– Ох! Муза… репетиция концерта! Аполлон всемогущий, я совсем забыл, сестренка мне все уши отжует! Умоляю меня простить, дела, дела… даже для меня чересчур заставлять ждать столько девушек сразу. Жаль, «Нотр-Дам» ставить не захотели, было бы… Мур-р! «Рай с одной – другая для ада, одна грех мой, другая награда, первой я в вечной любви клянусь, а со второй, шутя, клятву я рву! Как мне бы-ы-ыть?!» – Как-то ухитрившись, даже не приближаясь, водрузить блюдце с пирожными на столик, юноша солнечным зайчиком ускакал к выходу, продолжая негромко напевать – прежде, чем Ривен успел осознать, в какую ситуацию из-за этих голубков благополучно влип.
– Я тебя ненавижу, – сухо уведомил он ведьму.
– Я тебя тоже… ненавижу, – почему-то понизив голос совсем до шепота и глядя снизу вверх каким-то оленьим беспомощным взглядом, ответила та. Юноша старательно уставился ей в переносицу, избегая заглядывать в глаза. Конечно, для ментального колдовства нужна полная сосредоточенность и в нетрезвом виде много не начаруешь – Набу как-то на посиделках, устроенных Специалистами в попытке ненавязчиво ввести колдуна в дружеский коллектив, на спор пытался внушить что-то Брэндону… чего именно Ривен уже совершенно не помнил, но над попытками все похохотали от души! – но с Дарси демон не разберет, в каком она на самом деле сейчас состоянии. Лучше было не рисковать.
– Наверняка ты притворяешься, – деревянным голосом произнес парень вслух. – я в этом почти уверен, но бросать тебя вот так, даже при минимальной возможности, было бы непорядочно…
– Учись, пока Санни жив! – хихикнула ведьмочка. – Он точно знает, как и в какой момент правильно бросить девушку. Хоть заплатил, прежде чем смыться, морда солярийская – и на том спасибо! Прелесть, а не мальчик!
Мысленно Ривен пообещал, что, если все будет продолжаться в том же духе, надолго живым для обмена опытом Санстар не останется. Не из-за Дарси, разумеется, а вообще… таким мозги вправлять надо.
– В общем, я тебя провожу. Но не потому, что хоть на грош поверил твоему спектаклю!
– Не припомню, чтобы я вообще тебя о чем-нибудь просила, мой благородный рыцарь! Но валяй! Брось в свою копилку еще одно подтверждение того, что не совсем ты еще сволочь – пока ты сам себе веришь, будут верить и другие…
Решив не обращать внимания на ее болтовню, Ривен после некоторых колебаний подхватил ведьмочку на руки, решив, что это все равно будет проще, чем тащить ее по улицам волоком. Но Дарси, видимо, еще не успела перестроиться из режима общения в солярийском ритме.
– Раньше ты не доверял вообще никому, – задумчиво рассуждала она, не смущаясь отсутствием ответных реплик. – теперь пытаешься это изменить, решив, что есть люди, которые заслуживают доверия. Не знаю, прав ты в этом или нет, да мне это и неинтересно… но твоя проблема в том, что выражать доверие ты просто не умеешь. Не было возможности научиться, учитывая прежнюю жизненную позицию, когда не мог никому верить даже в детстве. Ты ведь никогда не рассказывал Музе, какая любопытная у тебя была семья, правда?
– Муза пережила в детстве настоящую трагедию! Как, по-твоему, я мог ей ныть о своих тяжелых отношениях с родителями, ты соображаешь?!
В сущности, нельзя было сказать, будто родители обошлись с ним плохо. Даже мать, лица которой он даже смутно не помнил, не бросила совсем уж на произвол судьбы. С материальной точки зрения он вообще ни в чем не нуждался – наивно требовать большего от людей, от любви которых осталось лишь смутное чувство долга. Что друг к другу, что к сыну. Сейчас, с позиции взрослого человека, он понимал, что детство не было таким уж неблагополучным. Но в самом детстве чувствовал себя несчастным до бесконечности. Он действительно еще не так давно никому и ни при каких обстоятельствах не доверял. И действительно не знал, как это следует демонстрировать.
– Как смешно. Мне наплевать, ты это знаешь, но мне ты можешь рыдать в жилетку о своих детских комплексах, сэр рыцарь. А феечек, которых хлебом не корми, дай пожалеть какой-нибудь убожество – стесняешься!
