- Понятия не имею о чем вы, - чуть не рассмеялся Эдвард, подозревая, что у Севереда действительно могло быть что-то подобное. Из-за своего роста, фигуры, а главное, дурной славы корсара, источавшей дикость и дикарство, на которую некоторые девушки весьма падки, он в свете всегда был объектом пристального внимания женского пола. И все же, вот так обесчестить девушку и сбежать… Надо будет как-нибудь с ним поговорить по этому поводу, дворяне весьма чувствительны к подобному и никогда не забывают о подобных вещах. В лучшем случае ему придется просто жениться на данной девушке, а это уже действительно смешно, корсар без рода и племени берет в жену девицу благородных кровей Рейнсвальдского дворянства. От одного этого в гробу должно перевернуться немало знатных персон.
- Он ведь имел в виду вашу личную клятву? – фларец Де Феорне тоже включился в разговор, явно бывший интереснее, чем очередное обсуждение стратегических и тактических планов с учетом постоянно меняющейся оперативной обстановки, - Ваш корсар охотится на гористарских дворян? Это действительно войдет в анналы истории… охота на дворянский род. Господин, я, конечно, понимаю, подобные клятвы не даются просто так, но не кажется ли вам, что вы несколько смещаете приоритеты в этой войне?
Такие сомнения весьма обоснованы, как у человека, служащего претенденту на престол, и которого в первую очередь беспокоят интересы его сюзерена. Гражданская война, по мнению графа, велась исключительно ради того, чтобы он добрался до престола, по пути лишив сил всех своих противников, способных ему помешать на пути к этой цели. Граф Фларских не хотел коалиционного правления, какого придерживался Иинан Третий, успешно сдерживая дворян, стараясь соблюдать общие интересы, но не слишком довлея собственными силами, оставляя феодалам немало автономии. Делай же мечтал о власти над всем королевством, и могущественные политические противники вроде Гористаров ему были совершенно без надобности. Так что, конечно, любые помыслы своих союзников рассматривал не иначе, как второстепенные, такого же мнения придерживались и его вассалы.
- Кажется, я не спрашивал вашего мнения, сир, - прошипел Эдвард, добавил в голос немного металла, заодно напоминая фларцу, что он разговаривает с феодалом, стоявшим на несколько ступенек выше его в иерархической лестнице королевства. Де Феорне моментально посерел, видимо, сообразив, что перешел ту черту общения с бароном, где кончались их союзные отношения и начинались дружеские, до которых сам еще не добрался, но уже коснулся темы, которой Эдвард с подчиненными обсуждать не собирался. Отступив на шаг, тут же забормотал извинения за свой неподобающий тон.
- Если желаете знать мое мнение, барон, то на вашем месте я бы прислушался к вашему корсару, - добавил герцог, нисколько не смутившись тоном Эдварда, с каким была произнесена последняя фраза, - Все, что касается Гористаров, так или иначе касается и положения дел на фронте. Может быть, ваш подчиненный нашел способ добраться до Михаэля? Отсюда и такая секретность. Вы уверены, что он не может вас предать? Корсары падки на деньги…
- Этот человек, может, и имеет немало отрицательных черт, но в его верности я уверен, - кивнул Эдвард, - К тому же, он не настолько глуп, чтобы пытаться перебежать на сторону тех, кто слабее в настоящий момент, прельстившись на большие деньги. Он один из тех немногих в наше время, кто действительно понимает значение верности…
- Будем надеяться, барон, - кивнул герцог, - Только вы сейчас являетесь официальным командующим объединенных армий, и…
Конец предложения повис в воздухе, но его необязательно было произносить вслух. Эдвард, даже ненадолго покидая свой пост, пусть это оказывалось простой проверкой на линии фронта, должен оставить в штабе своего заместителя, ситуация может в любой момент измениться, а действовать нужно сразу же, не дожидаясь, пока отсутствующий командующий вернется на свое место для подтверждения всех приказаний.
