– Он мёртв, ведь так? – плотно стиснув зубы, спросил Логан. Он не знал, на что надеялся, но…

– Не знаю, – ответила Сандра, отвёрнутая к окну. – Никто из нас не решился проверить у него пульс, это… Это слишком тяжело.

Хендерсон безмолвно согласился с ней.

Самолёт плавно приземлился в аэропорту Ливерпуля. Все выбрались из железной птицы, а Джеймса пока решили оставить на борту.

– Ну, вот и всё, – тихо произнесла Жаклин, осматривая незнакомую местность. Она невесело ухмыльнулась. – Я почему-то думала, что буду испытывать радость, когда это всё закончится, но, кроме печали и тревоги, я не испытываю никаких больше чувств.

Все что-то забормотали, соглашаясь с её словами.

– Мы должны сказать тебе спасибо, – опомнился Сэм, посмотрев на девушку. – Жаклин, если бы не ты… Я не уверен, что хоть кто-то из нас остался бы в живых. Спасибо.

Жаклин одарила его невеселой улыбкой и кивнула. Они стояли полукругом, не смея больше сказать ни слова.

– Кажется, был ещё один взрыв, – нарушил тишину Фрэд, указывая куда-то рукой.

Все немедленно устремили свои взоры в небо. Из-за горизонта поднимался столб зелёного дыма и устремлялся куда-то к облакам.

– Но для нас это больше не страшно, – постарался не раскисать мистер Макмайер. – У нас есть лекарство от заражения.

– Да какое ваше лекарство имеет значение, если оно забирает жизни! – громко закричал Логан, давая волю эмоциям. Ему на глаза наворачивались слёзы.

– Логан, надо принять это как… – Фрэд замолчал, когда увидел Джеймса, показавшегося у входа в салон самолёта.

Хендерсон заметил это и, обернувшись, ужаснулся. Глаза Маслоу будто заволок какой-то туман, он глядел перед собой не мыслящим взглядом, будто искал чего-то. Его кожа была неестественно бледна. Кое-где виднелись кровавые гематомы. Логан зажал рот рукой, чтобы невольно не закричать от вида этой картины, и почувствовал, как слёзы сдавили горло. Оживший труп Джеймса смотрел на путников не соображающим взглядом.

– Джеймс! – сорвался крик с губ Сандры, и она, вся в слезах, сделала шаг навстречу любимому. – О, мой дорогой, мой любимый Джеймс!

– Сандра, отойди от него! – не теряя самообладания, воскликнула Жаклин и схватилась за пистолет. – Отойди! Это не Джеймс!

– Да вы с ума сошли! – рассердилась Сандра, посмотрев на Жаклин. – Это мой Джеймс! Вы не видите?

– Сандра, я сказала, отойди. Отойди!

– Убери пистолет! – испугалась Сандра, увидев оружие в руках Макмайер. – Не стреляй! Ты ведь убьёшь его!

– Он уже мёртв! – не отступалась Жаклин и сама чувствовала, как слёзы катятся по щекам. – Сандра!.. Отойди, мне нужно сделать это… Пойми же… Я так этого не хочу…

Макмайер прижала руку к губам и заплакала, беспомощно глядя на труп Джеймса. Глаза Логана блестели от слёз. Он не знал, на что ему решиться.

– Джеймс, – не прерывая истеричных рыданий, обратилась к своему возлюбленному Сандра. – О Джеймс…

Мертвец, неуверенно переставляя ноги, начал спускаться по ступенькам, издавая при этом какие-то вопросительные стоны. Сандра смотрела на него, ничего не понимая и отказываясь понимать: она просто видела перед собой своего мёртвого возлюбленного, и для неё в этот момент всего мира не существовало.

Всхлипы безудержно вырывались из груди Жаклин, и она не могла взять себя в руки. Она больше не смотрела ни на Джеймса, ни на Сандру. Её сковал леденящий душу страх из-за той мысли, что ей придётся убить Джеймса. Между тем труп Маслоу уже был рядом с Сандрой. Он мог наброситься на неё в любой момент, стоило только руку протянуть…

Внезапно кто-то выхватил из рук Жаклин пистолет, и она удивлённо подняла глаза. Логан, почти не целясь, выстрелил и попал Джеймсу прямо в голову. Безжизненное тело рухнуло на ступеньки.

– Не-е-ет! – завопила Сандра, бросаясь к Джеймсу со всех ног. – Что ты наделал! Ты убил его! Господи! Я потеряла его… Я потеряла Джеймс, потеряла во второй раз… Его больше нет!..

Она прижала окровавленную голову своего любимого к груди и безудержно зарыдала.

