— Мистер Браун, — позвал я его.

Но он никак не отреагировал, то ли полностью погрузившись в свое горе, то ли просто заснув. Придется все же найти время завтра и переговорить с ним. А сейчас нужно ехать в дом Разумовского и посмотреть, что там нарыл Коробейников за это время.

Мой помощник и в самом деле работал в поте лица. По крайней мере, кабинет князя он перевернул вверх дном. По полу валялись какие-то бумаги, видимо, признанные не представляющими интереса для следствия, стояли стопки книг. Сам же Коробейников с расстроенным лицом сидел у стола.

— Работа видна, — сказал я ему, присаживаясь напротив. — А как успехи?

— Даже не знаю, как сказать, — очень серьезно ответил Антон Андреич. — Есть кое-что.

И он подал мне бумагу, смятую, будто ее достали из мусорной корзины. Впрочем, зная дотошность Коробейникова, вполне возможно, что так и было.

— Милостивый государь, — прочитал я. — Предлагаю Вам явиться завтра в мой дом в половине седьмого утра. Выстрел все еще за мной, и я хотел бы воспользоваться своим правом. Дело завершим в моем саду.

— Это же он мне писал, — поднял я глаза на Коробейникова. — Дата вчерашняя.

— Вот-вот, — вздохнул Антон Андреич. — Я нашел это в корзине для мусора. Похоже, что черновик. Любопытно, где само письмо. Вы не получали?

— Нет, — ответил я, — ничего не получал.

Выходит, неизвестный убийца Разумовского спас меня от смерти. Вот только, учитывая найденное письмо, я получаюсь первым подозреваемым. В свете прибытия Увакова это особенно неприятно. Вряд ли Илья Петрович даст мне время найти убийцу и оправдаться. Но где же, в самом деле, письмо? Кто мог его перехватить? Это не так уж просто.

— А ведь князь действительно вышел в полседьмого утра с заряженными пистолетами, — негромко произнес Антон Андреич, расстроенно глядя на меня. — Все сходится, как по писаному.

— Но я ничего не получал, — ответил я, раздражаясь его подозрениями.

Уж кто-кто, но Коробейников должен бы понимать, что я не стану бить противника со спины камнем по голове!

— Я в этом нисколько не сомневаюсь и верю Вам, — ответил он по-прежнему серьезно. — Это не все еще странности. Еще одно послание.

Я развернул протянутое мне письмо.

— Это же доктор Милц писал, — изумился я, увидев знакомое начертание букв. — Это его почерк.

— Да-да, — расстроенно согласился Антон Андреич. — Но это не отчет о вскрытии.

«Милостивый государь Кирилл Владимирович, — писал Милц, — известная Вам особа ищет с Вами встречи и могла бы быть у Вас завтра в половине седьмого утра. Назначенное время обусловлено некоторыми серьезными обстоятельствами. Прошу Вас переговорить с ней, это необходимо для всех. Она в здравом уме и готова к разговору».

— О ком это? — спросил Коробейников. — Неужели о мисс Элис?

Несомненно, о ней. Но не стоит Антону Андреичу знать, что я был в курсе местонахождения Элис Лоуренс.

— Кто бы то ни был, — ответил я ему, — но странно то, что князь назначил две встречи на полседьмого утра, и одна из которых дуэль.

Совершенно непонятно. Может быть, письмо Милца пришло позже, чем князь написал свое письмо мне? И он передумал стреляться, поэтому и не отправил письмо? Нет, не передумал, иначе зачем бы взял в сад пистолеты. Значит, он ждал меня. Меня и Элис Лоуренс. Так что же задумал сиятельный мерзавец? Убить меня и подставить Элис? Или как раз прямо наоборот?

Но я не пришел, потому что по неизвестной мне причине письма не получил. А Элис? Она приходила? Что если она решила свою проблему так же, как в свое время избавилась от госпожи Курочкиной?

В любом случае, мне нужен доктор Милц. Он наверняка что-то знает, ведь он написал это письмо. И еще он может устроить мне встречу с Элис и убедить ее со мной поговорить.

— Вы продолжайте, копайте здесь, — сказал я Коробейникову. — Неплохо у Вас получается.

— Берегите себя, — ответил он мне неожиданно.

