Кирилл Тогин

Ночь… Кладбище… упырь… принцесса…

Безжизненный и тусклый свет…

Нам претит таинство процесса,

Мы упырю сорвем обед!

Кира Филиппова «От принцесс добра не ищут»

Некоторые идеи кажутся совсем неплохими, но отчего-то только до тех пор, пока не приступишь к их непосредственной реализации. Но и Ульяна тоже хороша – могла бы хоть выслушать причины… Слабое оправдание! Более чем слабое, особенно учитывая, что он, похоже, все-таки ошибся. Или время выбрал неподходящее: кто их знает, этих мавок, может, они в определенные времена суток или лунные фазы появляются? Впрочем, Кирилл вполне отдавал себе отчет в том, что, даже если бы его идея сработала, неприятного разговора с Ульяной все равно было не избежать… теперь, правда, он, похоже, избежит какого бы то ни было с ней разговора! Как правило, к любым женским выходкам Кирик относился слегка философски. Трудно рассуждать иначе, когда живешь в одном доме с сестренкой, для которой, например, вообразить себя на какое-то время коровой – один из самых тихих и безобидных бзиков! Так же он знал, что любую его собственную выходку девушки в конце концов готовы простить, хотя, как правило, и не прилагал особых усилий, чтобы с кем-нибудь помириться… но Ульяна была совсем не такой, как все до того знакомые Кириллу девушки. И трудно было избавиться от гнетущего ощущения, что испортил отношения с ней окончательно и бесповоротно. – Так тебе и надо! – ехидно прокомментировал немного странно звучащий голос. Обернувшись, Кирилл с некоторым раздражением уставился на изначально искомый «призрак прекрасной дамы». При свете дня мавка внешне казалась вполне материальной, только вот ветка, на которой она расположилась на манер Пушкинской русалки, была бы чересчур тонкой, чтобы выдержать вес даже такой изящной девушки – будь эта девушка из плоти и крови. Подол длинного голубовато-серого сарафана закрывал ее ноги, оставляя на виду только половинки босых ступней, а длинные распущенные волосы легкой волной окутывали хозяйку чуть ли не до колен. – И где ты была раньше? – И тебе здравствуй, добрый молодец! – еще более ядовито процедила «полевая русалка». – Не думаю, что это можно назвать вежливым вопросом, когда обращаешься к почти незнакомой леди… остановимся на том, что тебя это не касается, ладушки? – Меня коснулись последствия, – вяло огрызнулся Тогин, пытаясь коснуться переносицы, на которую пришелся удар взбешенной Ульяны. Сам нос, кажется, остался целым, хоть в первый момент в этом и возникли некоторые сомнения, а вот расплывшиеся фингалы под оба глаза теперь гарантированны… – Мужчины так любят искать других виноватых, сталкиваясь с последствиями собственной глупости! Во-первых, с какой стати мне было поддаваться на очевидную провокацию, во-вторых, девочка и сама оказалась в состоянии привить тебе чуть большую вежливость, не было необходимости вмешиваться, и вообще… Мавка резко замолкла. Как раз в это мгновение до слуха Кирилла долетел не столь уж отдаленный короткий крик, за которым буквально через несколько мгновений последовал звук удара и взрыв приглушенных ругательств. – И вообще, похоже, твоя спутница все-таки познакомилась с Барином. Если я хоть немного разбираюсь в людях, то она и ему попытается наставить фонарей под оба глаза! Ты со мной? Лучше поторопиться… – Это может быть опасно? – на всякий случай уточнил Кирик. – Да уж, опасно! Пропустить такое незабываемое зрелище и увлекательнейший диалог! – звенящий голос «полевой русалки», такой резкий и пронзительный в начале разговора, теперь напоминал самодовольное мурлыканье сожравшей канарейку кошки, но Кирилл, особо и не слышавший ее последних слов, рванувшись в сторону, откуда долетел крик, не успел даже задуматься над тем, что так неожиданно подняло ей настроение. Мавка была красива. Не по-человечески, чуждо, потусторонне