- Нет-нет, Элион! – князь картинно погрозил пальцем. – С тобой мы договорились о том, о чем и должны были. Раз речь идет теперь о судьбе Стражниц Кондракара, то пусть Кондракар и заплатит за помощь. Хотя, сдается мне, Крепости снова окажется проще найти себе новых исполнительниц – в прошлый раз Оракул пожертвовал их большей частью без колебаний.

- Тебе откуда знать! – вспыхнула Вилл, но тут же с усилием сжала зубы. Элион ждала, что рыжеволосая Хранительница свяжется с Крепостью, спросит совета у Оракула… но мучительно тянулись секунды, словно мир вокруг переключился на замедленное воспроизведение, а Вилл не спешилась. Несколько тягучих мгновений юная королева не могла понять, а потом…

Потом подумала, что советом Оракула, скорее всего, будет запечатать Хаос как можно скорее. Что жизни четырех девочек несоизмеримы с жизнями большинства обитателей целого мира – тем более, если то, что угрожает им в Хаосе, даже не похоже на смерть. Это было разумно… Возможно, даже мудро. Совсем как то мудрое невмешательство, на которым настаивал Оракул почти четыре года назад, но которое нарушила Корнелия, чтобы спасти свою подругу.

Чтобы спасти саму Элион…

Мысленно сжавшись, маленькая правительница приготовилась сказать то единственно верное возражение, что могла бы… но Вилл опередила ее.

- К чему это хождение вокруг да около, Фобос? Ты с самого начала собирался потребовать Сердце Кондракара, но знал, что Оракул не согласится на это, поэтому и подстроил все так, чтобы выдвинуть требование в самый последний момент! Потому что я не буду думать о том, что разумно и целесообразно, а захочу спасти девочек! Но – а есть ли смысл их спасать, если все мы тут же окажемся беззащитными? Не знаю, сделало бы Сердце тебя сильнее, чем Элион…

…Но не так уж Вилл верила, что Элион сможет защитить их – с колдовским преимуществом или без него. И, по ее меркам, весьма тактично было смолкнуть на полуслове, не договорив.

- Я… могу помочь в поисках, но не гарантировать ваше возвращение. Впрочем, если не вернешься ты, Сердце все равно окажется затеряно в Хаосе… а твоя цена меня более чем устраивает. Если гарантия безопасности – единственное твое условие, то могу пообещать – без Сердца Кондракара вы пятеро мне не соперники, так что не будет нужды сводить с детьми счеты. Никому из вас я не стану вредить целенаправленно.

- «Можешь пообещать» или даешь слово?

- Ты первая. Слишком уж удобная отмазка у тех, кто считает себя представителем добра – будто бы обманывать злодеев допустимо и правильно.

Неизвестно, о чем Вилл думала в этот момент, но последние слова князя заставили ее прикусить губу и густо-густо, почти до одного цвета с насыщенно-рыжими волосами, покраснеть.

- Хорошо. Я обещаю! – Стражница подняла раскрытую ладонь, над которой соткалась полупрозрачная светящаяся сфера. – За помощь в спасении остальных четырех Стражниц и при условии, что ты не попытаешься навредить нам после совершения этой сделки – сам или же через своих прихвостней – я отдам тебе Сердце Кондракара. Тот, кто нарушит условия – не сможет контролировать его.

- По рукам! – Фобос слегка прищурил серебристо-серые глаза. – Ты слышал это, Хантер?

Почти неподвижно и молча стоявший позади всех охотник Фрост дернул остроконечными ушами, ожидая приказов.

- Поработаешь еще разок ищейкой – отличный шанс для тебя довести, наконец, преследование Стражниц до логичного завершения. Ты ведь нигде не потеряешь тех, на кого однажды начал охоту. И значительно ускоришь их блуждания по Хаосу…

- Да, господин, – ответил северянин, хотя его подтверждение князю и не требовалось. Фобос с тенью улыбки собирался уже пожать руку Вилл, возле ладони которой все так же пульсировал призрачный образ Сердца Кондракара, но Сокол, не двигаясь с места, неожиданно загородил Хранительницу полураскрытым крылом.

