Не каждый день Вселенная посылает мне такие «подарки» и «знаки» – а как еще мне расценивать тот факт, что он эмигрант из России и пользуется моим любимым парфюмом? Это все бред…как только я собираюсь встать, Алекс возвращается к столу, и через пять минут нам приносят кофе – он пьет эспрессо, а я собираю густую пенку с миндальной крошкой со своего Рафа. Испытываю смущение, пока он рассказывает мне о том, что переехал в Нью-Йорк пять лет назад. Мне понадобилось несколько минут, чтобы дар речи окончательно вернулся ко мне после пережитого и заговорить.

– Любишь читать? – он насмешливо приподнимает бровь, когда замечает, с каким интересом я разглядываю книги на полках. В зелено-карих глазах мгновенно вспыхивает непонятный мне почти одержимый интерес, который не на шутку меня пугает. Но всего лишь на мгновение. Остальное время я пропадаю в омуте его взгляда, не переставая чувствовать себя экспериментальной белой мышкой в запущенном им колесе, за которой он пристально наблюдает. Не знаю, как это объяснить, но меня не покидает чувство, что Алекс воспринимает меня не просто как куклу или красивую девушку, а читает душу с лица и движений губ, заглядывает в мои мысли…сглатываю, стараясь расслабиться, чтобы унять мурашки по коже.

Хватит. Ты не в долбанном романе, Лана. Не забывай – это реальность, и тебе не стоит приписывать ему качеств, которых он пока не проявил.

– И что последнее ты прочитала? – интересуется он, пока я автоматически беру с полки первую попавшуюся книгу. Мне просто необходимо что-то держать в руках, поглаживать твердый переплет…это очень успокаивает, особенно когда находишься на внезапном «свидании», от которого дух захватывает.

– Мм… – не уверена, что он одобрит то, что мне нравится. Хотя с какой стати я хочу ему нравиться? Я такая, какая есть.

Мир не рухнет, если мы больше никогда не увидимся.

– Дай угадаю: роман про оборотней. Или про добрых вампиров, которые влюбляются в невинных девушек, – иронично замечает он, глядя на меня, как на…да, на маленькую девочку. Так и есть. Мне двадцать, но многие дают не больше семнадцати, даже когда я накрашена. Я – ребенок для него. Что ж, тогда я раскрою карты. У меня никогда не будет второго шанса произвести первое впечатление.

– О да. Мне не стыдно в этом признаться: я читаю романы, – смело выдаю я. – Некоторые из них грязные, эротические, но вот вампиров и оборотней совсем не люблю. Я и сама увлекаюсь написанием историй… – чуть тише добавляю я, кидая на него робкий взгляд. Мне кажется, я вижу искры в его глазах и надеюсь, это реально интерес, а не моя привычка разглядывать выражения взглядов своих собеседников и придавать им значение. – Но последнее, что я прочитала это – Дэниел Киз. «Цветы для Элджернона» и «Множественные умы Билли Миллигана».

– Так-так. Ты пишешь? – отпивая эспрессо и прищурив веки, спрашивает он. Приятный, низкий мужской голос с бархатными нотками запускает почти забытые процессы в моем организме…я едва сдерживаю свое шумное дыхание и ощущаю приятное покалывание внизу живота. Это просто странно. Ужасно. Не помню, когда в последний раз звук голоса пробуждал во мне такой широкий спектр чувств и эмоций. – И что ты пишешь?

Узнаю этот снисходительный взгляд. Я редко говорю кому-то, что пишу, и пишу с самого детства, потому что натыкаюсь на скептические комментарии и фразы в духе «ты занимаешься ерундой». А уж родители и вовсе считают, что я ничем не занимаюсь и трачу время зря, стуча целые ночи по клавишам. Год назад я, наконец, перешла от коротких рассказов к настоящему делу: начала писать роман и выкладывать его в сети. Увы, ничего кроме критики и нелестных отзывов я на него пока не получила. Но я благодарна тому скромному числу читателей, которые высказались о романе довольно положительно.

