====== ГЛАВА ВТОРАЯ. 20. Князь Чернояд ======

Александр с усталым видом помассировал ноющие виски. Мигрени ему сейчас еще только не хватало! Окружающие считали князя человеком весьма сдержанным, практически до бесчувственности, надо сказать, такая слава вполне его устраивала, однако сохранять видимость спокойствия иногда требовало больших усилий, чем можно было рассчитывать. Особенно сейчас, когда под рукой, как назло, не оказалось Сергея. Дело было даже не в том, что именно Змей чаще всего становился своеобразным громоотводом для плохого настроения, куда важнее, с точки зрения Александра, было бороться с причинами проблем, а не последствиями. Как ни крути, а хитрая наука находить общий язык с той половиной человечества, которую некоторые не иначе как с черным юмором обозвали «прекрасной», виртуозно постигнутая Сергеем, для князя так и осталась темным лесом за семью печатями. Можно представить, как этот гаденыш потешается, прекрасно представляя, что творится сейчас в резиденции его господина! Даже одна среднестатистическая женщина способна создавать гору проблем одним фактом своего существования, а тут их так просто засилье! И, увы, все отнюдь не заурядные! Берегинь и бестолковых Погодниц еще можно вытерпеть. Одни пока непосредственно его не касаются, а над выкрутасами вторых пусть Гидрометцентр нервы растрачивает! Гарпия… черт бы с ней, с гарпией! Хищникам часто бывает нелегко бывает обуздать свои инстинкты, а когда эти твари к тому же еще и женского пола – постоянно норовят выискать в законе лазейку или щелочку, вроде как для девиц-автомобилисток переход от желтого к красному считается зеленым. Да и вмешательство Елены в этом конкретном случае только к лучшему: князю совершенно не нравилась необходимость кого-либо жестоко наказывать, особенно выносить смертные приговоры существам, которые способны приносить пользу, но кто же виноват, что по-хорошему они не понимают? Одной спустишь – остальные тут же обнаглеют, только покажи слабину… А так милосердие успешно спишется на Ладу – ей оно и положено, а как следует припугнутая гарпия все силы бросит на заботу о новой «госпоже», от которой теперь так много для нее зависит. Но сам факт того, что кто-то посмел вмешиваться в его дела… За короткое время пребывания в резиденции дотошная Елена ухитрилась сунуть носик всюду, где он только пролезал. Сказка про Синюю Бороду по таким плачет! Может быть теперь, вернувшись в эту свою школу, она немного поумерит пыл? Только теперь новая головная боль – как бы она в городе не ухитрилась влипнуть в историю… И все это было поистине мелочами по сравнению с выходками этой чертовой бестии Мараны! Следовало, наверное, чуть более пристальное внимание уделить невольной мысли на тему «будить лихо, пока оно тихо» – обычно интуиция не слишком выручала Александра в спорных ситуациях, оттого князь не удостаивал ее особым вниманием и все остальное время. Похоже, в этот – единственный в жизни – раз пренебрегать ехидным замечанием внутреннего голоса все же не стоило, ибо все чаще теперь посещала мысль, что соляной гроб в могильном кургане – как раз то место, где Мару и следует держать, чтобы от нее вреда поменьше было! Конечно, люди предпочитают не замечать того, что не понимают, и сами себе придумают объяснения «эпидемии» – но привлекать лишнее внимание было крайне неразумно. До сих пор это как бы было проблемой Берегинь, в конце концов именно их бывшая «коллега» засветила бы в первую очередь, но какого дьявола ведьма вздумала командовать его подданными?! Да еще так серьезно рискуя их засветить?! Как бы то ни было, из всех несносных девиц Мара удерживала пальму первенства – стольких нервов владыке злых сил не стоила даже Змея Алексис – не к ночи она будь помянута, а ко дню! – даже при том, что настырная блондинка почти двадцать лет ему жизнь отравляет, а с этой ископаемой бестией и полугода еще не знаком… По совершенно непонятной причине ведьма решила поселиться в пещере, полвека служившей ей не то могилой, не то темницей. Александр с трудом представлял себя на ее месте, но все же подозревал, что в аналогичном случае предпочел