Эпизоды из собственной жизни являются источником анекдота.
Святая ложь
Анекдот – это неправдивый рассказ о правде жизни.
Анекдоты позволяют узнать, насколько верна история нашего прошлого, которую мы изучаем по официальным пособиям.
Анекдот – это призыв к прозрению.
Приходит муж домой и радостно сообщает, что обманул милиционера. Рассказывает: «Стою у забора, мочусь. Подошел милиционер и приказал – спрячьте и прекратите. Я спрятал, но не прекратил».
Идет через проходную директор завода. Увидел скромный завтрак пожилого охранника – ржавые кильки с черным хлебом. Сказал ему, что завтра на завод прибудет иностранная делегация, и пусть он принесет из дома что-нибудь приличное. А то гости подумают, что у нас простые рабочие плохо живут. На следующий день гости с удивлением увидели, что охранник ест бутерброд с черной икрой. Позднее директор спросил деда, как ему удалось достать такой дорогой дефицит. Тот ответил: «Всю ночь мы с бабкой не спали, выковыривали глаза у кильки».
Колхозному свиноводу присвоили звание Героя соцтруда: он достиг невиданных рекордных показателей – откармливает лично 1000 свиней. Герою – слава, и колхозу – слава. Со всей страны к герою съехались работники сельского хозяйства и журналисты изучать опыт свиноводства. Один корреспондент опоздал на несколько дней. Приезжает на ферму, спрашивает – где герой? Отвечают – спит под кустом. А где же свиньи? – раздали назад, по свинаркам.
У этого анекдота был реальный персонаж. Он удостоился стать его героем в результате многочисленного количества подобных эпизодов. Вот такое свинство!
Обрезание действительности
Я присутствую на крупной научно-практической конференции, посвященной проблемам совершенствования управления процессом производства. На трибуне докладчик – очень известный и популярный кинорежиссер – сообщает об опыте управления процессом создания кинофильмов. Заканчивая свое выступление, он объявляет нам, что привез первый вариант, еще без названия, кинофильма своего коллеги с предложением посмотреть его, так как вполне возможно, что фильм не выйдет на экраны страны. После просмотра мы были довольны тем, что хотя бы мы увидели этот шедевр, в котором раскрывалась неизвестная нам сторона нашей действительности. А действительность была смехотворной и унизительной для достойнейших членов нашего общества. Это был фильм-комедия без комических приправ. Прошло много времени, пока массы увидели кинофильм под названием «Тридцать три». Они увидели «обрезки» творчества великого кинорежиссера!
За таким же занятием я застал и «режиссеров» местного масштаба. Довелось мне попасть в кинозал обкома партии, в котором просматривался очередной новый художественный фильм перед выходом на экраны области. Ответственные за идеологию лица в ходе просмотра давали указания операторам по отрезанию «вредных» кусков. Их реплики звучали так: «это для нашего народа вредно», «этого не поймут», «это им еще рано знать». Оскоплению в тот момент подлежал «не наш» фильм «Мужчина и женщина». А с «нашим» они поступали по-нашему – вырезали все, что касалось их собственного достоинства. Эти же «работники искусств» активно заботились о том, чтобы весь народ посетил кинотеатры для просмотра фильма «Наш дорогой Никита Сергеевич». Ему они ничего не вырезали.
Процесс создания кинофильмов в нашей стране не заканчивался в киностудиях: главные «режиссеры» были в другом месте, они считали свое «хирургическое» занятие «важнейшим из всех искусств». История советского кино – сплошная кинокомедия.
История советской власти – сплошное кино.
Всем нужна видимость
По городу шрамом протянулась траншея. Нет, город не подумал – «ученья идут». Все знают, что это строители ведут теплотрассу. Жители ждут, когда в домах будет горячая вода. Темпы строителей не дают нам спокойно жить: не пройти, не проехать к нашему дому. Мы, как блокадники, ждем «трубу жизни». Потому и шутим так мрачно. И вдруг – о чудо! За одну ночь траншея засыпана, мы свободны! Но встает вопрос: труб вроде бы накануне не завозили, краны не работали. Отменили прокладку теплотрассы? Я решил узнать, в чем дело. А дело в том, что прибыла комиссия по приемке выполненных работ очередного этапа. И вот – картина: члены комиссии измеряют длину засыпанной части траншеи, из которой торчит конец трубы, и фиксируют выполнение плана. Строители сделали вид, что там труба, комиссия сделала вид, что верит строителям, руководство города оформило видимость успешной деятельности по улучшению благосостояния народа.
«Трубим, братцы, трубим!». Протрубили, все ушло в трубу.
Ликование без победы
На центральной площади нашего города вырыли траншею для прокладки трубы центрального отопления. Оглянуться не успели, как Ноябрь катит в глаза. Скоро ликовать, а путь для демонстрантов закрыт. Порядок был срочно восстановлен: траншею засыпали, асфальт постелили – путь к трибуне был открыт. Колонны трудящихся города рапортовали о своих «заасфальтированных» трудовых победах. После праздничных торжеств строительный порядок был восстановлен. До следующего праздника.
«Черная книга» и чернокнижники
В отделах экономических служб завода, наряду со своими кабинетными документами, была «общая» книга под обиходным названием «Черная книга» – по цвету переплета. Она кочевала из отдела в отдел, вернее, за ней кочевали время от времени работники. Для меня, новичка, книга была загадочным хранителем информации до тех пор, пока я не оформил первый отчет о результатах работы нормативно-исследовательской лаборатории. Необходимо было занести в «Черную книгу» данные о количестве технически обоснованных норм, разработанных в плановом периоде. Раскрываю я книгу и вижу ее структуру: несколько разделов – для директора, для секретаря партийной организации, для профсоюзной организации, для райкома, горкома, статистического управления, для министерства и для собственных нужд. Обнаружив разницу в каждом разделе каждого экономического показателя, я спросил своего начальника, в какой раздел мне занести свои отчетные данные. Он объяснил мне, что я должен занести фактические показатели в «наш» раздел, а в другие занесут отдельно в нужное время нужные цифры. Я спросил, зачем нужна такая книга. Он доверительно ответил: «Чтобы учитывать, от какой цифры в следующий раз врать». Наивно интересуюсь: зачем врать? Начальник ответил: директору – для премирования подчиненных, в партком – для победных рапортов, райкому – для присуждения знамен и вымпелов, в профсоюз – для победы в соцсоревновании, в статистическое управление и министерство – для уверенности в успешном выполнении пятилеток. Себе мы оставляли «честные» цифры для оценки конкретного положения дел и принятия адекватных решений.
Едет поезд к коммунизму. В вагонах советский народ, машинист – Ленин. Вдруг Ленину сообщают: «Владимир Ильич! Рельсы кончились, что делать?». Ленин принимает решение: снять рельсы сзади и проложить их спереди. Поезд движется дальше, машинист – Сталин. Теперь Сталину докладывают: кончились дрова. Машинист приказывает: половину пассажиров казнить и топить ими паровоз. Движение поезда продолжается под руководством Хрущева. Следующая остановка – кончилось топливо, рельсы, продукты. Хрущев дает указание: всем пассажирам выйти из вагонов, перейти на подножный корм, дружно толкать и тянуть поезд. Машинисту Брежневу докладывают: люди устали, им надоело ехать. Он распорядился: всем сесть по вагонам, закрыть окна шторами, а энтузиасты пусть раскачивают вагоны и создают впечатление, что едем.
