====== ГЛАВА ВТОРАЯ. 21. Маргарита ======

– «Замечательно найдем»! – в сотый раз язвительно передразнила Виктория. – Ну-ну! – Ты можешь идти молча? – Маргарита, поморщившись, отвела оказавшуюся перед носом ветку и, шагнув вперед, отпустила… Позади раздалось негромкое «шлеп» и негодующий возглас Виктории. – Извини… Блуждание в трех соснах, время от времени прерываемое хмурым бурчанием и переругиванием, продолжилось. Маргарита в очередной раз подивилась своей якобы магической специализации – отношение к живой природе для нее вполне ограничивалось комнатными растениями в горшках, которые поливались исключительно попавшись на глаза одновременно с лейкой. Отдых и разнообразные празднования на свежем воздухе девочка никогда особо не любила. То есть, она, конечно, не была против поесть шашлыка на заднем дворе коттеджа, когда в этом коттедже есть свет, водопровод и прочие блага цивилизации – и то при условии, что вечером можно будет вернуться домой, принять вечером ванну и заснуть в привычной обстановке. Палаточные поселения толкиенистов или лесное проживание Петьки… – Говорила нам Дашка, надо было попросить Петьку нас проводить, – нарушила ход невеселых мыслей своим очередным бурчанием рыжеволосая спутница. – Что мы, маленькие дети, чтобы водить нас за ручку?! – вяло огрызнулась Марго. – Ты, кажется, терзаешься опасениями, что за одну ручку тебя потянут в одну сторону, а за другую… – Вика хмыкнула. – Я не пойму, чего ты переживаешь? Если ты так любишь этого Колю и только его, так и сказала бы Петьке, что при женихе, и вообще он тебе не нравится. – Но он мне НРАВИТСЯ. – Почему тогда ты так уверена… – Отстань! – Знаешь, как это называется, когда девушка не говорит «да», но и «нет» не говорит тоже? – Слушай, с каких это пор ты стала такой специалисткой в области отношений?! Свою жизнь сперва устрой, а то легко давать советы! Насколько я понимаю, твой избранник попал под чужие чары куда раньше, чем ты соизволила с ним объясниться – впрочем, оно и неудивительно, учитывая, что ты уже полгода на эту тему чухаешься, то одну отговорку придумывая, то другую. Учитывая, что ты явно не понимаешь разницы между привлекательностью и любовью… возможно, ты просто все выдумала, как и Елена. Фанатеть от популярного красавчика проще, чем строить отношения! – Ты просто психуешь, потому что Коля сбежал! – Вот еще! Кажется, разговаривать сейчас с Викторией было попросту бессмысленно. Маргарита понимала, конечно, что ее рыжеволосая товарка сейчас вся на нервах, но спускать людям хамство, какие бы тяжелые времена они ни переживали, считала в корне неверным. Вика намерена бороться и долг девчонок помочь ей в этом, что бы сама Виктория на этот счет ни думала, в одиночку ей не справится. Правда, Марго еще не решила, что именно они могут сделать без своих сил, но пока они мало что знают и время подумать есть. Трудно было понять, почему ведьма, по словам Виктории, исчезла, ничего толком не сказав, хотя на тех же условиях могла бы потребовать лук Молоньи сразу? Не иначе как решила довести Вику до нужной кондиции… так что лучше всего будет не позволять рыжуле раскисать выслушиванием истерик и бестолковым сочувствием! Насколько девочки успели узнать Вику, та была вспыльчивой, но быстро успокаивалась, если не зацикливаться на проблеме. Какое-то время тишина нарушалась только звуком их шагов, шорохом веток и постепенно сходящим на нет возмущенным сопением. – Ну извини, – наконец заговорила Вика. – просто я тебя не понимаю. Как ты могла позволить ему уйти? – А должна была умолять на коленях? Признаться, этот вопрос Марго и сама себе задавала. Но разве удержишь насильно: хоть просьбами, хоть условиями. Либо себя этим унизишь, либо его – не самое лучшее начало для отношений. – Не сомневаюсь, на это ты не пошла бы, даже умирая от любви. – Что ты хочешь этим сказать? – Даже с самыми близкими людьми для тебя важнее всего показать, кто здесь главный, вот почему! Дома, в школе… чем тебе не угодила эта Эльвира сегодня утром? Ты и ко мне постоянно из-за этого цепляешься! – Я? К тебе? – Традиционно Молонья становилась лидером группы, а ты явно считаешь себя более достойной! – Считаю. Я, в отличие от тебя, взрослый и разумный человек. А может быть, достойнее Дарья – она же умнее