Ну еще бы! После такой авторитарной мамочки парень наверняка тянется к столь же компетентным девушкам!

– Если все так, – продолжала Тамара. – почему все это я слышу от ТЕБЯ? У самой Даши языка нет и она заявляет о себе исключительно глупыми забастовками? – Ты тоже не считаешь нужным говорить очень о многом! – тихо буркнула Дарья. Женщина вопросительно изогнула бровь. – Ты выступаешь обвинителем в деле против Викиной мамы, а они даже не знали об этом иске! Ты ведь знаешь, что Вика – моя лучшая подруга, как ты могла так поступить! – Это работа, Дарья! Я прокурор и обязана быть непредвзятой! Ты что, копалась в документах? – Я не знаю точно, что об этом законодательно утверждено, мама, но, говоря о СПРАВЕДЛИВОСТИ – Вика первая, кто имел право знать об этом иске! Или открыть ей глаза должна была повестка для тети Жанны? В конце концов, сейчас ей принимать окончательное решение! – Я понятия не имею, почему ее отец не сообщил… Не все так просто, Даша. Как заметила твоя подруга Маргарита, в четырнадцать лет человек может сам принимать решения – Виктории это тоже касается. Но осенью ей было тринадцать и то, что мать увезла ее без решения суда, может классифицироваться как похищение малолетней. Вика тихо охнула. – Именно может, – соскребя со стенок характера всю возможную для себя мягкость, добавила Тамара. – я понятия не имею, почему ты и твоя мать не в курсе иска. В любом случае, я собираюсь выслушать и ее тоже – если она найдет время, то раньше, чем дело дойдет до судебного заседания. Она-то узнала бы об этом в любом случае… Пока причин отклонить иск у суда нет. Рыжеволосая Берегиня отрешенно кивнула. – Что касается тебя, юная леди, возможно, я и сделала поспешные выводы, но, надеюсь, ты сама понимаешь, что подобным поведением исключительно усугубляешь свое положение? – Это было извинение? – Я заслуживаю извинений не в меньшей степени – в конце концов, ты заставила нас волноваться. Не говоря уже об этом ребячестве! Впрочем, если ты пообещаешь прекратить валять дурака, я постараюсь пересмотреть свое отношение… к твоему окружению. Прощайся с подругами, у меня перерыв через десять минут закончится. Дарья покосилась на Маргариту, но та выразительно промолчала, скрестив руки на груди. – Мама… я сейчас с тобой не еду, – тихо произнесла огневка. – сегодня в школе будет мэр, мы собираемся взять у него интервью… вернее, поговорить… – Дарья! – Вы говорили, про Вашу работу. А Дарья – редактор школьной газеты – это ее работа, – сухо заметила Марго, глядя куда-то в сторону. – или, по-вашему, это иная ситуация? У меня сложилось впечатление, что Вы высоко цените ответственность по отношению к своему делу. Тамара Глебовна снова качнула головой. – Не нравишься ты мне, девочка, – честно сказала она, помолчав. – Я поняла. Но Вы прокурор и судите непредвзято, без учета личных симпатий или антипатий, если я права. – А ты, похоже, права всегда и по определению. Ну хорошо. На данный момент я действительно согласна с твоей точкой зрения – но не думай, что всегда добьешься всего в жизни одним только уверенным тоном. Даша… постарайся не забыть, о чем я тебе сказала. – Ты тоже постарайся, – негромко, но так, чтобы не успевшая еще сесть в машину мать ее услышала, повторила Дарья. – не забыть. Тамара неодобрительно посмотрела почему-то не на дочь, а на Маргариту, после чего сухо попрощалась и захлопнула дверцу автомобиля. Когда машина отъехала от школьных ворот, Маргарита, слегка изменившись в лице и полуприкрыв глаза, с усталым видом потерла пальцами бровь. – Ну и характер… как танком переехало! – Если тебя это утешит, у нее, думаю, ощущения похожие, – с неожиданной ехидцей подал голос Николай. – взаимоотношение просто как с уже состоявшейся свекровью! Зеленоватые глаза девушки обожгли, словно сухим льдом. – Что самое печальное, – с расстановкой проговорила Марго. – если не прекратятся эти твои ничем не обоснованные… обвинения – все еще может быть! – Ах, вот даже как… – Именно! Почему Тамара Глебовна, которая меня терпеть не может, признала, что я заслуживаю уважения, а вроде как любящий человек… – «Вроде как»???? – …Меня этой мелочью не удостаивает?! – Я тоже заслуживаю… – Перестаньте, прошу вас! – впервые повысив голос, воскликнула Дарья. – Не нужно… у нас все получилось, Маргоша, ты просто чудо! – Жаль, не все это понимают, – слегка смягчившись, проворчала блондинка. – Теперь мэр, – с нажимом напомнила мулатка. – Аркадий Аристархович. Кстати, где же Алина? – Пытается вразумить Еву… думаю, в школе мы их найдем.

