– Ах, какая красота! – остановившись возле одного из немногих растений, вздумавших цвести в такой «непопулярный» сезон, как конец месяца Тритона, всплеснула руками белокурая пикси. – Почему же эта роза совсем не пахнет, она была бы еще прекраснее?

Протянув руку, она самыми кончиками пальчиков прикоснулась к цветку бледно-чайной камелии.

– Это не розы, – с улыбкой покачала головой Флора. – камелии никогда не пахнут. Из-за этого, а еще потому, что лепестки у них плотные и словно искусственные на ощупь, во многих легендах этот цветок стал символом совершенной красоты, но и бесчувствия. В королевстве Эллин есть сказка, что в цветы превращались женщины, отвергнувшие дар бога любви, в королевстве Нихон – легенда о двух сестрах, старшая из которых была прекрасной и очень гордой, поэтому из ревности пыталась расстроить свадьбу младшей, потому что ту посватали первой. Но на Линфее я слышала совсем другую историю о камелии. Когда один из ангелов Великого Дракона, покровитель нашего мира, раздавал всем цветам имена и свойства, сладких ароматов хватило не для всех. Камелия не получила еще и привлекательного запаха, поскольку и без него была одним из красивейших цветов в лесах. Цветы совсем как другие существа – каждый на самом деле самый лучший, бесполезно сравнивать и спорить, просто лучший в чем-то совершенно своем, по-особенному.

– На Линфее очень хорошие взгляды и традиции, – поразмышляв, одобрила высказанную мысль Амур. Даже жаль, что не все люди придерживаются подобного мнения – это научило бы их относиться к себе и другим гораздо лучше.

– А она и правда совершенна, – зависнув в воздухе перед кустом камелии, благоговейно прошептала Флер. – даже и без аромата… но зато и шипов нет, в отличие от роз, верно?

– Лично мне розы нравятся больше. Они ведь символизируют чувства, – пожала плечами Амур. – и чувства тоже не бывают без шипов – при правильном обращении они не ранят, а только защищают себя, когда это необходимо. Камелии очень красивые, но одной красоты мало.

– По-моему, они гораздо благороднее. Утонченней…

Впрочем, в свете только что прозвучавших слов Флоры о том, что каждый лучший в чем-то своем, затевать спор о вкусах было как-то неловко, Амур не стала настаивать – свое мнение она уже высказала, а переубеждать родственницу и не собиралась вовсе. Поэтому, оставив Флер любоваться чайной камелией, розововолосая пикси стала оглядываться, решая, в чем Флоре еще может понадобиться ее помощь.

– Амур, – подставив смуглую слегка еще перепачканную в черноземе ладошку, цветочная фея приподняла пикси напротив своего лица, проникновенно встретившись с ней взглядом. – ты так хочешь поговорить со Стеллой – хотя бы попытайся. Если окажется, что вы были правы, решив поменяться, то… получится, что вы действительно правы. А если нет, если ей тоже тебя не хватает? Ты ведь изведешь себя, если хотя бы не попытаешься узнать.

– Мне хорошо у тебя, и вовсе я не… но, наверное, ты права. Поговорить стоит – все время думаю, что сама поступила как-то не очень хорошо, надо ведь просто убедиться в том, что с Чаттой они прекрасно поладили, тогда мы просто перестанем волноваться, верно?

Флора молча улыбнулась. Эх, ну почему узы между человеком и пикси нельзя исцелить с той же легкостью, как между людьми? В этом-то Амур была специалистом, а сама сейчас просто не представляла, как разговаривать со Стеллой, чтобы не обидеть еще сильнее, и сомневаться ли в своем решении.

На улице и правда сильно похолодало, пикси даже опасалась, не обледенеют ли на лету ее крылышки. Но снегопад все равно казался таким красивым, что Амур не пожелала упустить возможность полюбоваться вдоволь таким редким и интересным в Магиксе зрелищем, поэтому полетела окружным путем, через алфейский парк, деревья которого сейчас казались укутанными в тончайшие пуховые платочки. Заметив среди заснеженного сада какую-то светловолосую фею, кажется, из первокурсниц, в расстегнутом плаще и кокетливом шарфике, болтающую с вихрастым шатеном, Амур почему-то на миг затормозила… и почти сразу поняла, почему. На плече девушки, хотя разглядеть ее на фоне заснеженного пейзажа было почти невозможно, устроилась уже печально знакомая импа Снежана, совершенно незаметная ни для феи, ни для ее приятеля, тем не менее, что-то увлеченно нашептывающая девушке прямо в ухо. Слышно ее было или же нет… эффект слова определенно производили.

