“У всех прочих есть свое место в жизни. Они знают ровно столько, сколько им надо и больше ничем не интересуются, а этот не получил смысла или цели жизни, вот и пытается сам его найти… это так… по-человечески!” – князь недовольно поморщился, разглядывая существо, занявшее кресло и даже головы от книги не поднявшее при его появлении в огромном зале с книжными стеллажами от пола до потолка. Книга, кстати, неожиданная – толкователь снов. Или все остальное уже перечитано?
– Разве ты можешь видеть сны?
Шептун поднял зеленые, как болотная вода летом, глаза. Похоже, мыслями он был где-то очень далеко. Фобос никогда не видел у искусственных существ такого взгляда, да и взгляда вообще, обычно у них глаза, как у кукол – не неподвижные, но пустые. Да и вообще во внешности этого с каждым днем становилось все больше каких-то совершенно человеческих черт.
– Я не знаю… какими сны вообще должны быть… – тихо ответил… имя ему что ли придумать?! – не знаю, то, что я вижу, сны или что-то другое. Господин, скажите… зачем я нужен?
– Почему ты меня об этом спрашиваешь?
– Вы меня создали. Должен же быть здесь какой-то смысл. Кто я…или хотя бы что я такое?
Приехали! И что теперь, сказать мальчишке: ты, милок, экспериментальная модель непонятно чего и тебя до сих пор не вернули в исходное состояние только потому, что оказался ты чересчур уж непонятным и, как следствие, занятным?
– А Гаан тебя знает, что ты такое! – неожиданно для самого себя ответил князь. – Еще неделю назад я, может, и сказал бы, но теперь… ты меняешься, причем с непонятным конечным результатом. Иногда мне кажется, ты просто подражаешь людям, о которых читаешь в книгах, иногда… а ведь дети начинают с того же – подражания, прежде чем вырабатывают свой стиль поведения. Что до смысла жизни… его до тебя много кто искал. И не скажу, будто кто-то нашел что-то стоящее. Мне все более кажется, что правы те, кто пришел к выводу, что на самом деле нет ни целей, ни смысла.
– А я живой?
– Разумеется. Ты ведь и был живым до превращения, только тогда тебя никакие вопросы не мучили. Верно?
– Не знаю. Я не помню своей прошлой жизни, – Шептун уставился на мраморный пол под ногами и довольно долго молчал. – Я могу получить имя, господин?
– Разумеется… придумай себе какое захочешь, – рассеянно отозвался Фобос. – Почему тебя вдруг заинтересовали сны?
Шептун неопределенно и, как князю показалось, смущенно пожал плечами. В принципе, ничего удивительного в том, то любое обладающее разумом существо видит сны, нет. Или для этого надо обладать еще и душой? Во всяком случае, сам Фобос перестал видеть сны уже довольно давно, почти с тех же пор, как стал считать свою душу умершей. Интересно, есть ли душа у цветов?
- Говорят, что сны – это неосознанные перепутавшиеся воспоминания. Значит, нельзя увидеть во сне то, чего никогда не видел в жизни? – поколебавшись, Шептун показал князю деревянную статуэтку, изображающую девушку с правильными, даже стандартными чертами кукольного личика и длинными прямыми, как доска, волосами. Кажется, в соседнем мире это сейчас модный типаж, наверняка образ с какой-нибудь обложки среди земных книг последней партии, вот только…
– Зачем ты приделал ей крылья?
– Не знаю. Так должно быть. То есть, такой она должна быть. Вам это кажется смешным… почему?
– Типично для типичного мальчишки. Ты становишься так похож на человека, поверь мне, в этом нет ничего хорошего, – Фобос вернул статуэтку. – впрочем, это твое дело. Как знаешь.
Арочная дверь приоткрылась, и в библиотеку проскользнул Седрик. Он всегда не входил, а именно проскальзывал. Вежливо склонил голову, при этом незаметно изучая Шептуна, словно диковинную зверушку. Шептунов-то он повидать успел немало, но в этом, гораздо лучше князя разбираясь в чужих характерах, ярко видел нетипичность. А еще что-то в существе змеелюда явно настораживало, хотя внятно объяснить, что именно, Седрик так и не сумел, хотя уж язык-то у него подвешен… порой даже излишне хорошо.
– Господин, вы “Франкенштейна” читали?
Фобос бросил на змеелюда недоуменный взгляд, но все же ответил.
– Читал. Давно, в детстве.
– Советую перечитать. Свежим взглядом, – недовольно косясь на Шептуна с книгой в руках, посоветовал Седрик.
Иногда князя бесил его первый помощник. Случалось это редко, но довольно-таки метко!
