Литмир - Электронная Библиотека

Дверь отворилась. Но пороге стояла сама Пустыриха. Лучшая в городе знахарка была похоже вовсе не на ведьму, как можно было бы предположить, а на добрую бабушку. Чистенькая, в белом фартуке и вышитом чепце. И руки в муке. Видно, пекла что-то, а мы оторвали.

— А, ждала я Вас, — сказала нам хозяйка, впуская в дом.

Я огляделся, проходя в комнату. Здесь тоже было чисто и уютно. Половички на полу, салфетки на сундуках. Под потолком развешаны пучки трав, всяких разных и в большом количестве. И запах в доме был приятный, чистый какой-то. Пахло печевом и травами. С трудом верилось, что обитающая здесь знахарка могла для лечения присоветовать мазаться кровью.

— Это ведь Вы из-за убиенной Кокошиной? — спросила Пустыриха. — Так я ей сразу сказала, калечить ее не буду!

— Это что же Вы имеете в виду? — уточнил я.

— Беременная она была, — вздохнула знахарка.

— Беременная? И чей же ребенок?

— Это я не знаю, не спрашивала, — строго ответила Пустыриха.

А вот тут Вы врете, милейшая. По голосу чувствую.

— Абортами, значит, промышляете! — намекнул я ей на вред сокрытия сведений. — Не законно это.

— Да ладно, ладно! — быстро пошла на попятный старуха. — Ну, сказала она, чей ребенок. Не погубите! Если он узнает, что я с вами разговаривала, в порошок сотрет.

— Я обещаю, Вы не пострадаете, — заверил я Пустыриху.

— Сила Фролов ее обрюхатил, — сообщила знахарка. — Она в его доме за матушкой его ухаживала.

— А Вы матери Силы Фролова свиную кровь прописали? — поинтересовался я у нее.

— Ну прописала! — не стала отпираться Пустыриха.

— Что это за средство такое? — спросил Коробейников. — Дьявольское!

— Да Господь с Вами! — замахала на него руками старуха. — Слова какие говорите! Господи! Народное средство, верное, — и добавила: — А ежели, господа, у Вас затруднения со следствием своим, так Вы лучше к Мироновой сходите!

— Зачем? — изумленно спросил Антон Андреич.

— А пусть она у самой Дуньки спросит, кто ее! — ехидно ответила Пустыриха. — Я-то людей лечу, с мертвыми не разговариваю. Богомерзкое это дело. А Миронова эта, она такие тут дела распутывала! Полиции даже не снились! Ведьма! Чисто ведьма! Даром, что из благородных!

— Благодарю за совет, — сдержано ответил я. — Честь имею.

И поскорее удалился, уводя Коробейникова, пока тот не устроил скандала, поднявшись на защиту Анны Викторовны. Меня тоже не порадовали слова Пустырихи. Если сплетни окрестили в народе Анну ведьмой, это может быть для нее небезопасным. Но не спорить же, право, об этом с неграмотной бабкой.

— Я полагаю, дело раскрыто! — заявил Коробейников, когда мы вышли из дома знахарки.

— Это почему же? — удивился я.

— Фролов избавился от надоевшей любовницы, — пустился в рассуждения Антон Андреич, — которая, наверное, требовала, чтобы он женился!

— А конюх, который сбежал? — напомнил я ему. — Баронесса со своей сказкой?

— Сколько подозреваемых! — слегка озадачился Коробейников. — На любой вкус!

— Браво, Антон Андреич! Уже похоже на иронию, — похвалил я его. — Только давайте-ка лучше Фролова спросим, что он нам скажет.

И мы отправились в имение Фролова.

Хозяина имения мы нашли на конюшне. Как я понимаю, фанатичного лошадника Силу Фролова тут можно было обнаружить чаще, чем где-либо.

— Так не нашли, значит, Мишку? — спросил он, завидев нас. — Вот ведь скотина какая! Знал я, что у него ветер в голове, но чтоб такое натворить!

— Он и у вас работал? — спросил я.

— Да, подрабатывал иногда, — не стал отрицать Фролов. — Конюх он хороший.

— Так значит, с Дуней они так и познакомились?

— Хоть так, — покивал Сила Кузьмич.

— Беременная она была, — сообщил я ему.

— Да Вы что? — деланно удивился Фролов. — Вот ведь изверг какой, а?

— От Вас беременная, — не стал я поддерживать его театр.

Фролов расхохотался несколько принужденно:

— Кто ж это Вам наплел-то такое!