====== ГЛАВА ТРЕТЬЯ. 20. Дарья ======

Даша решительно не могла понять некоторых людей. Маргариту в частности. У питерской красавицы было все, чего только могла пожелать молодая девушка: внешность, разум, пробивной характер, решительность, семья, помимо «респектабельности» и достатка способная похвастаться таким редким свойством, как взаимопонимание, наконец, любимый человек, между которым и ней совершенно ничего не стоит… кроме, кажется, их собственного упрямства, создающего проблемы там, где их нет… «Впрочем, чья бы корова мычала! Все считают, что это я создала проблему с мамой… ну, допустим, не создала, а усугубила до такого вот состояния, но все равно. Но ведь я права. Но почему-то получается, что и мама права тоже. Вот и Маргарита с Колей… оба правы и оба не правы, потому что не хотят друг друга даже выслушать, не начав препираться – и чем им тут помочь? Как-то же психологи дают людям советы… я же решительно не имею морального права советовать кому-то что-то, пока в моей собственной жизни твориться подобное! Надеюсь, хотя бы Вике мы хоть немного сумели помочь… или, по крайней мере, все для этого сделали… Ч-черт! Ну почему в книгах все всегда понятно и логично, а в жизни наперекосяк?!» Даша в задумчивости дернула себя за косу. Что она вообще могла бы посоветовать? Если совсем уж честно, Маргарита и Коля друг другу просто не подходили: Петька с его характером куда лучшая для нее партия. Только вот любовь редко интересуется, подходят друг другу люди или нет – она выше таких нюансов. Кроме того, Николай именно такой парень, какого Маргарита всю жизнь себе представляла… «Я об этом так уж не задумывалась… так детально, но все же какие-то представления у меня, наверное, были. Но не думаю, что Никита хоть под одно из них подойдет, он мне понравился не из-за какого-то определенного набора качеств… если честно… то есть я уверена, что КАКИМИ-ТО качествами он непременно обладает, просто пока не сумел их раскрыть, но… Речь вообще-то не об этом! И вообще, Маргарите лучше знать. Папа ведь чувствует себя вполне счастливым, для него-то мамулин характер абсолютно никакого неудобства не создает, хоть кто-то и не понимает таких отношений… да я сама не понимаю! Может, и Маргошу с Колей вполне устраивает все время спорить по поводу и без, это со стороны кажется, как будто ссора, а на самом деле просто такая манера общаться? Вот только мне так не кажется. С другой стороны, Петька мой брат, вполне вероятно, мне просто хотелось бы, чтобы они друг другу не подходили, и я подгоняю действительность под схему, мама права, надо быть непредвзятой, а я даже не знаю, предвзята я или нет…» Виктория, раз этак в третий как-то странно покосившись на подругу, с сосредоточенным видом помахала у Дарьи перед лицом растопыренной пятерней. – Почему в книгах все всегда логично и взаимосвязано – достаточно здравого смысла, чтобы просчитать, а в жизни… все вот так вот? – растерянно спросила Даша в слух. – Даже когда точно знаешь, что все правильно, в жизни никак нельзя быть уверенной, что это действительно будет работать? – В книгах, – Вика пожала плечами. Чтением она не особенно увлекалась. – в книгах ты видишь как бы панораму от общей картины и одновременно ситуацию под углом зрения каждого из действующих лиц. Если смотреть сразу отовсюду, замечаешь много всякого. А на жизнь мы смотрим только с одной точки зрения: своей собственной. Об остальном остается только догадываться. – Но как тогда можно вообще быть уверенной в чем-то? – Методом проб и ошибок. Как в детстве. Потрогала чайник – узнала, что горячо, потрогала иглу – узнала, что острая… ну и так далее. Даша промолчала. Она в детстве не имела привычки хвататься за чайники и острые предметы, в конце концов, когда такой человек, как мама, говорит «нельзя» – как-то сразу принимаешь к сведению, что на то есть причины. – Хотя, может, и стоило бы, – больше для самой себя