У Логана задрожали руки. Он посмотрел на них и выронил пистолет. В голове творился хаос, и Логан вряд ли понимал то, что происходило вокруг. Джеймс пожертвовал свою жизнь взамен его, а он взял и убил его… Он, живой человек, был чудовищем, а тот труп, лежащий на ступеньках, был настоящим мужчиной.

Логан бросил сочувствующий взгляд в сторону Сандры и, закрыв лицо обеими руками, тоже беспомощно заплакал.

Путники выбрались в город и остановились в каком-то кафе на берегу. Местные смотрели на них с неким отвращением: какие-то грязные люди с запачканной до нельзя одеждой сидели за столом и с удовольствием уминали за обе щеки ужин так быстро, будто только что вернулись из голодной страны (Уильяму было тяжело есть самостоятельно, поэтому Кендалл и Карлос помогали ему не пронести еду мимо рта, точно кормили маленького ребёнка).

После сытного ужина они решили пройтись по пляжу. В конце концов, они слишком много пережили вместе и не спешили расставаться навсегда.

– Ну… – протянул Логан, догнав Жаклин. – Как тебе путешествие?

– Утомительно, – со смехом ответила Макмайер. Она не знала, можно ли теперь смеяться, поэтому этот смех прозвучал натянуто и неискренне. – И страшновато. Думаю, я не скоро ещё всё забуду.

– Жаклин. – Хендерсон остановился и развернул девушку лицом к себе. – На самом деле я хотел поговорить не об этом, а о нас.

Макмайер отвела взгляд и тяжело вздохнула.

– Ты бы поступила неправильно, если бы отрицала, что между нами что-то есть.

– Логан, пойми, не то чтобы я хочу поступить неправильно, но… Между нами ничего нет и не было.

– А как же тот поцелуй?

– Это ты целовал меня!

– Да, но я думал, что он что-то значит для нас обоих… Я думал, что смог вызвать хотя бы твою симпатию…

Хендерсон заметно погрустнел. Он повесил голову и спросил:

– Я не в твоём вкусе?

– Дело не в том.

– А в чём?! Объясни, будь добра, по какой причине ты…

– Парни, – призналась Жаклин не своим голосом. Перед её глазами всё ещё стояла та жуткая картина, когда Сандра, не помня себя от горя, обнимала бездыханное тело Джеймса. – Парни не в моём вкусе.

Логан замолчал. Какое-то время он смотрел на неё с неподдельным изумлением во взгляде.

– Что?! – после неловкой паузы спросил парень. – Ты… ты… – Он не мог выговорить это слово и беспомощно хватал ртом воздух.

– Да, да, да. Только не надо орать об этом на весь пляж, хорошо?

Хендерсон покачал головой и нервно хохотнул. Затем этот смешок превратился в совсем нездоровый хохот.

– Я… Я просто поверить не могу! Как я мог полюбить лесбиянку, это немыслимо!

– Прости, – извинилась Жаклин, положив руку ему на плечо, хотя понимала, что её извинения не сделают погоды. – Нужно было тебе раньше обо всём сказать… Но мы можем быть друзьями, ведь правда?

Логан сузил глаза и посмотрел на девушку.

– Друзьями? Ты хоть понимаешь, глупая, что я по-прежнему тебя люблю?!

– А ты понимаешь, что между нами ничего никогда не будет?

– Да, – тихо ответил он и, отвернувшись от собеседницы, сильно зажмурился. – Чёрт, как же мне больно. Честно слово, со мной никогда такого не случалось…

Жаклин, сочувственно поджав губы, ушла. Ей больше нечего было сказать. Логан повернулся лицом к океану и уселся на песок. Солнце уже пряталось за горизонтом; зелёный столб дыма всё ещё тянулся к небесам, из-за чего казалось, будто солнце не жёлтого, а зелёного цвета.

Хендерсон сидел, погружённый в свои невесёлые мысли, прижав руку к левой груди. Он чувствовал душевное опустошение, будто его сердце, которое совсем недавно было горячо и пылало любовью к Жаклин, вырвали из груди. Внутри больше ничего не осталось. Ничего… Даже слёз. Он выплакал их все, когда застрелил Джеймса.

Ему было ужасно тяжело теперь: Джеймса больше нет, Жаклин ушла… В жизни, казалось, не осталось ничего, чему бы он мог искренне порадоваться. Логан лежал, ни о чём не думая, и ему мнилось, что вся жизнь проносится мимо него. Вот океан, вот небо, солнце, песок… И вот он – уже не живой, мёртвый. Джеймс не спас его жизнь, Логан понял это только сейчас. Он лежал и осознавал, что после ухода из жизни Джеймса, после ответа Жаклин он превратился в самого настоящего ходячего мертвеца. Внутри всё было мертво.