– Да. Пишу…для себя. Пыталась вдохновиться романами Дэниела Киза. Я пишу историю… – мне становится неловко, щеки обжигает огнем изнутри, но я продолжаю: – Это эротический, психологический триллер, – еще больше краснею, произнося слово «эротический». – Про парня с раздвоением личности и тяжелым детством, если быть краткой. Он влюбляется в девушку, а его вторая личность хочет ее разрушить. Ну а дальше полный трэш…отношения хищника и его жертвы во всей красе, – немного путано произношу я, прекрасно представляя, как выгляжу со стороны, когда рассказываю узкому кругу избранных о своих историях. – Только я получаю совсем мало хороших отзывов. Но те, что положительные – греют душу и придают мне сил писать дальше, – с придыханием заканчиваю я.

Алекс замирает, вновь внимательно изучая черты моего лица. Теперь он смотрит на меня так, будто не верит, что я реальное существо, а не голограмма, которая внезапно свалилась на его голову и несет всякий бред. Я невольно скольжу взглядом по двухдневной щетине, задавая самой себе глупые вопросы: бреется ли он каждый день? И почему забыл сегодня и вчера? Целует ли чьи-то губы, потираясь колючим подбородком о ее щеки?

Боже, это безумие какое-то. Наваждение. Нужно очнуться.

– Ого. Я ожидал чего угодно от такой милой девушки. Например, наивных романов, фэнтези с драконами, но никак не психологический триллер про отношения с насилием, – его раскатистый, мягкий смех заставляет меня улыбнуться. Кажется, я не улыбалась столько всю прошедшую неделю, как сегодня.

– Наверное, по мне не скажешь, Алекс. Но писать что-то другое мне скучно. Иногда я пишу и слышу свое тяжелое дыхание в полной тишине, ощущаю, как зашкаливает пульс, как горячеет кровь под кожей. Это моя зависимость, тайна, которой почему-то захотелось с тобой поделиться. Другие, спокойные и романтические истории перестали меня цеплять…а потом – маленькое озарение, всего лишь одна сцена пришла в голову. И вот…медленно, но верно готова уже половина дилогии.

– Начинающая писательница Лана Мейсон. Дашь автограф, когда прославишься? – не знаю, что означает его хитрая улыбка, но она меня напрягает. Немного. Он подшучивает надо мной? Понять почти невозможно, но Алекс явно что-то скрывает.

– Брось издеваться. Я только пытаюсь писать, – скромничаю я, смолчав о том, что ДА, я мечтаю, написать…что-то стоящее. Что-то, что зацепит сотни людей. Тысячи, миллионы…кто-то смог, и чем я хуже? Нужно только трудиться и никогда не опускать руки. Но иногда опускаются…уже опустились. Учеба и работа, постоянный недосып, отсутствие эмоциональной зарядки. В моей жизни нет места романам, и, возможно, пора – это признать.

– У меня есть знакомая в издательстве. Может, позволишь мне оценить твое творчество? – странно, но интерес в его глазах выглядит искренним, жадным, словно ему действительно интересно. Обычно новые знакомые не проявляют интерес к моему творчеству. У всех у нас есть маленькая «тайна», хобби, отдушина, и я не уверена, что хочу обнажать свою душу перед Алексом. И именно по этим причинам я не даю читать свои творческие эксперименты друзьям и даже просто знакомым. Так странно…но «раздеться» перед толпой анонимных пользователей в сети куда проще, чем дать почитать крошечный кусочек одному из круга близких или родных. Меня терзают противоречивые чувства. С одной стороны, я могла бы назвать Алексу свой псевдоним, но…боюсь, после того, как он прочитает хотя бы первую главу моего романа, он поймет, что мы просто разные.

Я не всегда «милая девушка», какой меня видят все. В каждом из нас живут демоны, но мои слишком часто выходят на свободу. И благо, пока оживают только на страницах романа…почти.

– Да, обязательно дам, – уклончиво щебечу я, глядя ему прямо в глаза, не моргая. Даже не знаю, кто из нас кого гипнотизирует и очаровывает. Я даже кофе пить забываю, просто наслаждаясь кричащей тишиной между нами и накалившимся воздухом. Интересно, он чувствует то же самое, или я себе накручиваю?

– А чем занимаешься ты? – резко перевожу тему я, замечая, как Алекс медленно переводит взгляд на мою шею и открытое плечо.

– Обучением, – уклончиво бросает он. – И у меня свой бизнес.

– Это здорово, – искренне восхищаюсь я. Такой ответ был вполне ожидаем, судя по его внешнему виду. Он богат, но не кичится этим.