Подготовить боевую эскадру в Тристанском замке большой проблемы не составляло, достаточно было выделить группу кораблей из флота охранения и укомплектовать штурмовиками и боеприпасами. Эдвард, не стал даже задерживаться, чтобы обдумать все детали, отдавая приказания прямо на ходу, и на борт назначенного флагманом эскадры корабля поднялся все в том же парадном одеянии, не тратя времени на смену одежды.

— Мы снова куда-то отправляемся? — поинтересовался Стивки, тоже поднявшийся на борт корабля и явившийся на мостик, где барон следил за загрузкой кораблей, вошедших в состав ударной эскадры, — Честно признаться, я впечатлен вашей скоростью. Вы быстро реагируете и еще быстрее действуете…

— Будьте любезны открывать свой рот только тогда, когда вас об этом просят, — напомнил ему Эдвард, — если я придерживаюсь нашего соглашения, то это вовсе не означает, что вы можете позволять себе фамильярность. Сейчас мы отправляемся в Екидехию, где, надеюсь, мы с вами и расстанемся. Вы отправитесь в свой новый феод, — барон натянуто улыбнулся. — А сейчас я должен знать, что все ваши люди уже погружены на корабли. Они примут участие в штурме…

— Нас впереди ждет бой? — Стивки изобразил удивление на лице. — Я был уверен, что вы контролируете ситуацию.

— Я ее и контролирую, — спокойно заметил Эдвард, снова повернувшись к мониторам, по которым бегали ряды цифр и списки загруженных на корабли грузов, — однако кое-кто решил, что может мне в этом помешать, чего я допустить не могу… Свяжитесь с Линком и сообщите ему, что я желаю видеть его на борту флагмана! — прервавшись, велел он связисту, прежде чем снова повернуться к своему собеседнику. — А вы покиньте мостик. Для вас должна быть выделена каюта, там и оставайтесь. Ваше присутствие здесь необязательно.

— Как вам будет угодно, — Стивки даже поклонился, чтобы скрыть свое истинное выражение лица, но без лишних слов выполнил просьбу Эдварда и покинул мостик, намеренно гулко топая металлическими подошвами по полу так, что эхо разносилось по всему корабельному переходу.

Тристанский барон даже не обернулся, отвлеченный подошедшим капитаном корабля, решившим уточнить количество войск, загруженных на борт. Времени на длительную осаду крепости у Эдварда не было, поэтому он старался загрузить на корабли как можно больше солдат и техники, чтобы взять основные укрепления с первого же штурма.

— Как только закончится погрузка, отправляемся, — велел Эдвард, сверив полученные капитаном приказания со своими сведениями. — Рассчитайте координаты для микропрыжка. Пусть это и рискованно, но мы не можем тратить время на длительный перелет в реальном пространстве.

***

Де Мордер рассчитывал, что тристанский барон попытается атаковать, как только до него дойдут сведения о том, что Екидехия нарушила прежнее соглашение. После того, что он сделал с Де Люми, о поддержке со стороны Остезейского союза можно было забыть. Поэтому одновременно с сообщениями о том, что в Екидехии находится юный граф, наконец-то вернувшийся в свой феод, комендант запросил у вассальных домов помощи войсками, техникой и флотом. Каждый, кто не желал быть в будущем обвинен в предательстве интересов феода, должен был со всеми боеспособными силами выдвигаться к крепости, чтобы защитить своего сюзерена.

Высокие крепостные стены, усиленные башнями и орудийными батареями, многоуровневая система обороны, подготовленная для отражения полномасштабного штурма и даже к тому, что враг сможет захватить внутренние рубежи и войдет в саму крепость, позволяли Де Мордеру рассчитывать на то, что сможет отразить нападение тристанских войск. Каждое помещение, каждый коридор и зал Екидехии были рассчитаны на то, чтобы навязать противнику бой на своих условиях. И даже после всего произошедшего у него оставалось еще достаточно людей, чтобы занять все места боевого дежурства. Не хватало только кораблей, чтобы обеспечить воздушное прикрытие крепости.