любой из нас. Или Алина – именно такой должна быть настоящая волшебница? Или даже Ева – с ней мы никогда не теряли присутствия духа, как теперь. А вот чем таким ТЫ лучше других, а? Хочешь командовать, потому что делать ничего не умеешь? – Между прочим, я оказалась единственной, кто удержал свой артефакт. – Который собираешься отдать добровольно! – Если не будет другого выхода, ради Матвея – ДА! Ты тоже утопила сумку с Венцом, когда вытаскивала из реки Колю! И не говори, что поступила бы иначе, будь возможность переиграть! Маргарита пожала плечами. Вот уж точно – дважды в одну реку не влезешь. Конечно, на этот счет Виктория была права, ставить себя на ее место перед осознанным выбором – такое даже в мыслях было неприятно. Хотя Марго и не сомневалась, что сумела бы поступить правильно… А вот о «традиционном» лидерстве Молоньи можно было бы и поспорить. Что бы ни привело бывшую владелицу золотого лука к жизни такой, с трудом верилось, что такая, как она, могла быть достойна быть лидером. Быть воином и защитником людей. Слишком уж дешево эта особа ценила человеческие жизни, которые когда-то должна была защищать. Избушка «лесной ведьмы» по словам Дарьи находилась совсем не далеко в лесу, однако две потомственные горожанки, очевидно, вытаптывали зеленый массив по спирали, совершенно случайно наткнувшись на искомое жилье только когда Маргарита, заметив, что уже начинает смеркаться, предложила заняться поисками обратной дороги, дабы не проблуждать тут еще и до утра. И так вырваться в поход сумели только они двое: родители Марго вместе с Любавой отправились на какое-то торжество, предупредив, что могут вернуться ближе к утру, Вику и Алину отпустили к ней на девичник, после чего Але было торжественно перепоручено приглядывать за Лилькой и отвечать на телефонные звонки. Сейчас Маргарита жалела, что не взяла с собой именно Алину, выросшую в Верескове и превосходно знакомую с его окрестностями, повесив дом и сестричку на Викторию, но младшая Берегиня так легко сумела найти общий язык с Лилей… кажется, эта парочка в своих детсадовских развлечениях даже не заметила их ухода! Искомая «избушка», кстати, оказалась вполне симпатичным, хотя и не новым, домиком деревенского плана – одноэтажным, но довольно большим, окруженным множеством сельхоз –построек. Прыснули из-под ног осторожно просочившихся в калитку за плетеную изгородь девочек несколько крайне возмущенных кур, на крыше, подозрительно щурясь, следил за незваными гостями здоровенный черно-серый котяра, а на шесте, вместо традиционно изображаемого там петушка – золотого или какого-нибудь еще – сидел нахохлившийся черный ворон. – Хоть черепа на изгороди не белеют… – вполголоса пробормотала Марго, прикрывая за собой калитку – вряд ли хозяйка обрадуется, если ее куры выскочат в лес. А вот гусей Маргарита не заметила, хотя, по словам Дарьи, информация о самом существовании «бабы Кати» была получена от девятиклассницы Алёны, у которой был младший брат Ванька – согласно общему мнению, куда худшая отрава, чем Лилька и Евин Гришка вместе взятые! Училась «отрава» во втором классе и отличался редкостным умением создавать проблемы на пустом месте. Родители Алёны и Ваньки были люди занятые – организовывали в Вересково свои небольшой бизнес, оттого чертенка частенько вешали на сестру. Как-то она с ног сбилась, разыскивая по окрестным лесам загулявшего братца, который, привлеченный здоровенным белым гусаком из Баб-Катиного хозяйства, выпорхнувшим прогуляться за забор, решил, что этот гусак – то самое, чего ему всю жизнь остро не хватало – перелез через изгородь, а выбраться обратно до возвращения хозяйки не мог. В результате Алёна свое сокровище обратно получила, попутно на пару с Ванькой выслушав все, что бабка Катерина думает о современной молодежи. Речь, надо понимать, была долгой и содержательной. Кажется, того несчастного гуся Ваня успел-таки изрядно потрепать. Поднявшись на крыльцо, Маргарита деликатно постучала по двери костяшками пальцев. – Пошли вон! – неприветливо откликнулся довольно, как ни странно, молодой женский голос. Хоть Ядвига Светозаровна тоже говорила весьма звонко, лесная ведьма нарисовалась в воображении Марго… несколько несоответствующее этому голосу. – Приворотными зельями не