красива – маловероятно, чтобы жертва автокатастрофы сохранила такой опрятный вид на момент смерти. А вот ее «соседу» сомнительно посчастливилось и в посмертии сохранить все сопутствующие повреждения, и выглядел довольно молодой и когда-то, похоже, красивый мужчина прямо-таки классическим упырём: сизо-серая от сильной кровопотери кожа, несколько жутких открытых ран и видимых даже непрофессиональным взглядом переломов, волосы и обрывки одежды, слипшиеся и грязные от засохшей крови. Жутковато на этом фоне смотрелись совершенно нормальные человеческие глаза, наверное, по укоренившемуся после просмотра ужастиков, стереотипу, будто живому мертвецу непременно положены либо пустые оловянные глаза музейного чучела, либо жадный безумный взгляд. А может быть, страшнее всего была именно мысль, что можно вот так, в пусть и не разлагающемся, но столь очевидно мертвом теле, сохранить личность и рассудок. В данный момент этот самый упырь опасливо отступал от сжимающей деревянный меч Ульяны. Не то действительно опасался разного рода заточенных деревяшек, не то просто оказался дезориентирован тем, что юная дева, которой по канону положено было быть до полусмерти испуганной, вместо этого вздумала срывать на нем злость. Девушка стояла спиной к Кириллу, одной рукой придерживаясь за дерево, а второй несколько нервно размахивая тренировочным мечом перед ошарашенным живым мертвецом. И, кажется, помощь Кирилла ей в данный момент требовалась менее всего! – Ульяна… – Я тебя предупредила, не смей даже подходить ко мне! – не оборачиваясь, огрызнулась Тенжина. – Тебя, кстати, это тоже касается! Упырь что-то невнятно буркнул себе под нос, довольно неприязненно оглядывая уже обоих. Не иначе, решил, что в какой-нибудь «клинике пограничных состояний» сегодня день открытых дверей: откуда еще могут взяться ненормальные, сами набрасывающиеся на нежить?! – Ульяна, ты все не так поняла, я могу объяснить, – беспомощно попытался воззвать Кирилл. Девушка, фыркнув, оперлась на меч – Кирик только теперь заметил, что она избегает наступать на левую ногу – полуобернувшись в его сторону. – Мне, представь, совершенно не интересны твои объяснения. Мы договаривались с самого начала? Договаривались. Можешь разнообразия ради хоть раз поступить, как порядочный человек, и выполнить обещание! – Жаль, что под поведением честного человека ты подразумеваешь явно нечто иное, чем Вольдемар! – закатив глаза, вздохнул Тогин. Ульяна снова фыркнула. Двусмысленные анекдоты на этот счет ходили по школе до сих пор, хотя воды утекло немало. Тогда многострадальный Юлий еще только появился в школе и Вольдемар, в своей обычной манере, принялся выражать свое «фи» на предмет восточного происхождения его матери. Ну и получил по аристократической физиономии. Даже дракой, как таковой, не назвать, но крику было столько, что крыша у школы едва не слетела: Вольдемар, которому слегка разбили нос, истошно орал, что никто не в праве безнаказанно проливать кровь их древнего рода, а когда, в тщетной попытке восстановить порядок, кто-то из учителей поинтересовался, что же теперь, по мнению «пострадавшего» надо сделать с Юлием, тот, не подумав, ляпнул: «Пусть поступит, как порядочный человек!». Уже когда все покатились со смеху, а до Вольдемара дошло, что сказанул он что-то явно не то, мальчик попытался добавить, что говорил об искуплении вины и еще чего-то в этом роде… но его уже мало кто слушал, а шутка про этот случай моментально стала одной из школьных легенд! – Даже и не рассчитывай! – Да я, в общем-то, ничего такого и не… Упырь, про которого все почему-то благополучно забыли, сдержанно кашлянул. Ульяна раздраженно кивнула в его сторону. – Если это все, что ты хотел сказать, то тоже можешь проваливать! Как только у меня возникнет интерес к чьей угодно точке зрения насчет того, какое