Ривен резко оттолкнул ее, мазнув по яркому лицу тыльной стороной ладони – это даже нельзя было ударом назвать, поэтому сам был больше шокирован, когда голова Дарси мотнулась, словно намереваясь вот-вот слететь с тонкой шеи, а сама девушка сломанной куклой, даже не пытаясь как-то сгруппироваться, рухнула на тротуар.
– Дарси! – в какой-то момент испугавшись, не сломал ли ей шею, негромко воскликнул Ривен. Ведьмочка не пошевелилась. Демон, демон, демон! Когда они воевали с ведьмами, он не стал бы делать на пол никаких скидок – в конечном счете колдовская сила прекрасно компенсировала недостаток физической, и беспомощными ведьм было ну никак не назвать. Но просто вот так бить по лицу и не думавшую нападать или даже сопротивляться девушку… Опустившись на тротуар рядом, парень обеспокоенно заглянул в ее лицо. – Прости меня, я не рассчитал… Я, правда, думал…
Ореховые глаза широко распахнулись.
– Понимаю, что тебе нужна практика в нелегком искусстве ползания на коленях с извинениями, но тренируйся лучше… на кошках! – тихо посоветовала Дарси. Ривен украдкой облегченно выдохнул. – Передо мной тебе никогда не нужно будет извиняться, что бы ты ни сделал и как бы ни поступил. Между врагами это естественно – поэтому они время от времени бывают даже предпочтительнее друзей.
Окончательно уверившись, что максимум, которым грозило ведьмочке падение, это несколько синяков, юноша снова поднял ее на руки, старательно отводя взгляд.
– Помни… просто помни, что Я пойму и приму любой поступок с твоей стороны. Никогда не стану не в чем осуждать, – на миг поймав его руку, пробормотала колдунья. – потому что я твой враг и мне нет ни малейшего дела. Мне ты дорог таким, какой ты есть – и я никогда не стану требовать, чтобы ты изменился!
По крайней мере, после этого она соизволила замолчать, за всю дорогу до особняка, в котором поселились Трикс после возвращения в Магикс, больше не произнеся ни слова, пока Ривен сам не нарушил повисшую тишину:
– Что же вы вместе со своим Валтором в бездну не сгинули, а?! – почувствовав, что должен хоть что-то сказать вместо дежурного прощания, риторически спросил он. Наверное, хотелось как-нибудь уязвить, как-нибудь опровергнуть слова о том, что враг – это тот, кто лучше всех тебя понимает.
– Не знаю, – без тени обиды откликнулась Дарси. – но, быть может, зачем-то мы все-таки этому миру нужны.
========== Часть вторая. Импы. 5. Диаспро ==========
Красным светом что-то бьет в глаза
Небо ядом пролилось
Под рассветом крови полоса…
Слава Богу, просто не сбылось.
Канцлер Ги «Баллада»
Когда-то в детстве принцесса мира Джемелл боялась вида крови. Самый обычный детский страх, давно успевший благополучно забыться, но, как теперь выяснилось, выныривающий откуда-то из глубины в весьма неподходящие моменты.
Просто раньше ей не приходилось видеть действительно много крови сразу. Придется попросить работников гостиницы убрать из номера эти кресло и ковер – почистить их соответствующим заклинанием дело нескольких мгновений, но из собственной памяти вычистить подобное зрелище будет явно труднее! Как будто этого мало, Диаспро еще и несколько минут пришлось торчать буквально нос к носу с рыжим чучелом, удерживая в ладони неожиданной гостьи лечебный амулет – пока ходячая неприятность не очухалась в достаточной мере для того, чтобы самостоятельно сжать на камне ослабевшие пальцы. Физиономия Блум и по жизни-то приязни не вызывала, а уж нянчиться с ее полутрупиком!..
Магия минералов была, пожалуй, лучшим методом работы с волшебной энергией. Во всяком случае – самым надежным. Золото и драгоценности даже после введения системы кредитов – единой валюты для всех Королевств – оставались одной из величайших ценностей волшебных миров, потому что помогали «консервировать» магическую энергию и хранить ее сколь угодно долго. Более того, амулеты и талисманы, изготовленные джемилийскими мастерами, одним из которых была и принцесса, не просто хранили магию, а были устроены таким образом, чтобы даже люди, сами по себе никакой магической силой не обладающие, могли их использовать: огромный спрос был обеспечен и среди тех, кому не повезло с врожденным даром, так и среди действующих магов, ведь любой колдун мог в какой-либо ситуации истощить свои силы, а любой волшебник – оказаться отрезанным от «своей» магической стихии.