торгую! – Бм… Вы Катерина? – слегка опешив от такого «здравствуйте», осторожно заговорила девочка. – мы должны поговорить с Вами, это очень важно… Дверь широко распахнулась – Маргарита едва успела отступить на шаг назад, чтобы не оказаться просто сметенной с крыльца. Ворон, хрипло каркнув, сорвался с шеста и, описав над незваными гостьями круг, приземлился на плечо хозяйке. Высокая женщина, с весьма недовольным видом рассматривающая Марго и Викторию, сама живо напоминала ворона. Смуглая, с крупным выдающимся носом и волосами, все еще жгуче-черными, только на висках и кое-где в переброшенной на плечо толстой косе светлели несколько белоснежных и сизо-серых прядей. Одета «лесная ведьма» была в просторное платье с ручной вышивкой и отороченный мехом жилет. Темные глаза довольно неприязненно изучили девочек. – Говори. Маргарита вынула из сумочки и продемонстрировала хозяйке найденную Алиной фотокарточку. Успевший нарисоваться в воображении образ старушки успел разлететься в дребезги: девочка и пятидесяти лет вороноподобной красотке не дала бы, но один взгляд развеивал малейшие сомнения – перед ней была одна из девушек на фото – высокая, черноволосая, явно горского происхождения. – Катерина… Вернее Карина, но как-то все «Катя» да «Катя»… Что же, заходите, – голос травницы, однако, не потеплел ни на градус. Изнутри дом травницы разделялся на несколько небольших уютных комнат, в одну из которых Карина и пригласила девочек. Немного щипал в носу дух многочисленных сухих трав, развешанных по стенам аккуратными пучками по деревянным некрашеным стенам, вдоль которых тянулись многочисленные полки с рядами разнообразных флаконов, склянок, деревянных жбанов и плетеных берестяных туесков с таинственным содержимым. Рядом с классической деревенской печью, на полукруглом выступе стоял треножник, увенчанный небольшим блестящим котелком. Вообще Маргариту поразила царящая в доме «лесной ведьмы» почти неестественная чистота, из-за которой помещение казалось пустым и неуютным. Даже стоящий на столе букетик первоцветов отчего-то усиливал сходство жилья с больничной палатой. – Прошу прощения, что мы побеспокоили Вас, – снова заговорила Марго, поняв, что Виктория, несмотря на недавнее заявление о себе, не спешит перехватывать инициативу и начинать разговор. – но мы пришли по очень важному делу. – Сама понимаю, что не в печь на лопате лезть! – Карина поставила на скатерть неожиданно новенький электрический чайник и три чашки из тонкого фарфора. – Итак, Ядвига нашла новых Берегинь. – Ядвига Светозаровна умерла осенью прошлого года. – Я знаю, девочка. Не настолько уж безвылазно я сижу в глуши, чтобы ничего не знать о внешнем мире и людях, к тому же тех, которых когда-то считала для себя важными. Но все же не настолько мы остались в хороших отношениях, чтобы появляться на похоронах и поминках. – Похоже, вы не были подругами. Травяных чаев Марго вообще-то не переносила, а Карина еще и заваривала сушеные листья крепко до невыносимой горечи, но приходилось, не морщась, пить – перечить такому «божьему одуванчику» даже помыслить казалось страшноватым. Виктория решила проблему, добавив в свою чашку чуть ли не пол вазочки варенья, но Маргарита к количеству потребляемых сахаров относилась со всей возможной строгостью. – Не были. Ядвига дружила с Мариной, бывшей Молоньей. Отвратительная история, но о мертвых… или даже не совсем мертвых. – Что значит «не совсем»? И, если Вы – единственная Берегиня из прошлой команды, оставшаяся в живых, как… – Я осталась одна уже очень давно. Что же… Нет, мы не были подругами. Настоящая подруга – я это знала и до получения волшебной силы, а после только сильнее в этом убедилась, из этой четверки у меня была только одна. Галина. – знахарка покосилась на слегка пожелтевший портрет светловолосой молодой женщины на одной из полок. – А в том, что эта Марина – бесконечный источник неприятностей, сомнений даже не возникало. Не спорю, она была превосходным воином и могущественной волшебницей, но очень… азартной, наверное. Когда ей что-то взбредало в голову, Мара не желала считаться ни с кем и ни с чем. Совершенно не командный игрок и тем более не лидер, власть – обоюдоострое явление, а она желала абсолютной свободы для себя. Признаюсь, мы с