– … Почему ты все всегда решаешь за меня? – постепенно меняя выражение лица на недовольное, накинулась блондинка на своего приятеля. – Тебе что, совершенно безразлично мое мнение, да? Никогда не поинтересуешься заранее, не желаешь слушать!

Юноша недоуменно вскинул брови, явно не ожидав такого поворота беседы, но в следующее мгновение из-за его спины вынырнула Лерка, тоже с деловитым видом устроившаяся на плече и что-то зашептавшая в ухо уже ему.

– Естественно! – тоже перекашивая лицо в гримасу, после не долгих колебаний язвительно воскликнул шатен. – Тебя же все обязаны слушать! Обязаны уважать! Вы, девчонки, вечно кичитесь и считаете себя особенными только из-за того, что владеете магией. Так вот – ни в чем вы на самом деле не лучше других! Эти таланты – не ваша заслуга, и нечего нос задирать!

Кислое личико белокурой феи стало пораженным и обиженным. Снежана на ее плече хихикнула и снова что-то с воодушевлением зашептала в ушко.

– Прости, я-то подумала, что я для тебя особенная и лучшая… просто так, потому что это я! – дрожащим от гнева голосом выкрикнула девушка. – Уже вижу, как ошиблась! Ты просто… просто… видеть тебя не хочу!

– Ну, так никто и не заставляет! – буркнул парень. Синхронно отвернувшись, парочка с подавленным видом побрела по заснеженной аллее в разные стороны. Импы взмыли над их головами и, напротив, устремились друг к другу, с ликованием ударив по ладошкам.

– Вот это я и называю – охлаждение в чувствах! – звонко сообщила Снежанка. Амур досадливо вздохнула. У людей бытовали выражения вроде «бес попутал», но, кажется, они уже и не помнили, что иногда мелкие демоны действительно воздействовали на чувства людей, раскручивая на нужные себе эмоции. Конечно, если чувства этих двоих искренни, такая мелкая ссора их не перечеркнет… но пикси всегда было не по себе от того, когда люди ссорились и переживали из-за этого. Если импы провоцируют людей на ссору, почему бы ей слегка не подтолкнуть к примирению – если, конечно, им суждено помириться. А если нет – пусть будет хотя бы попытка! Оба уже определенно сожалели о произошедшем.

Кажется, мелкие демонессы так и не заметили пикси – победно ударив по рукам, они растворились где-то среди припорошенных снегопадом веток. На всякий случай Амур подождала немного, после чего устремилась вдогонку понуро шагающему, засунув руки в карманы, парню, мысленно репетируя свою речь и одновременно материализуя в руках волшебную розу…

Но догнать юношу не успела. Сверху внезапно свалилась сеть, попытка вскрикнуть от неожиданности была задушена закружившей, образуя вокруг пикси серебристую сферу, Метелью Безмолвия, а роза выскользнула из рук. Лерка попыталась ухватить цветов к полете, но тот улизнул, зарывшись глубоко в сугроб – возмущенно раскопав снег, импа так его и не обнаружила. Снежана, левитирующая рядом с опутанной Амур, недовольно цокнула языком.

– Вот пропасть! Как испарился, – пожаловалась снизу из разворошенного сугроба Лерка.

– Значит, доставим мистрис ее саму, – кивая в сторону пикси, без энтузиазма подытожила снежная импа.

– Значит, доставим! – развела руками чертовка, тоже взмывая вверх и вцепляясь коготочками в сеть. – Ну, здравствуй, наша Мурка, здравствуй, дорогая… и прощааай!

Подхватив пленницу с обеих сторон, демонессы взмыли в небо, последним, что успела заметить Амур, был обернувшийся на возню парень с каштановыми вихрами. Их троих он так и не увидел, зато заметил раскопанный сугроб… Из которого, нагнувшись, со слегка пораженным видом поднял алую розу и – мгновение помедлив – бросился по аллее в противоположную сторону, догонять свою подругу.