— Есть надежный у нас свидетель, — ответил я ему с твердостью. — Чего хотела? Жениться, или денег требовала?

— С Мишкой она гуляла, с Мишкой! — настаивал на своем Сила Кузьмич. — Это все видели, кроме отца.

— Я знаю точно, была у Вас с ней интрижка! — я раздраженно отошел к воротам. Там к телеге был привязан конь, который очень меня заинтересовал. Уж больно он был похож на того жеребца Молостовых, на котором скрылся беглый конюх.

— Ну была! — подтвердил раздраженно Фролов, следуя за мной. — Была, и что с того? Ребенок не мой. Мишкин ребенок. И убил он.

— Конь у Вас новый? — спросил я, осматривая жеребца.

— Да, новый, — ответил Сила Кузьмич, пытаясь заслонить собой коня. — Не на что тут глядеть.

Я посмотрел на него пристально, и под моим взглядом он смутился.

— Ну ладно. Тот это вороной, Молостовский.

— Вороной? На котором конюх ускакал?

— Да, — сказал Фролов, с любовью оглаживая коня. — Клянусь, мои люди нашли его в поле.

— А где же конюх? — спросил я.

— Не было конюха, — ответил он. — Конь один на свободе гулял.

— А почему же Вы вороного Молостовым сразу не вернули? — поинтересовался я строго.

— Так собирался я, — сказал Сила Кузьмич, — позже.

На самом деле ответ был и так виден. Еще на том званом вечере я слышал, как Фролов уговаривал Дарью Павловну продать ему коня. В тысячный раз уговаривал, видно. Она не продавала. И Петр Миронов поведал мне тогда, что спор этот не первый день идет. Сила Кузьмич в Молостовского вороного прям влюблен, одержим идеей его заполучить. Да только вот никак не выходит. И ясно мне было, что, обнаружив коня гуляющим в поле, Фролов просто не нашел в себе сил сразу с ним расстаться. Что ж, я прослежу, чтобы в дальнейшем силы у него нашлись все же.

Я достал из саквояжа нож, найденный Анной на конюшне у Молостовых, и показал Фролову:

— Чья вещица, не знаете?

— Мишки—конюха, — ответил он без тени сомнения. — Вещица заметная, хоть и старая.

— Третьего дня вечером сами где были? — задал я дежурный вопрос.

— Здесь, у себя на конюшне, — усмехнулся Фролов.

— Кто видел?

— Конюхи мои видели! — ответил он. — Думаете, я это, Дуню-то?

— Антон Андреич, — велел я Коробейникову, — опросите людей.

Тот немедленно прошел на конюшню.

— Где Мишка прячется, конечно, не знаете? — спросил я Силу Кузьмича.

— Откуда ж мне знать? Я за ним не слежу.

— А коня где поймали? — продолжал я расспросы.

— Да вот здесь в роще, недалеко, — кивнул головой Фролов. — Кстати, домик там есть. Мишка построил, рыбачит летом.

Вот как? Это надо будет проверить, что там за домик.

— А где роща? — уточнил я.

— Вот по тропинке пойдете и наткнетесь. — показал направление Сила Кузьмич. — И домик там.

— Так это по дороге к Молостовым? — спросил я его. — Здесь недалеко?

— Ну, да, — подтвердил Фролов.

— С вороным не тяните! — бросил я ему на прощанье, и отправился по тропинке.

Тропинка, как и обещал Фролов, быстро вывела меня к роще. А пройдя еще немого, я увидел и домик. Маленькая хижина, годящаяся на то, чтобы что-то в ней хранить, да прятаться летом от дождя. Полагаю, зимой в ней весьма неуютно. Ну да беглому конюху выбирать-то особо не из чего.

Я заглянул внутрь. Там было пусто. Из обстановки только колченогий стол у единственного окошка, чурбак вместо табурета, да охапка сена в углу. Особо не спрячешься. Тут за спиной моей хрустнула ветка, скрипнул снег. Я медленно закрыл дверь, прислушался. Хруст повторился, потом еще раз. Кто-то пытался уйти по лесу от домика. Я оставил под навесом саквояж и трость, приготовил пистолет и пошел на звук. Довольно быстро я нашел следы, а поднявшись на небольшой холмик, увидел и его самого. Он, было, сперва припустил от меня по лесу, но довольно быстро сдался и позволил себя нагнать. Видно, намерзся и наголодался в лесу за эти дни, и решил положиться на милость мою и Божью.

62
{"b":"601521","o":1}