– Валуа? – удивилась Анна и, постаравшись придать себе невозмутимый вид, игнорируя бешенный стук сердца, спросила – Я думала он ваш друг.

– Именно после того, как Рауль перешел на мою сторону, при поддержке Бодуэна я и смог одержать победу. Но до этого момента прошло пять лет. Тибо пришлось отдать мне Тур, перенеся свой центр в Шампань. Сами понимаете, княжна, что особенной любви он ко мне не питает. Помножьте его собственный позор поражения на ненависть его отца ко мне. Ведь из-за меня он претендуя на Санс и королевство Бургундия, рассорился с Императором и вынужден уже на полях Шампани воевать с ним, забыв про меня. Теперь Тибо вассал французской короны, но вынужден еще принести присягу Генриху III, что совсем противоречит его свободолюбивой и хитрой натуре. – Генрих снова сделал большой глоток и долго изучал свой бокал, прежде чем продолжить. – Не так давно я вернул Блуа ко двору, вернув кое-что из его имений.

– Зачем?

– Роберт Дьявол в свое время дал мне мудрый совет: «Держи своих друзей рядом. А врагов еще ближе». Если Тибо плетет интриги, а я уверен, что он вынашивает какие-то планы против меня, я быстрее узнаю о них, если он будет при дворе

– Разумно и мудро. – задумалась Анна.

– Но он хитер, получил от меня титул своего отца, вместо утраченного графства Тур и теперь нос не кажет сюда. За все время всего несколько раз прибывал ко двору, остальное время сидит в своем Блуа. А тут неожиданно сообщил, что приедет на свадьбу. Это не к добру. К сожалению, княжна, – вздохнул Генрих. – Вся моя жизнь – одна сплошная битва. Со всеми и против всех. Никто и никогда не хотел меня видеть на троне. Ни двадцать лет назад, ни сейчас. Мои вассалы бесконечно бунтуют против меня, плетут интриги. По одиночке, или все разом. И нет никакой возможности заставить их повиноваться. Я слишком слаб, моя армия не велика, домен, где я безраздельный хозяин, ничтожно мал. Блуа, Анжу и другие только и ждут, когда я оступлюсь и сделаю ошибку. Будьте уверены, как только я упаду, они набросятся на меня как стая волков и раздерут на части все то, что я создавал таким трудом.

– Ваше Величество, – Анна видела, что у захмелевшего от выпитого вина короля, развязался язык, иначе бы он вряд ли стал так откровенничать с ней. Но княжна услышала практически все, что хотела, и знала что сказать в ответ. – Кажется, я знаю, как помочь вам держать в узде мятежных герцогов и повысить престиж короны.

– Вот как? – поднял на нее мутные и хмельные глаза король.

– Полагаю, что у ваших мятежных вассалов есть дочери?

– Возможно… скорее всего… – от такого вопроса Генрих явно растерялся и пытался понять ее задумку. – не у всех…

– Ну или сестры? Которые живут на их попечении? Или жены, на худой конец?

– Должны быть.. а зачем это вам?

– С вашего позволения, Ваше величество, – она скромно опустила глаза и понизила голос, – я бы хотела набрать новых своих придворных дам. После нашего венчания и моей коронации, вы можете объявить своим вассалам, что королева желает, чтобы их дочери, сестры или жены, прибыли ко двору. Жены будут моими спутницами и наставницами во Франции, будут меня обучать этикету, который принят в вашей стране, а также совершенствовать мой французский. Девицы же найдут в моем лице опекуншу, и под моим надзором так же будут обучаться всему, что положено знать благородной даме: рукоделию, танцам, музыке, языкам и, разумеется вере христовой. Да и женихов им будет легче найти при дворе короля. А потом, когда эти девицы выйдут замуж и родят своим супругам детей, им будет проще воспитывать сыновей жить в мире и союзе и с королем и с соседями. Ведь будущие рыцари – сыновья их подруг.

– Вы так заботитесь о французской знати, Анна… Однако, я не понимаю, как это поможет мне усмирять моих вассалов?

– Официально, это и будет выглядеть так как я описала. На самом же деле, у такого поступка есть много достоинств. Например, зная, что во дворце короля живет близкая ему женщина, вассал сильно подумает прежде, чем обнажить против вас меч. Ведь в противном случае, при набеге на королевскую резиденцию она может пострадать. Не стоит недооценивать роль женщины в таких вопросах.

