Фенрису понравилась компания стражника, а Тетрас никогда не был против пропустить рюмку другую.

Донник оказался хорошим соперником в карты. Он был в меру азартен и всегда старался предугадывать ходы эльфа, чем вызывал интерес со стороны Варрика. Тетрасу редко удавалось поймать Фенриса на блефе. Гном удивлялся непроницаемому выражению на его лице и пытался расшевелить с каждой партией, произнося тост или повышая ставку.

После жучиных боев и такой неожиданной, но сокрушительной драки все трое изрядно приуныли. В освободившемся от многочисленных посетителей номере, наконец, начал прогуливаться долгожданный сквозняк. Он прогнал с потолка тяжелые клубы табачного дыма и проветрил умы присутствующих.

Тетрас сидел, молча вертя в руках кружку и задумчиво уставившись на камин. Донник лениво гонял своего жука по столу, отделяя тому путь большой книгой в кожаном переплете.

Фенрис наблюдал за попытками рогача вырваться из порочного круга.

— Господа, а не засиделись ли мы? — спросил вдруг Тетрас, — вино заканчивается, другого у меня не припасено. Боюсь вас разочаровывать, но после сегодняшнего, мне кажется, Нора не отпустит нам еще несколько бутылок, как бы мы не умоляли.

Донник оторвал взгляд от стола и посмотрел поочередно, то на эльфа, то на гнома.

— Ты полагаешь, у меня есть, чем вас порадовать? — спросил Фенрис, барабаня пальцами по столу. Он не скучал в их компании, хотя такие вечера и коротали время, в которое он ждал Хоук, занятую своими делами.

Навязываться в последнее время отчаянно не хотелось. После их совместных тренировок, эльфу казалось, что он становился излишне назойливым безо всякого на то повода. Хоук получала огромное количество поручений от рыцаря-коммандора Мередит и сенешаля Брана, взявшего в свои руки управление городом. Верховный чародей, кажется, тоже всерьез заинтересовался положением Мариан в кругах знати. Ей хватало этих проблем, и Фенрис не хотел лишний раз доставать, радуясь, когда Хоук сама заходила за ним и звала на очередное задание.

— У тебя есть большой дом, — утвердительно заверил гном, словно эльф собирался об этом спорить.

— Ай, тварь кусачая! — Донник одернул руку, и засунул в рот укушенный палец. Жук был наказан и отправлен в свою коробку. — В такой хороший вечер не грех прогуляться к рынку, захватить винца и продолжить игру у тебя в поместье! Вот что гном имеет в виду! — продолжил стражник.

Фенрис не стал протестовать, согласившись с друзьями. В конце концов, в его разваливающемся доме имелись свои преимущества. Там никак нельзя было учинить какой бы то ни было беспорядок. Все что можно – сломалось само, от времени, или кем-то по неосторожности. Нанести ущерб все равно не вышло бы, как ни старайся.

Пока Донник и эльф затоваривались на рынке вином и закусками, Тетрас встретил каких-то знакомых. Недолго думая, они позвали их тоже, подшучивая по дороге над второй возможной дракой между Фенрисом и новоиспеченными приглашенными.

В бывшей людской поместья приспособили большой стол, и, найдя целые стулья, расселись кругом, разложив снедь и карты.

Раунд за раундом, чашка за чашкой, Фенрис и сам не заметил, как веселье плавно переместилось в большой зал, где Донник решил отрабатывать боевые приемы Киркволлской стражи, проводя спарринг с гостями, а Тетрас закурил трубку, устроившись в углу и наблюдая за ними.

Через какое-то время, в гости заглянул Себастьян. Брат Церкви не одобрял подобного рода посиделок, но относился к ним с пониманием. Он знал, что жизнь Фенриса и любых знакомых Хоук вообще, частенько висела на волоске, поэтому расслабление и азартные игры были своего рода отдушиной после напряженных сражений и решений животрепещущих вопросов города.

Фенрис составил компанию гному и экс-принцу Старкхэвена, устроившись возле них.