Прибывшие подкрепления, переброшенные с других территорий графства, улучшили ситуацию, позволив использовать даже дополнительные оборонительные рубежи, вынесенные за пределы крепостных стен, укрепив и усилив оборону дрейфующих причалов высоко над Екидехией. Теперь Де Мордер собирался использовать их как дополнительный рубеж обороны при встрече с тристанским флотом. Больше проблем с другими территориями не возникало, выжившие в ходе восстания Де Ално вассалы признали его главенство и поклялись признать свой вассалитет перед новым графом. А территории тех, кто был убит, лишившись своего лидера, сразу же получили наместников, назначенных лично Де Мордером следить за выполнением обязательств и перед юным графом, и перед новым регентом, говорившим от его имени. Этот титул Де Мордер присвоил себе сам, сославшись на законы военного времени, когда приходилось действовать быстро и без оглядки. Чтобы не допускать споров, он одновременно с этим заявил, что вопрос о создании регентского совета будет вынесен на обсуждение, как только борьба за самостоятельность феода перестанет быть самой большой проблемой.

И все же, Де Мордер рассчитывал, что у него будет больше времени на подготовку, так что сообщения о том, что в пяти тысячах километров над Екидехией зафиксирован выход из прыжкового режима боевой эскадры военных кораблей, не отвечавших на стандартные запросы идентификационных кодов застали командующего врасплох.

— Они уже здесь, — усмехнулся новый регент графства, постаравшись скрыть за этой усмешкой охватившее его нервное напряжение. Гарнизон не успел подготовиться, но другого выхода, кроме как встречать противника с тем, что есть, все равно не было. — Поднимайте войска по тревоге! Все корабли удерживать на минимальной высоте, вперед не лезть!

Эскадра противника сразу легла на курс атаки Екидехии. Разведывательные спутники, прежде чем были уничтожены, успели передать первые данные сканирования. Из них следовало, что в атакующей крепость эскадре больше двадцати тяжелых кораблей, пять из которых можно отнести к классу линкоров, вместе с сопровождающими им группами. Основной же силой атакующей эскадры выступали почти две сотни средних и легких кораблей, распределенных на три атакующих группы. Флот Екидехии даже в лучшее время мог выставить в два раза меньше кораблей, а сейчас едва набирал треть от необходимого числа. Поэтому воздушное охранение было выстроено в защитную формацию на минимальной высоте, где корабли могли поддержать зенитные батареи крепости.

— В первую очередь атакуйте тяжелые корабли противника, — приказал Де Мордер, наблюдая за ситуацией из штаба в крепостном донжоне. — Я уверен, что один из них является флагманом. Если сможете его уничтожить, то вражеский флот отступит, лишившись командования. Если же нет, то должны нанести им максимальный урон, на который вообще способны. После этого пусть попробуют высадить войска под зенитным огнем…

Эдвард понимал, что Де Мордер, как только получит графского наследника и объявит его новым феодалом, сразу начнет стягивать войска к крепости. Потому и действовал так быстро, не давая ему времени на подготовку, но все равно был слегка удивлен, что флот противника меньше, чем предполагалось изначально. Локаторы передовых кораблей зафиксировали чуть больше шестидесяти кораблей противника, выстроенные в боевые порядки над крепостью и уже готовые к бою. Их было так мало, что тристанский барон сначала подумал о засаде, но высланные вперед группы разведывательных дронов так ничего и не обнаружили, зафиксировав впереди по курсу лишь рассеянное минное поле. На его устранение были тут же высланы перехватчики, но Эдвард все же сомневался, что это единственные воздушные силы, которые мог выставить Де Мордер.

— Запускайте торпеды. Боеголовки класса «ААБ» — наконец приказал тристанский барон. — Взрыватель установить на десять километров над поверхностью. Если у них есть еще корабли, после подобного они не смогут оставаться в стороне.

Подобные боеголовки несли ядерные заряды небольшой мощности, но вполне способные стереть с лица земли половину Екидехии одним точным попаданием. Детонация на такой высоте позволяла взрывной волне достичь крепостных сооружений, но разрушения, причиненные при этом, были сравнимы с разрушениями от штормового ветра. А поднятые дефлекторные щиты Екидехии нивелировали даже такой ущерб. Эдвард, стоя на капитанском мостике и сложив руки на груди, наблюдал как торпеды взрываются одна за другой, попадая под плотный зенитный огонь и превращаясь в яркие снопы пламени. Запущенные одновременным залпом и без необходимого воздушного прикрытия, они были лишь мишенями для вражеских зенитчиков, и только несколько из них все же смогли проскочить.