поведение прилично, а какое – нет, обещаю, сразу непременно этим поинтересуюсь. Уяснил? – Я бы Вам не советовал злить ее сейчас еще больше, – осторожно заметил Кирилл. Упырь смерил его взглядом бесконечного терпения. – Ульяна, давай вернемся в лагерь, надо… – Я тебя не держу. – Но ты не сможешь идти сама. Деревянный меч описал в воздухе полукруг, нацелившись уже на самого Кирилла. – Приблизишься еще хоть на шаг, самого прибью и тут же закопаю! Пронзительный звенящий смех на несколько мгновений оглушил всех троих. Обернувшись, Кирилл снова увидел мавку, как ни в чем не бывало, раскачивающуюся на слишком тонкой с виду ветке дерева… дерево, конечно, было другое, но в остальном, казалось, будто она и не двигалась с места. – Дорогуша, умоляю, не надо вешать на мою шею еще одного беспокойного соседа! Ты хоть представляешь себе нежить с характером, как у твоего приятеля? – Он мне не приятель! – Это мы уже поняли… Слушай, Милена, а эта девочка точно не из Премудрых? – осторожно спросил упырь. – У твоих братьев сейчас вполне могут быть дети как раз такого возраста… – Что значит «мы»? – Зеленоватые глаза пристально изучили Ульяну, после чего мавка отрицательно качнула головой. Как показалось Кирику, даже с легким разочарованием. – Нет. И вообще, будь девочка волшебницей, отправилась бы прямиком на кафедру к Победоносцу. Доблесть, благородство и вся эта прочая бравада… в их духе. – Не женское это дело… – приглушенно пробормотал упырь. Кирилл на его месте сразу под двумя очень долгими и выразительными взглядами предпочел бы самопроизвольно закопаться под землю и больше носа не показывать. Однако тот не рассыпался пеплом и даже ухитрился не отвести глаз. – Ну да, не женское, – вроде бы даже и примирительно пожала плечами мавка. И, не успел никто поразиться неожиданной сговорчивости, добавила. – только мужчины настолько примитивны, чтобы решать все при помощи насилия! Я всегда считала, что разумные люди выигрывают войны до того, как успел прозвучать первый выстрел, а уж кулаками махать – и подавно не метод. – Какое трогательное миролюбие. Можно подумать, что это не в вашем роду аж до революции существовала традиция загадывать женихам каверзные загадки или давать невыполнимые задания, а кто не справился – голову с плеч! Судя по лицу Милены, она весьма сожалела о том, что от столь действенных методов пришлось-таки отказаться, но все же нашла в себе тактичность добавить, что головы никому все равно рубить не стали бы, зато количество претендентов сразу резко сокращалось. Продолжить столь увлекательную беседу помешал шум останавливающего автомобиля. Как оказалось, небольшая проселочная дорога, которую Кириллу так и не удалось отыскать, проходила буквально в нескольких шагах, невидимая за деревьями. Если бы там чуть чаще ездили машины, заметить дорогу было бы проще простого, но это не лишенное шика авто с довольно редким в российской глубинке откидным верхом оказалось первым, как минимум, за последние полчаса. – Ульянушка, Вы здесь! – темноволосая девушка, на которой платье «принцессы» странным образом сочеталось со старомодными очками, прилизанной прической и неизменным облезлым плюшевым Чебурашкой в руках, попыталась было повиснуть у подруги на шее, но та, тихо охнув, не удержала равновесия и обе с визгом шлепнулись на ковер из прошлогодней хвои. – Ох, умоляю, простите меня… – А я в который раз умоляю не называть меня больше на «Вы», – украдкой поморщившись от боли, процедила Ульяна. – И что же у вас тут происходит? Кирилл едва сдержался, чтобы тоже не поморщиться – от досады. Конечно, он знал, кого сюда неожиданно занесло, едва увидев машину – о том, чтобы Анфиска водила ее сама, не могло быть не то, что речи, этого даже представить себе было бы затруднительно! Но все же, услышать этот вечно звучащий со спокойной уверенностью