– Не думаю, что это поможет. Но отчего не попробовать. – после долгой паузы ответил Генрих. – Завтра же велю Роже найти герольдов и составить список ваших новых потенциальных дам. Вы чем-то правы, пора, наконец, обогатить королевский двор. Вообще-то, – он задумчиво почесал бороду, – я помню, что у матери были придворные дамы вроде бы тоже из знатных семейств… но сами понимаете, я редко живу во дворце в Париже, проводя почти все время в военных походах. А королевы во Франции не было давно, поэтому мой двор не отличается ни утонченностью, ни изысканностью. Нынешние дамы – дочери местной реймской знати. Их подбором занимался граф Рауль и Бодуэн.

– Ну вы же не могли быть всюду одновременно. – проникновенно кивнула девушка. – Вы же живой человек, хоть и король. За всем уследить невозможно. А я буду рада разделить с вами бремя и тяготы власти. Разумеется, если вы сами этого захотите.

– Анна, вы очень странная женщина. Не похожая ни на кого, кого бы я знал раньше. – внезапно он отставил бокал и полными хмеля глазами уставился на нее, поглаживая черную бороду. – В вас говорит мужской ум, столь не свойственный девицам. И в то же время, вы настолько невинны, юны и свежи, сколь и прекрасны.

– Благодарю, вас, ваше Величество, но я не стою таких комплиментов. – за пунцовела Анна и опустила глаза, как ее учили в детстве, стараясь понравится ему еще больше, и демонстрируя женскую покорность и смирение. Но внезапно на нее нахлынули совершенно новые мало знакомые чувства, от которых ей стало дурно. От чего-то к горлу подкатила тошнота, а в сердце затрепетало от непонятного страха и все тело пронзило отвращение к королю. Она боялась поднять глаза, опасаясь, чтобы Генрих не понял ее чувств, и все усилия направленные на его очарования не пошли на прахом. Поэтому она решила закончить их трапезу на столько позитивной ноте и побыстрее оказаться за пределами его пронзительного взгляда.

– Ваше величество, как ни приятно мне ваше общество, как ни рада я разделить с вами ужин, но прошу разрешения покинуть вас и вернуться в свои покои. Час уже поздний, а последние мои дни наполнены приготовлениями к свадьбе. Мне надо немного отдохнуть, иначе вы поведете к алтарю бледную как луна куклу с синяками под глазами.

– Уверен, Анна, это не испортит вашей красоты. – ответил король. Анна, уже поднимавшаяся из-за стола, вернулась на место. Король ее не отпускал, а значит надо дальше играть свою роль очарованной юной девицы и демонстрировать свое расположение к нему.

– Мы с вами не говорили еще о коронации. Ваш отец отдельно настаивал в письме на этом условии. – пояснил он, продолжая буравить ее орлиным взором, от которого Анне каждый раз было не по себе. И в этот раз, она старалась не поднимать глаз, чтобы ее чувства улеглись, и остались только в ее памяти.

– Великий князь, оговаривал пункт этого договора отдельно с преподобными отцами. Они сказали, что это возможно.

– Кстати о епископах, раз вы их помянули. – король залпом осушил кубок, услужливый Шарль снова его наполнил, хотя Анна видела, что Генрих уже изрядно пьян. – Похоже вы слишком близко сошлись с епископом Готье.

– Это достойный и ученый человек, ваше величество. Он учил меня в дороге французскому языку, особенностям и обычаям вашей страны. Кроме того, его мудрость и благочестие..

– Сколько хвалебных слов! – хохотнул Генрих и неожиданно рыгнул в голос Анна вздрогнула от неожиданности и опустила глаза. Король вытер рот рукавом и продолжил. – Вам следует подыскать духовника. Насколько мне известно, с вами не приехал русский священник?

– Увы, нет. – по мимо своей воли Анна ответила слишком сухо, не сумев сдержать раздражение к пьяному собеседнику. Но тут же взяла себя в руки. – Возможно, с вашего позволения моим духовником станет епископ Готье?

– Он епископ города Мо. – нахмурился Генрих. – А это земли Тибо.