бы держаться от места былого заточения чем дальше, тем лучше, а эта… впрочем, женской логики и так-то не постичь, а тут логика явной психопатки, от греха подальше похороненной заживо бывшими подругами – тут лучше и не пытаться, у самого мозги узлом завяжутся! Правда, теперь соляная пещера заметно преобразилась. Наверное, заточение послужило причиной нелюбви к замкнутым пространствам: огромный зал с мерцающими кристальными стенами неровной конусообразной формы, освещенный только уже знакомым хрустальным мерцанием на соляных гранях, почти пустой, только вместо разбитого гробика – кровать с плотным балдахином, вполне имеющая право считаться небольшой комнатой, да столик с зеркалом и всякой женской чепухой. Аккуратностью ведьма явно не отличалась, даже при таком минимуме вещей ухитряясь устроить «творческий беспорядок». И еще четверо совершенно неизвестных людей в металлических масках возводили сооружение из досок возле стены. Два парня-подростка, одна девушка и один взрослый мужчина, насколько можно было судить по осанкам и фигурам. Хозяйка… «Хрустальной горы!» – про себя ехидно дополнил князь, едва сдержав смешок, вопреки своему негодованию, валялась на кровати с видом нежащейся на солнышке пантеры, закутавшись в вишнево-красный шелковый халат, и со сосредоточенным видом красила ногти. Просто картинка – эффектная и вместе с тем вполне приличная, а то насмотрелся князь в свое время благодаря все той же Змейке Алексис… на картинки, которым в строго специфических журнальчиках место! Но полвека назад девушек воспитывали поконсервативнее – если условно считать, что Мару кто-то вообще воспитывал, что представлялось Александру с некоторым трудом. – Кто эти люди? К магическому миру четверо определенно не принадлежали. Хотя… от старшего – средних лет мужчины, одетого в серое – чем-то смутно «фонило». Серая маска этого изображала голову не то волка, не то собаки, а посреди лба красовалась руна гармонии. – Рабы, – лаконично ответила Марана, не отвлекаясь от своих ногтей. – Носящий Железную Маску… он и раньше любил прятаться от людей и самого себя за стальными запорами. Носящий Серебряную Маску, – ленивый кивок в сторону невысокого мальчишки в белом и голубом. Одежда на четверых отличалась только цветом – подпоясанные безрукавки поверх свободных рубашек, широких брюк и мягких сапог. На лбу серебряной маски красовалась руна льда. – Решил, что за внешней холодностью легко скрыть свою уязвимую душу, а вот она – напротив, настоящее пламя, – единственная в четверке девушка носила алое, оранжевое и золотое, а маску украшала руна стойкости. – Носящая Медную Маску очень хотела, чтобы ее считали сильной и независимой. Какое-то время князь просто слов не мог подобрать. – Ты совсем рехнулась?! Пропавших в человеческом мире людей будут искать… – Непременно. Особенно – его, – ленивым движением кисточки для лака ведьма указала на последнего, еще оставшегося не представленным паренька. – Носящий Золотую Маску – настоящее сокровище, за которое, думаю, кое-кто готов дорого заплатить. Кое-кто, – Мара хихикнула. – по молодости и наивности не отличающий «золотого» человека от всего лишь позолоченного. Тихо скрипнув зубами, Александр материализовал в руке Черное Копье, почти коснувшись его острием шеи полулежащей ведьмы. Та наконец-то удостоила его взглядом, правда, совершенно лишенным страха. – Слушай меня внимательно, – тихо проговорил темный князь. – мне не нужны проблемы в моих владениях. Мне не нужны пропавшие неизвестно куда люди, ровно как и зомби в маскарадных нарядах. Мне все равно, кем ты была, девочка, но сейчас ты колдунья и, как все темные колдуны будешь жить по МОИМ правилам и моим законам, иначе… – Иначе – что? – неожиданно окрысилась, отшвырнув открытый пузырек с лаком, Мара. Густое темно-вишневое содержимое лениво расползлось по неровному, мерцающему кристальными гранями полу. – Ты не показался мне человеком с настолько богатой фантазией, чтобы придумать что-то, еще способное меня запугать! Что-то страшнее, чем чувствовать, как полностью блокируются все способности, как вся магия высасывается из сущности этим