ней постоянно соперничали, поймите правильно, но я с самого начала подозревала, что она всю команду способна была завести в пропасть – когда человеку своей головы не жалко, о чужой он тем более не подумает. А Ядвига… для нее все было увлекательными приключениями – серьезной она быть так и не научилась! Вот и получалось, что Галина поддерживала меня, а Ядвига – Марину, группа, по сути, с самого начала кололась надвое – это продолжалось три-четыре года с того момента, как мы приняли дары Берегинь. – Оставалась еще пятая… – Да, Клавочка, – Карина поморщилась. – эта ни с кем не хотела ссориться, всем старалась угодить… Как следствие, раздражала обе стороны. Строила из себя миротворицу, а кто, спрашивается, по сути-то был виноват в том, что все окончательно перегрызлись? Именно она. Как я уже говорила, Мара была весьма порывистым человеком. Настоящая молния – шарахнет посреди ясного неба и почти сразу развеется, снова тишь да гладь… до следующего раза. Это касалось всех сфер ее жизни… в частности, она могла неожиданно и страстно влюбиться, а потом так же быстро охладеть – бросала очередного парня чуть ли не раньше, чем успевали завязаться отношения. В наше время, знаете, ухаживание было долгим: кино не наедине, а в компании приятелей, свидания… разве сейчас кто-нибудь ходит на свидания, где не решаешься коснуться руки кавалера? Сейчас все у вас просто… Мару, устроили бы современные манеры! Но в тот раз бросили ее. Парень оказался посерьезнее, жить, как на вулкане – то еще развлечение. Знаете, у Марины случались приступы неконтролируемой злости – не то, чтобы беспричинной, но сдерживать себя она не считала нужным, например, легко могла макнуть чем-то задевшего ее кавалера лицом в тарелку посреди столовой… Но как его угораздило влюбиться в Клаву… – Что? Эта простушка увела жениха у Мары? – уставившись на фотографию, все еще лежавшую на столе, Маргарита переводила ошарашенный взгляд с высокой брюнетки, смотревшейся бы выигрышно даже среди голливудских кинозвезд, а уж многих фотомоделей затмившей бы и в худшие свои дни на… гм, девочку с то ли каштановыми, то ли средне-русыми волосами, по-крестьянски крепкой фигурой и не слишком-то выразительным лицом – словно черты только-только вырисовываются. Глаза, правда, большие, с длиннющими ресницами и очень наивные: добрые-предобрые, как у коровы. И ума, что-то в лице подсказывает, в той же пропорции. Может, годам к двадцати пяти и стала бы красавицей, сколько ей на фото – шестнадцать или семнадцать? Но с Мариной не сравнить… Да ни с кем на фото, пожалуй, не сравнить – даже выглядящая совсем еще малышкой Ядвига эффектнее. Резковато-красивая Карина, похожая на сказочную принцессу Галина, Мара – тоже сказочная и не менее прекрасная колдунья, и эта… колхозница. – Мы говорим о событиях полувековой давности, – усмехнулась травница. – думаешь, тогда считались красивыми такие, как Мара? Знала бы ты, сколько проблем я в юности из-за высокого роста нажила… Именно девушки вроде Клавы, и были… гм, как это? – модным тогда типажом. Кроме того она была ярко-рыжая, прямо бешеный апельсин, с большими бирюзовыми глазами. На черно-белом фото не видно. Чтобы привлечь внимание, Клаве следовало только хлопать ресничками, улыбаться и иногда смеяться, а вот говорить не стоило – молча за умную, вроде, сходила. В какой-то мере, как ни крути, для женитьбы идеальная партия. – Думаю, Вы ошибаетесь, – несмотря на намерение слушать молча, возмутилась Маргарита. – нельзя из-за единственного случая судить вообще о людях! – Люди вообще и состоят из отдельных индивидуумов в частности! – холодно отрезала Карина. – Эх, молодежь, пока сами не обожжетесь, не поверите, что горячо! Но лучше уж сразу учесть: от сильных, умных и уверенных женщин мужчины разбегаются – им всем клуша нужна, чтобы на своего ненаглядного молилась и в рот заглядывала. Бывает, правда, что некоторые успешно скрывают свой настоящий характер, но всю жизнь прожить, как в маске… по мне, так никакое «счастье» этого не стоит! Кажется, за плечами у бывшей Прии был какой-то горький опыт, хотя – не слишком-то чуткая интуиция Марго тут сработала моментально – затрагивать эту тему было опасно. С Карины вполне сталось бы выставить докучливых гостий вон, сочтя поводом