пробормотала она наконец. Маргарита тоже ведь не знает ВСЕГО. И мама, как ни хотелось бы по-детски верить в обратное, всего не знает. Но уверенности это у них не отнимает… – Прошу прощения, девочки… Невысокая девушка с невероятной длинны золотистой косой, перекинутой через плечо, с некоторой неловкостью переступила с ноги на ногу. Дарья и Виктория остановились, на мгновение позже обернулась и Маргарита, тут же страдальчески закатившая глаза. – Что такое? – с подчеркнутой сухой вежливостью, как у человека, успевшего до смерти устать от собеседника, осведомилась она. И, наверное, не сдержавшись, с ехидцей добавила. – Снова по дороге попались три сосны? Злата мотнула головой. Перекинув при этом косу на другое плечико. – Мне показалось, на сей раз вы что-то ищете, девочки. – Мы ищем подруг, – неохотно, как ребенку, ответила Марго. – Вы их даже не видели, так что… – Маленькую с узбекскими косичками и круглолицую с каштановыми кудряшками? Они в кабинете химии, я только что проходила мимо и слышала… – И РЕЧИ БЫТЬ НЕ МОЖЕТ! Дарья дернулась, едва не подпрыгнув от неожиданности – от того, чтобы горячо устыдиться своей нервозности, удержало только понимание, что не она одна. Собеседницы потрясенно обернулись к решительно шагающему мимо по коридору – вернее, собиравшемуся пройти мимо, но еще не успевшему с ними поравняться химику. Следом за Севериновым, волоча за руку странно притихшую Евгению, чуть не бежала Алина, с трудом поспевая за размашистым шагом учителя. – Вы не понимаете, это очень важно… – Не понимаю и понимать не хочу! Все, что я могу рассказать о Вольдемаре… то есть о Константине Трипетовиче – держитесь от него подальше! – Но… – Савелий Трофимович… Алька, что происходит?! – Ну-у-у, – как-то странно покосившись на Евгению, неопределенно произнесла Аля. – объясню чуть позже. Девочки, у нас проблемы! Неужели она имела в виду какие-то ЕЩЕ проблемы, про которые остальные еще были не в курсе?! Дарья почувствовала легкое головокружение… ну не может же быть все так сразу! – Вы что, забыли про мэра… про интервью? – тихо уточнила Маргарита. – Раз мы, наконец, собрались все вместе, может быть, будем действовать по мере… – ЭТО часть того, что я объясню… Савелий Трофимович! – химик, разумеется, и не подумавший замедлить шаг, тенью коршуна проскользнул мимо и, кажется, даже прибавив скорости, уже успел нырнуть в лестничный пролет в конце коридора. – Савелий Трофимович, постойте! – Алина собиралась было преследовать учителя и дальше, но Маргарита бесцеремонно поймала ее за воротник и притянула обратно. – Ну что ты делаешь! Он единственный, кто что-то знает про этого… Вольдемара-Константина… – На кой черт он тебе-то сдался?! – в данный момент Даша была совершенно солидарна с Севериновым: тот тип выглядел человеком, связываться с которым было наименее разумным из всего, что можно себе только представить! – Не мне… – Алина покосилась на по-прежнему стоящую поодаль Златку. – девочки, я все объясню, но сейчас у нас совсем нет времени! – Может быть, – снова перекидывая косу с одного плеча на другое, звонко спросила та. Маргарита поморщилась, словно попав языком по больному зубу. – я могу Вам помочь? Я… гм, по стечению обстоятельств знаю, где Константин Трипетович остановился. Он всегда в этом городе останавливается в одном и том же месте, что-то вроде резиденции… – Откуда?! – Я работала у него секретаршей, недолго, пока не поступила в театральный… – Расскажи… расскажите нам, как туда попасть. – Я провожу… – У нас… в общем, просто расскажите! – Не могу, – в очередной раз золотистая коса описала дугу. Злата подняла ясные, как у ребенка, глаза на девочек. – адреса мне никогда не давались, честно. Визуально найду, но вспомнить какие-то улицы и цифры… уж простите! – и беспомощно хлопнула кукольными ресницами. Маргарита издала приглушенный не то стон, не то тихое рычание сквозь зубы. – Мало нам Евгении с ее выходками…