Странное какое, однако, пожелание. Что-то расчувствовался Антон Андреич не ко времени.

Доктор сидел за своим столом и отмерял какие-то капли в стакан, по-видимому, для собственного употребления. На мой приход он, против обыкновения, не отреагировал, лишь взглянул на меня коротко и снова вернулся к своему занятию.

— Где Элис? — спросил я его, не тратя времени на дипломатию.

— Я не знаю, — ответил Милц и снова потупился.

— Это Элис убила князя, — сказал я ему. — Вы знаете, что ее больше нет в Вашем тайном убежище. Где она сейчас?

— Мы расстались с ней в городе, — вздохнул Александр Францевич, — и она мне о своих планах не сказала.

— Вы хоть сами понимаете, что помогли убийце? — спросил я его, присаживаясь на стул.

— Нет-нет, не говорите так! — категорически возразил доктор. — Элис не способна на это!

— Ну, тогда докажите мне, — попросил я его. — Почему Вы уверены в ее невиновности?

— Ну, потому что она не могла, — возмутился Милц. — Не могла!

— Да очнитесь Вы, доктор! — не менее возмущенно сказал я. — Элис убила госпожу Курочкину таким же образом, каким убит князь.

— Это совершенно другая история, — покачал головой Александр Францевич. — Тогда она была в состоянии аффекта.

— Послушайте, доктор, — попытался я до него достучаться. — То, что Элис жива, я знаю уже довольно долгое время. Но храню это в тайне, потому что не хочу причинять ей вреда и Вам.

Доктор взглянул на меня мрачно. Я видел, что ему крайне неловко от того, что он обманывал меня. И еще более неловко от того, что продолжает обманывать. Я видел, что он хочет мне доверять, как прежде, и не оставлял надежды его убедить.

— Вы должны быть со мной предельно откровенны, — сказал я. — Вы написали записку князю, где просите его о встрече с Элис. Зачем они должны были встретиться?

— Этого хотела Элис, — ответил он, — а причину она не объяснила.

— И Вы уверены в том, что она не убивала?

— Да, я уверен, — сказал Александр Францевич, — потому что, когда она вернулась, она сказала, что встреча с князем так и не состоялась.

А вот это очень странно. Потому что Разумовский точно вышел в сад в назначенное время, это известно со слов прислуги. И Элис должна была или встретиться с ним, или найти его тело. Может быть, она именно это имела в виду, говоря, что встреча не состоялась? И все же князя убил кто-то другой? Ведь кто-то перехватил его письмо ко мне, и это уж точно не Элис Лоуренс. Но поговорить с ней мне все равно нужно.

— Тогда поклянитесь, — попросил я доктора, — что Вы не знаете, где она сейчас.

Доктор мрачно потупился и залпом допил капли из стакана, будто это был коньяк. Клятвопреступником быть он не хотел:

— Хорошо. Ее забрала с собой Анна Викторовна.

Вот как? Ну, это, я думаю, неплохо. Уверен, Анна сможет помочь мне убедить Элис рассказать, что она видела. Да и с ней самой мне нужно повидаться и предупредить, чтобы не вздумала заходить в управление, пока там господин Уваков. Кто его знает, что ему в голову взбредет, Анне Викторовне лучше держаться от него как можно дальше.

И вообще, я соскучился. В этой сумасшедшей истории с убийством князя Разумовского у меня минуты не было, чтобы проведать ее. И раз уж интересы дела отправляют меня прямиком в дом Мироновых, я ни за что не упущу эту возможность.

В это время за окнами мертвецкой послышался шум приближающегося экипажа. Я осторожно выглянул. Мои опасения не были напрасны, это и в самом деле был Уваков с помощником. Что ему понадобилось от доктора Милца? Неужели отчет о вскрытии тела Разумовского? Или это он меня здесь ищет?

— Очень бы мне не хотелось встречаться сейчас с этими господами, — сказал я доктору.

— Идите за мной, — позвал Александр Францевич, — я Вас спрячу.

Он проводил меня к двери в дальнюю комнату и закрыл за мной дверь. Сквозь узкую щель я видел, как доктор быстро поставил на место стул, на котором я сидел, и подошел к столу, делая вид, что работал с телом и только что закончил. В этот момент как раз и вошли Уваков с неизменно сопровождающим его Жиляевым.