на меня как на врага народа! Я в его плохом настроении точно не виновата. Я всего лишь жертва обстоятельств.