Стоило Мелипсихона отделаться от Фур’гана как в лазарете появился еще один гость — тот, кого она не ожидала увидеть.

«Я к тебе, Арз’ман’дан», - жестами сообщил Зазингел. Они не виделись с той ночи, когда Нортваллей превратился в лича. Среди всех живых людей старый некромант был единственным, к кому Мелипсихона сохранила чувство, похожее на уважение.

— Я больше не Арз’ман’дан, - отозвалась она.

«Это может скоро измениться, - показал немой. - Я отомщу Нортваллею за смерть лорда Ксана и исправлю все. Ты со мной?»

Ир’шаз, который не понимал языка жестов, но почувствовал, как встрепенулась Мелипсихона, мгновенно преодолел свою ненависть к медицинскому спирту и перехватил контроль над речевым аппаратом.

— Не знаю, что ты задумал, Зазингел, но она никуда с тобой не пойдет, - прорычал он.

«Жалкий раб, посмевший пережить своего господина, я разговаривал не с тобой, - жестами ответил некромант. - Арз’ман’дан, я смогу избавить тебя от Ир’шаза… Помоги мне свергнуть Нортваллея.»

— Та половина ее тела, которой я управляю, не двинется с места, а на своей она далеко не уползет, - ответил Ир’шаз. - И…

— Заткнись, - оборвала его Мелипсихона, нечеловеческим усилием воли возвращая себе контроль над губами. - Зазингел… я не пойду.

Ир’шаз от удивления прекратил попытки вернуть себе управление, а Зазингел жестом попросил некромантку пояснить свою позицию.

— Ты силен… вероятно, намного сильнее, чем я когда-нибудь буду. Но даже ты не сможешь вернуть его. Я не меньше твоего хотела бы отомстить, но если это не вернет его, это не имеет смысла. Тебя не было там, когда он погиб. Он сказал: «важен сам план, а не тот, кто его выполняет». Даже если мы можем победить Нортваллея, нам никогда не стать настолько сильными, чтобы создать солнце. А Нортваллей… нет, Мал Хакар — сможет. Даже если все мы будем к тому времени мертвы, он сможет сделать это в одиночку. Поэтому я не стану его убивать, хотя и хочу. И сама я не стану пока умирать, хотя и хотела бы. Я буду рядом с Мал Хакаром и, когда он потеряет все, что ему дорого и у него уже не будет другого выхода, кроме как привести в исполнение план господина, я научу его, как это сделать. Я выполню последнюю волю господина, даже если это будет означать помощь его убийце. Сердцем я разделяю твое стремление, Зазингел, но умом я с Мал Хакаром. Поэтому я буду лежать здесь и ничего не делать и пусть будет что будет.

Зазингел кивнул, показывая, что понял ее решение.

«Прощай, - показал он руками. - Я постараюсь избавить тебя от Ир’шаза, пока буду в прошлом.»

— Эй, - обратился к Мелипсихоне Ир’шаз, когда некромант удалился. - Ты и правда собираешься просто лежать и ничего не делать? Мы могли бы…

— Заткнись, - ответила женщина. - Ты не хуже меня знаешь, что этот монстр в любом случае не проиграет. Если мы не будем ему помогать, может быть хотя бы его огненную ведьмочку убьют… или этого предателя Сар’ара.

***

Стояла середина ноября и ночи становились всех холоднее и холоднее.

— Где-нибудь через неделю придется запретить ночевку в одиночных палатках — не хватало еще, чтобы кто-нибудь замерз насмерть, - констатировал Сар’ар.

— У вас в северных землях и такое бывает? - спросила Вакилла.

Ведьмы грелись вокруг большого костра, а Сар’ар и Ар’ак’ша почему-то решили присоединиться к ним, хотя они-то точно не страдали от холода. Чтобы развлечься, ведьмы рассказывали друг другу страшные истории, но на Хэгмаунте все друг друга знали и все истории были давно уже по десять раз пересказаны, так что всеобщим вниманием быстро завладела Ар’ак’ша.

— На самом деле, человека куда проще заморозить, чем стакан воды. Даже в центральном Весноте зимой люди могут замерзнуть во сне, а в этих землях ноябрь — практически зимний месяц. Кстати, почему ты говоришь «у вас в северных землях»?

— Ну, ты же был эльфом. Я думала, ты из Весмира, либо из Линтанира.

