Командование силами защитников Конфедерации было возложено на генерала Мэтана Грира, крупного, неуклюжего мужчину с неровным, словно высеченным из, шероховатого камня лицом, фанатично преданного делу Конфедерации.

Родом с Свободы, выросший в обеспеченной семье, в ранней юности Грир был отправлен родителями на Землю получать образование. Сначала он окончил Массачусетский технологический институт, затем по полной программе прошел подготовку для службы в Гвардии Гегемонии, а позже закончил Военную академию в Осаке. Карьеру Мэтана Грира под знаменами Гегемонии вряд ли можно было охарактеризовать как блестящую, но зато она была достаточно длительная. Его боевой опыт исчерпывался лишь участием в сражениях с ксенами в 2515 году, когда на его плечах красовались еще погоны младшего лейтенанта, кроме того, двадцать два года спустя в чине полковника Грир командовал полком в период кампании на Лунг Ши.

Разочарование в Империи и Гегемонии последовало после того, как правительство решило возложить вину за катастрофу на Лунг Ши на служивших Империи гайджинов, а также события, свидетелем которых он стал на Свободе, когда войска Империи были направлены туда для подавления мятежа. Сразу же после печально известной резни тридцать восьмого года он подал в отставку и вернулся на Свободу, где взял на себя командование повстанческим полком. Шесть месяцев спустя, один из генералов-конфедератов предложил ему пост в Военном Командовании Силами Конфедерации – ВКСК.

Грир был толковым, хоть и не отличающимся избытком воображения, офицером. Включение его в состав штаба ВКСК частично было продиктовано политическими соображениями – это был своего рода ответ тем из представителей Свободы, кто опасался, что ставленники Новой Америки захватили все главенствующие позиции в войсках конфедератов. Он и сам понимал это, но главным была и оставалась его страстная вера в независимость. Как командира его можно было назвать консервативным и осторожным, в сейчас, наблюдая битву за Порт-Джефферсон, развернувшуюся перед ним в ВИР-реальности, он прекрасно понимал, что главное в этом сражении не столько одержать победу, сколько не потерпеть поражение.

Соединенный цефлинком с ИИ Центра управления ВКСК, генерал Грир пребывал в надежно защищенном бункере на пятисотметровой глубине в толще горы Стоунмаунтин, возвышавшейся над Генри. Внутренний его взор, однако, был поглощен происходившим в Порт-Джефферсоне сражением, он наблюдал битву, разыгравшуюся там, как бы с высоты птичьего полета.

Панорама очень походила на те военные игры, которые ему не раз приходилось программировать в академии. Разбросанные по полю боя сенсоры, включающие миниатюрные дистанционно управляемые летательные аппараты, передавали постоянный поток информации в ИИ Центра управления – данные о разрядке энергии, об уровнях радиации, данные радаров, визуальные изображения, – словом, все, вплоть до издаваемых боевыми машинами звуков – все это накладывалось на особую программу, предназначенную для поступления таких данных, и в виде трехмерного изображения выдавалось на особую карту – электронный макет, поверхность которой была усеяна крохотными, высотой не больше сантиметра, голографическими изображениями уорстрайдеров. Еще меньшие, медленно передвигающиеся пятнышки синего цвета служили для обозначения сухопутных войск конфедератов.

Конечно, обстановка на этой панорамной карте не могла быть точной копией того, что происходило на поле боя. Скорость и нанофляж боевых машин сильно затрудняли определение их местонахождения на этой карте-макете и то, что генерал наблюдал теперь, было самой лучшей работой ИИ. Обширные участки карты представляли собой просто «белые пятна» – незамаркированные территории, на которые данных об обстановке просто не было, строго говоря, там могло происходить что угодно. Что поделаешь – иногда даже ИИ вкупе с цефлинками было не под силу пробиться сквозь вековечную завесу дыма сражений.

Однако система эта предоставляла генералу такую возможность наблюдения за обстановкой на поле битвы, о которой ни Наполеон, ни Паттон, ни даже Хатанака и мечтать не могли. Видя перед собой миниатюрное объемное изображение любой военной машины, иначе говоря, тактической единицы, генерал Грир мог получить и о ней, и о ее экипаже любые необходимые сведения, узнать ее тип, курс следования, данные о ее пилоте или экипаже в целом; он имел возможность тут же по цефлинку связаться с кем угодно из пилотов или командиров подразделения, хотя обычно каналами этой связи занимался полковник Вайс, старший офицер штаба, отвечавший за этот участок работы.

Из своего уникального наблюдательного пункта он каждым своим нервом чувствовал ход битвы, видел, как она скатывалась от полукружия Порт-Джефферсона к сверкающим группам зданий самого города. Он видел, как наступали неприятельские войска, видел, как целые куски вдруг окрашивались в красный цвет. Это означало, что эти участки территории переходили под контроль империалов. Рейнджеры и батальоны местных повстанцев Вайса двигались им навстречу, чтобы воспрепятствовать вторжению. Главная линия обороны была отброшена к северной окраине Порт-Джефферсона – огромному промышленному центру и участку космопорта, известному под названием Бракстон.

Он наблюдал и за разыгравшейся на берегу драмой с подразделением полковника Алессандро, за этими тридцатью «Шагающими смертями», единой линией ступившими на бетонированную площадку космопорта, чтобы тут же оказаться ловко окруженными у главных зданий космопорта почти сотней «Тачи» империалов.