Что значит «быть человеком»? Иметь особый генотип? – Несомненно, и это… однако, кроме внешней формы, есть еще и характерные признаки мышления и бытия, отличающие человека от тех, кто им не является. Если брать за основу их генотип, то геники, несомненно, имеют право быть причисленными к людям. Большинство из них, на девяносто девять процентов и более, обладают тем, что заложено в генах человека, однако они законодательно лишены прав собственности и самоуправления. Искусственные интеллекты не имеют ничего от генов человека, однако имеют некоторые – кое-кто для обозначения этого предпочитает пользоваться термином «относящиеся к мимикрии» – человеческие черты и свойства мышления.
Люди же, имеющие в своем распоряжении вживленные цефлинки, выращенные в организме вкупе с искусственными накопителями информации, обладающие возможностью непосредственного доступа к компьютерным сетям и контрольным системам ИИ, обладающие диапазоном интенсивных чувств, неизвестных его предкам… разве эти люди в меньшей степени люди, чем дитя, нагое и визжащее, только что извлеченное из чрева матери?
Человек и его деяния
Карл Гюнтер Филдинг,
2488 год Всеобщей эры
– Вон они!
Беспилотные ракетные снаряды «Соратака» – тонкие, вытянутые стрелы Se-280 выскочили неизвестно откуда на золотисто-голубой небосклон и перед тем, как врезаться в поверхность планеты и сотрясти все вокруг взрывами, прочертили несколько белых инверсионных следов на небе.
Катя стала вращать свою «Шагающую», выискивая цель.
– Прицеливание! – скомандовала она, и красный курсор, прилипший к одной из Se-280-тых замигал. – Цель захвачена! Огонь!
Вспышка лазера, мелькнув, словно отразившись от крыла ракеты, выбила облачко металлического пара, после чего последовал взрыв. В воздух вылились тонны жидкого водорода и… воспламенились. Небо было усеяно падающими обломками дюраллоя и затянуто клубами белого дыма. По гераклианской долине грозным ропотом прокатилось эхо далекого взрыва.
– Отлично сработано, Катя! – раздался в оперативной цефлинк-связи восхищенный крик Вика Хэгана. – Давай теперь и остальных! Их же здесь вон сколько, ублюдков этих!
– Даю!
Однако снаряды разрывались уже на склонах горы Маунт-Атос. База «Стойкого Моргана» превращалась в огнедышащее жерло вулкана, над которым в полуденное небо взмыл столб отвратительного черного дыма. Все, кто находился там, правда, с трудом, но все же сумели спастись, прыгая в любое самодвижущееся средство. Колонна уходила в северном направлении изломанной линией магнитоходов и четвероногих транспортных машин, сопровождаемых в хвосте и с флангов двумя десятками боевых «Шагающих», доставленных сюда Дэвом с Афины.
Эти машины были всем, что восставшие могли воспользовать для своей защиты от неприятеля. Флот уже успел уйти в космос, как только поступили сведения о выходе на орбиту эскадры империалов, а два корабля повстанцев были уничтожены еще до того, как из-за помех стала невозможной радиосвязь практически на всех диапазонах. Многие из конфедератов, находясь сейчас на небесном лифте, оказались в ловушке и надеялись, что их спасет какой-нибудь из кораблей.
А кораблей не было. Оставшаяся на поверхности планеты колонна уорстрайдеров пыталась пробраться к одному из атмосферных заводов в надежде укрыться там от неприятеля. Они были уже на полпути, когда появились первые управляемые снаряды империалов. Возник бой на отходе, страйдеры останавливались лишь для того, чтобы осуществить прицеливание и сделать несколько выстрелов, а затем продолжали движение дальше на север. Изрезанная оврагами равнина между горой Маунт-Атос и атмосферным заводом была вся усеяна погребальными кострами догоравших сбитых аэрокосмолетов, которые, не отличаясь прочностью «Шагающих», тут же разлетались на куски при попадании лазерных лучей. И все же в небе еще оставалась тьма-тьмущая аэрокосмолетов, то и дело спускавшихся с орбиты, где завис «Донрю». Две «Шагающих» уже пали жертвой воздушных атак, а три других были серьезно повреждены.
– Есть цель! Приближение по курсу три-один-один, – сообщил младший лейтенант Лэнэджер по оперативной цефлинк-связи. – Угол возвышения один-два. Направляется к нам.
– Вижу его, Томил. Есть захват! Огонь!
Сверкнула вспышка лазера, Se-280 неловко колыхнулся, и из его ведущего двигателя потянулась струйка дыма. Отовсюду на колонну сыпались управляемые снаряды, противник старался лишить повстанцев наступательных машин, после чего подавить их сопротивление и уничтожить.
– Генерал Синклер! – Катя пыталась связаться с ним по тактической лазерной связи. Синклер должен был находиться где-то впереди, на борту одного из транспортов КС-212, четвероногого чудища весом в восемьдесят тонн, имевшего среди личного состава кличку «Слон». – Генерал Синклер, вы слышите меня?
– Я здесь, Катя. Слушаю тебя.
– Генерал, мне кажется, единственный выход для меня – это взять сейчас половину наших страйдеров и остаться здесь. Задержать их. Остальные будут сопровождать вас и членов правительства к пещерам генератора.
– Так вот, послушайте теперь меня, полковник, – вмешался генерал Смит. – Что вы здесь раскомандовались…
– Тактическим оружием командую я, – отрезала Катя, не дав ему договорить. – Ни вам, ни вашим людям ни за что не добраться до генератора, если мы не задержим империалов здесь. Мы же не хотим, чтобы эти ракеты разнесли вас в клочья.
Наступила долгая, томительная пауза.
– Допустим, вы правы, полковник, я и сам не вижу другого варианта. Но требую, чтобы передали кому-нибудь свои полномочия – сейчас вы для нас нужнее, чем когда-либо.
Переговорить с гераклианскими Нага, как это уже попытался сделать Дэв…
– Простите, генерал. Я не могу пойти на это. Ей уже и так приходилось не раз бросать своих товарищей, слишком много боевых друзей пришлось ей потерять из-за того, что бездумно следовала чьим-то приказам.
– Полковник, вы, очевидно, не понимаете меня. Это не рекомендация. И не просьба. Это приказ. Мы не можем потерять вас сейчас, поскольку именно вы – эксперт в вопросах сношений с Нага.