все, что угодно. – И что сделала Марина? – направила разговор в нужное русло девочка. После всех разговоров о вспыльчивом и непредсказуемом характере бывшей Молоньи картины рисовались самые… жутковатые. Травница пожала плечами: – В том-то и дело, ничего. Мы, признаюсь, ждали настоящей бури, но Мара посмеялась и больше мы к этой теме не возвращались. Мы – Марина, Галина и я – в том году закончили школу, Ядвиге и Клаве оставался еще год учебы, Клавдия собиралась выйти замуж за этого придурка, как только восемнадцать исполнится, разумеется, в голове у нее окончательно помутилась, целыми днями чирикала на тему, какого замечательного человека встретила. Ядвига на ее еще все время шикала, считая, что это должно задевать Марину – хотя та и бровью не вела. А уж Марина-то не делала тайны, если ей что-то вдруг случалось не по душе! Признаться, мы почти уже и забыли об этой истории… И буквально за несколько недель до свадьбы Клавдии мы столкнулись с семейством оборотней-людоедов, которых довольно давно уже выслеживали. До сих пор не могу понять, было ли это случайностью… да и вряд ли теперь это имеет хоть какое-то значение. Одна из стрел-молний угодила Клавдии в спину, наверное, она и понять-то ничего не успела, а нам с этими милыми зверюшками было и не до того… впрочем, если бы и разобрались сразу – ей было уже не помочь. Помолчав, Карина добавила: – Вот ведь странно. Мара, как я уже говорила, в бою была… в одной стороны – великолепна, с другой – на редкость безбашенна. Атаковала, не задумываясь о том, чтобы защищаться, хотя лук и стрелы – средство дальнего боя, она постоянно лезла в самую гущу событий, мгновенно забывая про всю оговоренную тактику – словно бес в нее вселялся. А Клавдия… не скажу, что она была плохой волшебницей, но с ней случай обратный: на тренировках все великолепно, а в реальном бою теряется. Всегда ее держали для прикрытия, чтобы под ногами не путалась. При виде чего-либо мохнатого и зубастого – хоть в качестве дохлой мыши – все практические навыки куда-то испарялись, а оставались только визжательные и убегательные. А тогда Марина как-то оказалась в арьергарде, а Клава – в первых рядах. Ну, у Клавдии, предположим, в голове помутилось – она перед этой треклятой свадьбой, разумеется, не в себе была, но Мара… Что-то в рассказе явно не клеилось. Судя по тому, что девочки успели услышать об этой Марине, та была вспыльчива, но отходчива, да лицемерие таким людям чуждо. Если бы она прибила соперницу сразу, в состоянии аффекта – это ничуть не удивило бы Марго, но с внешним спокойствием выжидать удобного момента… – Совершенно не в ее характере! – словно читая мысли своей преемницы, согласилась Карина. – Мы сами не могли поверить, Ядвига вообще была стопроцентно уверена, что это – трагическая случайность. Но это ничего не меняло. Берегини не могут поднимать оружие друг на друга – поэтому Мара была лишена золотого лука. Увы, с этого все еще только началось. Мара была… одержима своим могуществом. А уж волшебное оружие – практически часть самой ее. Ради того, чтобы вернуть утраченное, она готова была пойти на все. В погоне за большей силой она начала практиковать темную магию, почти в одночасье превратившись из Берегини в одно из самых опасных существ волшебного мира. Я знала, что просто так она не остановится, но Ядвига… только когда эта ненормальная пригрозила здесь чуть ли не моровое поветрие организовать, отчаялась свою «подружку» вразумить и присоединилась к нам. Правда, это было последним делом оставшихся Берегинь. Убить Мару мы не могли, и, даже победив ее втроем, способа остановить не знали… Проклятье уже было произнесено – запустение на окрестные земли и мор. Я применила единственный способ: подняла из толщи земли соляные залежи… вы должны были слышать или читать, что соляной круг тормозит распространение проклятий. Но кругом там, конечно, не обошлось бы – Мару буквально похоронило заживо вместе с ее колдовством, так и не нашедшим выхода. Ядвига сказала, что подобное с нашей стороны – ничуть не лучше… да много чего сказала! И я, признаюсь, много чего ей ответила. О том, чтобы самой оставаться Берегиней после всего, что произошло – я и помыслить не могла, оттого швырнула венок им под ноги и честно сказала, где именно видела