голос было не слишком приятно. – Не удивляйтесь, – негромко прозвенел в стороне голос мавки. – они нас не видят. – Кирик, что это у тебя с физиономией? – никогда не получалось понять, как при очевиднейшем сходстве черт мягкое и отрешенное лицо Анфисы отличается от такого же смуглого, но куда как более резкого и волевого лица ее старшего брата. Они были похожи, невероятно похожи, гораздо сильнее, чем Кирилл и его собственная сестренка – Ниночка – но при этом ухитрялись оставаться разными, как день и ночь! Насколько Анфиса была невыразительной и бесхарактерной, настолько же Ярослав сражал всех девятым валом яркой харизмы. Когда-то Кирилл всей душей восхищался этим человеком… когда-то до того, как счел, что Ульяна как-то уж чересчур им восхищается. – Об дерево ударился, – хмуро буркнул он. Помолчав мгновение, девушка подержала эту версию: – Мы хотели потренироваться в лесу, как бы усложнить задачу до реальных условий, но, кажется, получилось чересчур сложно. А потом я споткнулась и, кажется, вывихнула щиколотку… – Кирилл, с твоей стороны было просто свинство так вывести из строя лучшего бойца нашей команды почти перед самым финалом! – Ярослав сокрушенно качнул головой. – Да и от тебя, Ульяна, я не ожидал такой неосмотрительности. Что же… Отстранив сестренку, он легко подхватил Ульяну на руки и развернулся обратно к машине. – Кажется, не на всех ее убеждения распространяются, – негромко заметил упырь. – не понимаю только, почему подтверждающим правило исключением постоянно оказывается какой-нибудь сомнительный тип! – Ты что имеешь в виду?! – нахмурилась Милена. – Что значит «постоянно»? – Как будто не ты буквально на днях отдала семейную реликвию Князю. – Ну и что с того! Тем более, это же не для него самого… – Это он тебе так сказал! – Да, сказал. И не вижу никаких причин ему не верить. Александр – достойный уважения человек… А кто ТЫ такой, чтобы читать мне нотации? Моя диадема, что хочу, то и делаю! – Неоспоримый пример женской логики… – Почему? – неожиданно вклинился в становящийся все более и более непонятным разговор Кирилл. – Почему – что? – Почему вас видят не все? Возможно, ему так показалось, но и упырь и мавка отчего-то слегка смутились. – Ну, мальчик, ты ведь сам понимаешь, – Милена мгновение помолчала, подбирая слова. – ты не ее принц. Только и всего. Не имеет смысла с этим спорить, уж поверь моему опыту, такое заканчивается, если не черт знает чем, то чем-то весьма похожим! – Кирилл, ты с нами едешь или нет? – тактично не расслышав «разговора в режиме монолога», окликнул Ярослав. Слегка нахмурившись, Кирилл кивнул непонятно кому и тоже начал подниматься по пологому склону к просеке. – Девушка забыла свой дрын, – напомнил упырь. – ты его забирать не будешь? Кирилл обернулся, но в этот момент мавка с неожиданной для столь хрупкой леди резвостью соскочила с «трона» из ветвей и, подхватив тренировочный меч Ульяны, чуть ли не к груди его прижала, всем своим видом выражая протест. – Ну уж нет, – в пронзительном голосе снова зазвучали довольные мурлыкающие нотки. – если не возражает хозяйка, я оставлю на память о знакомстве! Хозяйка, может, и возразила бы… но, похоже, деревянный меч в данный момент занимал девушку менее всего. Мавка задумчиво взвесила «дрын» в тонких аристократических пальчиках… скрипичный смычок в ее руках смотрелся бы гораздо уместнее, но возражать Кирик отчего-то не решился. Тем более, как ясно было сказано, от кого-либо, кроме Ульяны, возражения и приниматься к рассмотрению-то не будут. Упырь издал такой тяжкий и проникновенный вздох страдальца, что Кириллу пришлось зябко передернуть плечами от пробежавшего холодка. Но проявлять мужскую солидарность тоже как-то не тянуло… Нет, все же впредь все «замечательные идеи» он будет сначала обдумывать получше, а уж потом переходить к исполнению!