— В годы моей молодости ни Линтанира ни Весмира еще не было. Все эти земли были покрыты лесами и эльфы жили повсюду. Тогда климат был намного мягче — так что я сужу о местных холодах не на основании собственного опыта. Да и вообще, сомневаюсь, что какой-то эльф может быть достаточно беспечен, чтобы замерзнуть насмерть…

— Но ты все же из этих мест?

— Да, - неохотно подтвердил призрак. - Но я не был на севере уже две сотни лет.

— Что тебе нужно? - напрямую спросила ведьма.

— Что?

— Ты сегодня отвечаешь на мои вопросы и не называешь меня «ведьмой» и «женщиной». Тебе что-то нужно от меня?

— Верно, - усмехнулся призрак. - Отойдем.

Он в привычной манере схватил Вакиллу за плечо и через мгновение они стояли уже в полусотне шагов от костра и палаток, возле железной дороги. Ведьма понадеялась, что когда-нибудь она успеет активировать заклятие огненного щита достаточно быстро, чтобы обжечь призрака и навсегда отучить его от подобного поведения. К сожалению, даже ее пирокинетические способности не позволяли ей реагировать на движения, за которыми она не могла уследить.

— Когда ты прекратишь так делать?

— Когда ты к этому привыкнешь. Так что замыслил Мал Хакар?

— Повелитель? А что он замыслил?

— Он ведет себя странно. Он приставил скелетов тайно наблюдать за членами Кисти. Он говорил с каждым из нас… не знаю, что он сказал Зазингелу и Семасциону, но мне и Церцее он сказал, что не доверяет никому из нас. Это неправильно — он как будто специально подталкивает нас к бунту.

— Повелитель знает, что делает, - уверенно сказала Вакилла. - Вот только… - продолжила она с куда меньшей долей уверенности. - Мне он ничего об этом не сказал.

— Да, но за тобой он не следит, а значит доверяет тебе. Если ты спросишь его, он скажет тебе.

— Даже если и так, я, разумеется, никогда не выдам тебе тайны, которые повелитель решит мне доверить.

Может быть ведьма и ожидала бурной реакции на свои слова, но произошедшее превзошло все ее ожидания. Призрак схватил ее, зажал рот рукой и затащил в пустой вагон. На этот раз у девушки было более чем достаточно времени, чтобы создать огненный щит, но призрак и не подумал ослаблять хватку.

— Угомонись, - прошипел он. - Они идут. Если тебя заметят, ты умрешь.

Вакилла не совсем поняла, о ком речь, но в том, как призрак это сказал, и в том как он смотрел (кстати, она раньше и не предполагала, что под капюшоном, который Сар’ар постоянно носит, есть два очень страшных зеленых глаза) было что-то, что заставило ее убрать огненный покров. Призрак убрал левую руку от ее горла и закрыл дверь в вагон, оставив небольшую щель. Через нее-то они с Вакиллой в следующие пять минут наблюдали, как мимо вагона пробегают многочисленные и основательно вооруженные скелеты.

— Как это понимать? - сердито прошептала ведьма, когда призрак удосужился убрать вторую руку от ее рта.

— Похоже, кто-то из наших некромантов решил взять управление войсками в свои руки, - отозвался Сар’ар.

— Кто?

— Понятия не имею. Призраки не чувствуют ауры живых — они могут учуять только других мертвецов. Воскрешено не менее сотни скелетов, так что вполне может быть, что некромантов двое.

— Я их всех прикончу, - пробормотала Вакилла. - Но сначала нужно предупредить Повелителя.

— Глупая идея. Он-то ауры чувствует нормально, так что ему уже и без тебя все известно. А вот твое первое предложение мне нравится больше.

— Если мы убьем того, кто это начал, все прекратится, - догадалась ведьма.

— Ты упрощаешь, но в целом можно сказать и так. Они ушли, - сообщил призрак, открывая дверь вагона. - Нам в пятый вагон.

— Только тащить меня на этот раз не надо, сама добегу. Кстати, там ведь наверняка будут скелеты-охранники, да?

— Всего четверо. Если некромант один, я убью его быстрее, чем они-что то предпримут.

Возле пятого вагона их действительно поджидали четыре скелета. Они стояли вокруг красноватой полусферы, внутри которой на земле лежала девушка.

— Это же та змеиная баба! - воскликнула Вакилла.