Элион успела только подумать, что посланник Оракула не позволит Вилл распоряжаться Сердцем, и тогда…

– А что, – нахмурившись, Михаил пристально посмотрел в глаза Фобосу. Вздумайся кому-то из этих двоих поиграть в гляделки с Медузой Горгоной – несчастная превратилась бы не в камень даже, а в ледяную глыбу через несколько секунд. – помешает вам поставить Печать на место раньше? Своим охотником ты пожертвуешь без колебаний, а возможность получить Сердце Кондракара – меньше, чем просто не дать больше никому воспользоваться этой силой.

- Кто-то в этой жизни еще недооценивает мою жадность! Ладно. Мне по определению в жизни могут помешать две вещи, – с улыбкой сказал князь. – совесть и моя любимая маленькая сестричка. Ну-у, с совестью мне обычно удается договориться, но последняя бывает иногда упрямой, как осел.

– Должно же у нас быть хоть какое-то родственное сходство! – в тон жизнерадостно подхватила Элион. – К тому же я иду с ними!

– Что?!

– Зачем это…

– Элечка, на твоем месте…

– Хватит! Ты… мой дорогой брат… к твоему сожалению и всеобщему счастью, НЕ НА МОЕМ МЕСТЕ, понятно?! Вдвоем они не успеют точно, я уже не говорю о гарантиях, что здесь действительно нет подвоха. Так что я иду с ними, и это не обсуждается!

Фобос на нее уставился. Не бросил взгляд в обычной своей манере, а именно – уставился. С неподдельным таким изумлением, словно не то услышал непристойность от младенца, не то вообще в его присутствии неодушевленный предмет заговорил! Надо сказать, Элион здорово перетрусила за несколько секунд звенящего молчания: успела уже усвоить, что брата злить – чревато, а разозлиться он может по какому угодно поводу. Самолюбия-то выше крыши, куда проще задеть, чем промахнуться!

– Ты научилась язвить? – вежливо до зубовного скрежета осведомился Фобос. – Или так проявляется твое простодушие?

Элион молчала.

- Сам сказал, что у нас все меньше времени, а теперь вынуждаешь терять впустую! – негромко рыкнула Вилл. – Мы договорились или нет?!

- Разумеется… Хранительница, – протянув руку, князь коротко пожал ладонь девушки. – Даю слово помочь тебе в поисках твоих спутниц в обмен на Сердце Кондракара. Нарушивший уговор утратит возможность использовать его.

Сияющая сфера Сердца уменьшилась и скрылась между их руками за миг до соприкосновения, после чего с почти одинаковым недовольством руки отдернулись.

Едва заметно пожав плечами, князь сел в кресло перед исчезнувшим камином и, оглядевшись, поднял с пола валявшуюся под этим креслом книгу, после чего будничным тоном сообщил:

– На решение Элион, каким бы оно ни было глупым, я повлиять, разумеется, не могу. Седрик, ты тоже идешь с ней.

– Опять?.. Я что, похож на няньку?! – возмутился змеелюд.

– Ты со мной споришь? – ласково уточнил Фобос.

– Э-э… да.

– Пребывание в Кондракаре скверно повлияло на твои манеры и поведение. И что же мне делать?

– Что вашему высочеству будет угодно. Принести серебряный канделябр, или предпочтете ограничиться устным замечанием?..

– Моему высочеству угодно, чтобы ты прекратил паясничать и делал, что говорят! Когда я захочу устроить дисциплинарный разнос, можешь не сомневаться, ты первым об этом узнаешь!

– Гаан! Я не собираюсь шататься по Хаосу в компании северянина, человеческих детей и с-с-Сокола! К тому же это бессмысленно! Вы меня еще крестиком вышивать заставьте, я тут же уволюсь!

– Можешь увольняться прямо сейчас. – Не поднимая взгляда от книги, снова пожал плечами князь. Настала очередь Седрика впадать в прострацию. – Если хочешь, конечно. Налаживай отношения с новой властью, или… предпочтешь последовать за той кондракарской валькирией?

– Н-нет. Простите меня, господин, – с наработанной привычкой юноша упал на колени возле кресла и уткнулся лбом в пол. Шелковые волосы красивыми волнами рассыпались вокруг головы. Была в его движениях непривычная поспешность, словно так змеелюд надеялся спрятать выражение своего лица в этот момент.

Вилл и Сокол наблюдали за этой явно не раз отрепетированной сценой с каким-то брезгливым презрением. А Элион… как всегда, не могла понять, как ни старалась.