- Герцог, думаю, вы вполне сможете меня заменить, пока буду отсутствовать, - не стал долго размышлять тристанский барон, зная, что асский дворянин пользуется уважением у высших офицеров и в войсках. У него не должно быть особых проблем в управлении даже тристанскими войсками, очень часто с недоверием относящихся к командующим не из родовой знати феода. К тому же, надолго Эдвард все равно не собирался отлучаться, лишь узнать, что же такого Северед нашел, требующего его личного присутствия, - Вам передается вся полнота командования на то время, пока меня не будет в штабе командования, и ваши приказы можно расценивать как мои собственные. Действуйте согласно уже принятому плану, в случае возникновения проблем или сложностей, связывайтесь со мной, мой коммуникатор остается активным.
Герцог ничуть не изменился в лице, услышав о своем назначении, лишь поклонился в знак признательности и добавил, что горд оказанной ему честью и доверием. Поклонившись в ответ всем остальным, Эдвард, разобравшись с делами, вышел из зала, направившись к выходу, где прежде оставил свою свиту и флаер.
***
Оперативный тыл фронта вряд ли можно назвать полноценным тылом, здесь движения и войсковых подразделений даже больше, чем на самой линии боестолкновений. Это и свежие, только что прибывшие резервы, и недавно вышедшие из боев отряды, отправляющиеся к местам временной дислокации для отдыха и пополнения численности и снаряжения. Здесь же развернули ремонтные цеха, работающие круглосуточно, возвращая в строй поврежденную технику, какая только еще подлежала восстановлению. Тут же низко опустившиеся орбитальные станции с доками для кораблей, где те пополняли боеприпасы, снаряжение и латали дыры в бортах, полученные в ходе последних столкновений. Здесь же многочисленные вспомогательные службы, вроде госпиталей и центров переподготовки, где в строй вводилось трофейное снаряжение, а солдат учили им пользоваться. В большинстве своем трофейная техника потом вольется в состав резервных формирований, какими будут затыкать дыры на фронте, а в том, что они рано или поздно появятся, никто не сомневался.
Небо над оперативным тылом постоянно освещалось сигнальными маяками боевых кораблей, чаще всего двигающихся здесь на низкой высоте, где минимальна возможность удара вражеских диверсионных групп «призраков», тут уже попадающих в зону действия многомерных локаторов, которые, как шутят операторы, могут засечь даже приведение, и без особого труда определяющие подобные экранирующие поля. Можно увидеть военные и гражданские конвои, транспорты с беженцами с мест боевых действий, тюремные корабли с военнопленными, не считая боевых эскадр, двигающихся к линии фронта или возвращающиеся оттуда.
Несколько небольших гражданских портов и верфей в зоне оперативного тыла переоборудованы под военные нужды, служа станциями для боевых кораблей, и здесь, при желании можно было получить что угодно и каким угодно образом. В столь сложное время, как военное, процветают контрабанда и ростовщичество, несмотря на все усилия военной полиции, использующей в своей деятельности действительно драконовские меры по предотвращению подобного.
И все равно в подобных гражданских местах, где множество беженцев и простых солдат, а так же тех смутных лиц, что постоянно вращаются вокруг фронта вроде мародеров, перекупщиков, искателей, наемников и солдат частных компаний, процветает подпольная и нелегальная торговля. Если полицейские находят подобного торговца, наживающегося на людской нужде, то расстреливают даже без вопросов и судов, на месте приводя смертный приговор в исполнение, но страх такой расправы не мешает все новым и новым искателям легкой наживы пытаться «поднять денег». Беженцы порой за бесценок продают самые дорогие вещи и предметы роскоши, простые солдаты, в основном резервисты, в регулярной армии за подобное можно получить даже не от офицеров, а от своих же однополчан, часто продают трофеи с линии фронта, обменивая их на сигареты и алкоголь. В лагерях беженцев, обычно разбитых рядом с такими портами для облегчения их эвакуации из зоны боевых действий, процветают картежники и спекулянты, буквально воруя у людей то немногое, что и так у них осталось.