соляным льдом, а вслед за магией – и душа коченеет, кристаллизуется, вымораживается изнутри, превращая самого человека в соляную статую, но при этом он продолжает все-все чувствовать и понимать, ибо разум не спит. День, месяц, год… Вечность?! Что-то, чего испугался бы прошедший через такое?!! Так что запугивай лучше своих дрессированных монстриков, князь! – Я не Стивен Кинг, – тихо возразил Александр. – чтобы фантазировать ради чьего-то запугивания. Либо ты подчиняешься, ведьма, либо я просто тебя уничтожу – и мне безразлично, будешь ли ты испытывать при этом страх! – Что-то мне подсказывает, – Мара с полуулыбкой покосилась на вороненое острие копья, замершее вровень с ее подбородком. – что когда ты собираешься кого-то уничтожить, ты это делаешь без разговоров и угроз. А если я нужна тебе, то это не зависит от того, как мне вздумается себя вести. – Все зависит от того, пользы от тебя будет больше, или проблем. Вторые нарастают. – Ну-ну… Вот что я тебе скажу, мой дорогой князь! Я тебе не подданная! Я использую злые силы, но не принадлежу ни им, ни тебе, как их повелителю. Это всего лишь средство… одно из средств – до тех пор, пока я не получу обратно мой Лук. Ну, и остальные сувенирчики, в качестве, так сказать, приятного дополнения, я, пожалуй, оставлю себе и после обряда. Я размышляла о самой концепции миссии Берегинь… женская дружба – слишком хрупкое явление, чтобы возлагать на нее такое серьезное дело, как защита целого мира. Сегодня они подруги, а завтра – неизвестно кто! Одна Берегиня, владеющая всеми артефактами – это гораздо более надежно. А черномагическое умение продлевать жизнь избавит от всей этой суеты с поиском наследниц. – Ты собираешься защищать людей, при этом сама подпитываясь их жизненной силой? – Почему нет? Если ради благополучия всего мира нужны две или три жертвы в столетье – это более чем щедрая цена. Этих, – Марана махнула рукой на «рабов». – я отпущу, когда все закончится. И люди с украденным дыханием очнуться… кроме Берегини, разумеется – ее и остальных девчонок мне придется осушить до дна, чтобы эти артефакты признали меня хозяйкой. Сумасшедшая… Но вместе с тем, в логике ей не отказать. Шизофренической такой логике, в которой построения безупречны, однако их база спорна. План бывшей Молоньи был довольно простым и элегантным, – подумал князь с невольным восхищением. Только вот проблем эта холера ходячая, владея одновременно черной магией и всеми азами магии природной создаст куда больше, чем пятеро, как выразился Змей, мартышек. Потому что, овладев в полной мере своими новыми возможностями, она вполне может бросить вызов и самому Чернояду и Ладе, решив объединить в своих руках уже не только все силы магии природной, но и Свет, и Тьму… Заманчиво звучит. Даже для него – заманчиво, хотя и излишне хлопотно было бы пытаться применить что-то подобное на практике, да и слишком разными качествами должны обладать люди, чтобы владеть магией того или иного характера. Вернее, магия накладывает непременный отпечаток на человека, который ее использует. С другой стороны, Марана… в ней изначально намешано столько противоречивости и нестабильности, что вполне можно сочетать не сочетаемое… Однако на его, Чернояда, угодья, не будет допущен никто. И никакое невольное восхищение этого простого правила не изменит. Власть и могущество – то немногое, в чем он не намерен терпеть соперников! Или соперниц… ОСОБЕННО соперниц – слишком уж женщины непредсказуемы! – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – убирая копье, неохотно согласился Александр. Пролитый лак улиткой втянулся обратно в «раковину» стеклянного пузырька, подняв флакончик с пола, князь вежливо подал его ведьме. – в твоих же интересах. Пока что сил всей природы у тебя нет – не стоит испытывать мое терпение. Будет обидно, если такие планы будут перечеркнуты в самом начале из-за твоей безвременной кончины. Кстати, если не секрет, с чего ты взяла, что Берегиня придет? Она даже не знает, кто ты и где тебя искать. – Я оставила ей… подсказки. Кроме того, девочка вполне способна разыскать того, кто подскажет ей нужный путь.