– Сам перечитывай сказки, если заняться больше нечем! – отрезал Фобос. – Хоть “Рики-тики-тави”!
Змеелюд мастерски изобразил обиженное выражение, вздохнул и, пробормотав разочарованное “Как будет угодно моему господину” еще раз смерил Шептуна крайне подозрительным взглядом. Фобос давно замечал, что Седрик почему-то завидует цветочным големам. То есть, понимал, почему…но приближать змеелюда не торопился, от исполнительных талантов Седрика, бесценных в городе, при дворе никакого проку. В ближайшее, по крайней мере, время. Шептун, уловив, что его присутствию, мягко говоря, не рады, взял книгу и испарился. Он всегда возвращал все на места, поэтому получил разрешение брать из библиотеки что захочет, при условии не создавать беспорядка.
– Седрик, что на тебя нашло?
– Что-то в нем не такое. Не правильное что-то. Не стоит при нем обсуждать важные вещи.
Фобос закатил глаза.
– Это искусственное существо, змееныш. Что в нем может быть неправильным?
– А “Франкенштейна” все-таки перечитайте.
========== ГЛАВА ВТОРАЯ. Снежана. Сейчас ==========
Несмотря на собственные слова о взаимном неприятии с любыми проявлениями спорта, князь отнюдь не растерял навыков, хотя недопустимое невнимание к регулярным тренировкам в течении долгих лет, на которое сразу же указал Магистр, тоже давало о себе знать.
Снежана отвела в сторону свой клинок и отступила назад, заставив Фобоса на несколько мгновений потерять равновесие при очередной атаке, что позволило прорваться сквозь его защиту.
– Еще немного, и я начну верить в судьбу, – уклоняясь, пробормотал князь. – стоит связаться с женщиной… уж лучше сразу застрелиться из кривого арбалета!
– Вы же сам и попросили меня составить Вам компанию на тренировке! – немного оскорбилась валькирия.
– Прошу прошения, кирия Снежана, – Фобос тоже опустил меч. – застарелая навязчивая идея…
Снежана, конечно, понимала, что из воинов Ордена именно она более-менее соответствовала князю по весовой категории. Собственно, для северянки она была высокой и, по меркам своей расы, довольно худенькой, собственно, родители и отдали когда-то восьмилетнюю дочь обучаться воинскому искусству – понимали, что замужество ей не светит: основной меркой красоты северянок было именно дородное сложение. В бою это тоже создавало определенные трудности, но одновременно и некоторые преимущества. Правда, лишь в том случае, когда то же не свойственно противнику – а на этот раз ее противник был не просто худощавым, а хрупким, как подросток.
– Продолжим? – поинтересовалась она, решив не развивать тему. – Защищайтесь!
– Совет хочешь? – князь едва заметно улыбнулся, с изяществом отводя удар. – Лучше сперва атакуй, а потом предупреждай о нападении.
Играть в обороне у него получалось куда лучше, чем атаковать самому, почему-то это казалось немного странным. В целом воины подобрались приблизительно равные.
– Вас, судя по технике, тоже обучал Магистр Нордан, кирия? – блокируя очередной выпад девушки, заметил князь.
– Угу, – говорить на эту тему Снежана не любила. Она была единственной ученицей Магистра – как правило, девушек обучали наставницы-валькирии, все же у женщин была несколько иная манера ведения боя. – Кто вообще такой, этот Советник?
– Долгая история, – Фобос все-таки перешел в наступление, темп боя ускорился, и стало не до разговоров. Валькирия даже не задумывалась о том, сделал ли он это нарочно. Размышлять на отвлеченные темы стало некогда, как только валькирия вынуждена была перейти в оборону – и оборона эта почти сразу начала слабеть. Снежане, напротив, атака всегда удавалась куда лучше, во всех боях девушка первым делом пыталась перехватить инициативу. Зато мелькнула мысль о достаточно разумной тактике: сперва уйти в глухую оборону, экономя собственные силы и дождавшись, пока противник начнет уставать – и только после этого атаковать самому. Разумной, конечно, только в том случае, если уверен в своей способности выдержать эту оборону. Нескольких мгновений, понадобившихся валькирии, чтобы приспособиться к новому ритму боя, вполне хватило, чтобы оттеснить ее к самому барьеру. Поймав конец клинка противницы дружкой, Фобос резко отвел руку, разоружив девушку. Какое-то время оставшаяся без оружия Снежана вполне успешно отражала удары защищенными железной броней руками, но вскоре поняла, что долго так не продержится, и вскинула руку в знак прекращения тренировочного боя (вообще-то таким образом можно было прервать и настоящий бой, но ни один воин не уронил бы свою честь до того, чтобы признать себя проигравшим, пока еще остается выбор).