Они вспоминали о совместных приключениях, каждое из которых в своем роде было связано с Мариан. Фенрису были приятны такие разговоры, он скучал по Хоук, но вслух об этом, конечно же, никогда бы не признался, поэтому беседы, затрагивающие их совместные дела, всегда воспринимались им с энтузиазмом. Сегодня Мариан задерживалась, но Себастьян заметил, что видел ее, возвращающуюся домой с Изабеллой.

Сделав вывод, что им, возможно, просто захотелось побыть вдвоем, чтобы вдоволь наговориться, без мужских глаз, Варрик перевел разговор в другое русло, а эльф выгнал беспокойство из головы и принял участие в диалоге.

Одно из замечательных свойств вина – непредсказуемость влияния. Иногда, Фенрис мог пить его по несколько бутылок и совершенно не пьянеть, но порой, этот виноградный напиток невероятно развязывал язык!

Варрик поинтересовался о жизни эльфа на Сегероне и о том, что тот сумел вспомнить до своей бытности в телохранителях Данариуса. Несложно догадаться, откуда у гнома появилось столько вопросов, касательно прошлого Фенриса. И раньше эльф непременно смолчал бы, или перевел бы тему. Но сегодня, почему-то начал говорить.

Варрик слушал его с любопытством, впрочем, как и Себастьян, который уже знал часть из рассказываемых историй.

Все чаще занимая себя чтением, эльф словно открывал для себя другие миры. Он взахлеб проглатывал романы о путешествиях, детективные истории, да и любые другие книги, касающиеся взаимоотношений людей, дворцовых интриг и правительственных заговоров.

От чтения появлялась пища для ума, которой Фенрис никогда не замечал ранее.

Почему люди вступают в контакт друг с другом? Почему он обрел дом в этом городе, нашел тех, кого, спустя столько времени уже не боялся называть друзьями?

Для эльфа окружающие поначалу казались враждебными. Познакомившись в Киркволле с Хоук и наблюдая, как она заводила себе друзей, Фенрис понял, что люди, вообще-то, могут быть довольно интересными.

Хоук являла собой забавную смесь. Она сочетала в себе прекрасные мечты и чистые помыслы, но вместе с тем в ее душе, бывало, властвовали и отвратительные кошмары. За маской показной бравады она, порой, прятала сокровенные и очень тяжелые страхи. Мариан никому не показывала, что чувствовала, и эльф нашел в этом сходство с самим собой.

Он ощущал себя таким потерянным и одиноким поначалу, но Хоук убедила его, что это не так.

Со временем Фенрис понял, что люди могут перенести пустоту внутри себя, только общаясь между собой. Не каждый человек может быть врагом. А тот, что оказался таковым поначалу, может стать другом потом.

Так он начал делиться своей историей. Не сразу, но спутники Хоук узнавали его, кто-то в большей, а кто-то в меньшей степени. Знание языка улучшалось вместе с каждой прочитанной книгой, и Фенрис рассказывал все подробнее, ведь факты из жизни теперь укладывались в голове с общей картиной мира.

Эльф часто думал, что же будет с ним дальше? Он всего-навсего сделал первый шаг, зато какой!

Зарабатывая деньги и имя в городе, читая книги и приобщаясь к обществу, он почувствовал собственную значимость.

Он сделает и второй шаг.

Не торопясь, со временем, ведь желания на будущее только зарождались в мозгу: сокровенные, и пока еще образные. Он боялся мечтать, но потихоньку начинал это делать.

Донник засобирался было домой, оправдываясь, что его ждет Авелин, но Фенрис, неожиданно для себя, воспротивился такому решению, заставив стражника остаться.

Ночь уже близилась к завершению, когда они заканчивали очередную партию в алмазный ромб. Двое знакомых Варрика крепко спали прямо на шкуре возле камина. Донник тоже клевал носом.

Фенрис оглянулся в сторону окна, за которым уже брезжил рассвет.

Хоук могла появиться у него к утру, и это почему-то заставило задуматься о том, что девушка увидит, придя в поместье. Эльф встал, в попытке прийти в себя, но неожиданно покачнулся.

Вечер давно перевалил в ночь, и он совершенно не дал себе отчет о том, сколько бутылок вина они выпили! А ведь уже светало!

Тетрас откинулся на спинку кресла и задремал. Донник ушел в одну из комнат, в которой, по его мнению, должна была оказаться кровать.