все эти приключения. Галина ушла за мной. Просто молча отдала Ядвиге бусы и ушла. Наверное, я не сумела бы пережить все это, если бы не Галина. Но… все проходит, все забывается. Конечно, мы планировали поступать и учиться дальше, но тот год принес слишком много потрясений – тогда мы поселились здесь, решив перенести поступление в вузы на следующий год: я собиралась учиться на медика, Галина мечтала о актерской карьере… да так и прижились в качестве «лесных ведьм». Наверное, следующие годы следует считать самыми счастливыми в нашей жизни. Даже после того, как мы расстались с артефактами, некоторые врожденные способности сохранились – к целительству у меня, к легким чарам и провидению – у Галины. Она оказалась превосходным лекарем для души. Однако пару лет спустя все рухнуло. В ближайшую поликлинику назначили молодого специалиста, в скором времени услышавшего о «ведьмах» и возмутившегося, что заболевшие люди, пренебрегая традиционной медициной, первым делом бегут не в поликлинику, а к нам – вот и явился отчитать, как он полагал, старушек, морочащих людям голову. И не без удивления обнаружил вместо этого двух молодых девушек… Ну… одну все же особенно, на его взгляд, симпатичную – через некоторое время Галина с юным доктором сыграли свадьбу, после которой поселились, разумеется, в городе. А я осталась совсем одна. Мы очень долго поддерживали отношения, но ее захлестнул водоворот новой жизни: замужество, учеба, работа, дети… Только я продолжала жить, как жила, а Галину уносило все дальше и дальше. Вроде бы и жили в получасе ходьбы, а общение практически сошло на нет. К тому же я так и не смогла подружиться с этим хлыщем, укравшим у меня подругу – а как можно было поддерживать отношения с Галиной отдельно от ее новой семьи? Даже о ее смерти они не потрудились сообщить мне. Хоть это и не было нужно… уж Галину я чувствовала, как бы далеко от меня она ни оказалась, как никто другой. Знали бы вы, каким безобразным цирком были эти фальшивые похороны в кругу якобы близких ее людей! Никто из них не знал ее по-настоящему! – Фальшивые похороны? – Тела так и не нашли. Знаете, ведь Дана, первая Дана еще до того, как стать Берегиней, была русалкой. Или водяницей – иногда эти термины переставляют местами. Многие из умерших преемниц, если, конечно, они умирают правильной смертью, возвращаются к истокам. По официальной версии, Галина утонула и ее тело так и не нашли. Утонула… река никогда не причинила бы вреда своей любимой дочери, пусть и переставшей практиковать стихийное волшебство. Она ушла добровольно, устав жить не своей жизнью. Конечно, – Карина немного резко встала из-за стола. – все это вам совершенно не интересно. Вряд ли вы пришли сюда, чтобы слушать ностальгические рассуждения выжившей из ума старухи. Маргарита и Виктория напряженно переглянулись. – Мара, похоже, каким-то образом освободилась из плена. И мы должны знать о ней хоть что-то… что могло бы подсказать, где ее искать и как бороться. Запертое вместе с колдуньей проклятье тоже никуда не делось. Невольно оставшиеся Берегини прошлого запустили своего рода программу. Сказку. Заточив в недрах горы не то живую, не то уже мертвую красавицу и очень много так никуда и не направленной магии… пусть и чисто теоретически, но при таких составляющих история часто течет по проторенному сценарию. – Кто-то должен был освободить ее. Добровольно. Случайно, пленившись ее красотой и, наверняка, погибнув, или же точно зная что и зачем ищет… это мне неизвестно. – А хоть где эта ее «могила»? Может быть, найдем какие-нибудь зацепки? – едва ли не впервые подала голос Виктория. Марго дернула плечом. Ну с какой стати Маре туда возвращаться? – Мертвая гора, – с сомнением в голосе, наверное, ей пришло в голову то же, что и Маргарите, произнесла Карина. – думаю, вы о ней слышали. – Мы не коренные жительницы в Вересково… Но Алина, наверное, знает. Завтра… – Кстати, о завтра, – травница бросила взгляд на часы. Только сейчас Маргарита обратила внимание на непроглядную темень за окнами. – думаю, переночевать вам лучше у меня. Вернетесь в город завтра с утра. – С самого утра, – поколебавшись, согласилась Марго. Комментарий к ГЛАВА ВТОРАЯ. 21. Маргарита Цветная версия той самой фотки http://uploads.ru/HS7dJ.jpg