Годор смеялся искренне, молотя по столу своей разлапистой ладонью, иногда смахивая проступившие слезинки из уголков глаз.

Их разговор перешел из натянуто-осторожного в теплый и дружеский. Эльф расспросил Годора о событиях в империи и о сестре.

Они вспоминали старые шутки, периодически переходя на тевин, и смеясь над собственными детскими похождениями. Годор пообещал, что доставит деньги для сестры в целости и сохранности, а также обеспечит той вооруженную охрану до самых границ империи. Фенрис почувствовал, будто с плеч свалился тяжкий груз. Он знал, что может доверять этому человеку, слишком многое связывало их в прошлом.

Когда они вернулись к разговору о воспоминаниях Фенриса, Годор помрачнел. Особенно в той части, где фигурировал Силиус.

— С нехорошими людьми тебя угораздило связаться, ураган, — здоровяк откинулся на спинку стула, устало потирая лицо.

— Ты знал, кто он такой? — спросил эльф, в надежде, что Годор сможет пролить свет на происходящее в те дни.

— К сожалению нет. Меня действительно освободили, после той бойни, отчасти, благодаря тебе… Но кое-что пошло не так. Я не знал, куда мне применить свои умения, потом умерла мать, оставив нас с маленькой Джози совсем одних. Отца давно не было в живых… Так я принял решение и вернулся в подпольные бои. Какое-то время даже путешествовал по острову, пока не набрел еще на одного магистра. Кажется, я тебе о нем уже рассказывал. Я нанялся к нему на службу, а спустя какое-то время, этот старик заметил Джози… точнее ее странности. Конечно, магистра не могло не заинтересовать такое, и малышку отобрали. Я совсем обезумел в те дни, дрался как раненый зверь, но это, похоже, только раззадорило магистра, и он отправил меня на Арену. Опять.

— При нашей первой встрече, ты упоминал, что я оставил тебе шрам, — Фенрис перевел взгляд на плечо здоровяка.

— Я думал, ты помнишь это… — Годор вздохнул. — Нас свела судьба, не иначе, — он откашлялся и продолжил. — Ходили слухи, что ты победил знаменитого бойца из Минратоуса. Я в этом сомневался, и случайно ляпнул, что водил с тобой дружбу. Естественно, это дошло до самого магистра. Наверное, у них были старые счеты с Данариусом. Или ему просто обещали много денег, чтобы отомстить за тот позорный бой. Непобедимый боец, спятивший на поле боя – это был плевок в душу самому Архонту, не иначе. Данариус не мог не принять следующий вызов. А тот магистр, которому я служил, удачно предложил меня на бой.

— Мы дрались… — прошептал Фенрис. Вспышки воспоминаний не заставили себя ждать. Эльф поморщился от внезапной боли в лириумных точках на лбу. Так было всякий раз, когда он думал о прошлом до ритуала.

— Ты едва меня не убил. Я испугался, ведь мало что видел от тебя прежнего. Ты был как неживой в тот день. Бой прервали… Вроде бы причина была как раз в том парнишке, про которого ты говорил. Я слышал его имя, ведь меня отправили в лазарет, подлатать дыру, что ты во мне проделал, – Годор усмехнулся.

— Что-то говорили в лазарете? — поинтересовался Фенрис.

— Говорили, что Силиус болен, и что ему стало плохо на трибунах Арены. А еще, будто бы он требовал твоей свободы.

— Я действительно не помню этого, прости, — эльф растерянно повертел в руках кусок рыбы, который собирался съесть. К горлу подкатил ком.

— Дела прошлого! — махнул рукой Годор и залпом осушил стакан с элем. — Послушай, ты так и не рассказал мне, что с Мариан Хоук?

— А что с ней?

— У вас с ней, — улыбнулся Годор. У Фенриса окончательно пропал аппетит, и он бросил мелкую рыбешку обратно в миску.

— Ничего, о чем можно было бы всерьез говорить.

— Ты носишь герб на поясе. Это же не просто чей-то герб? А происхождение этой ленты тоже наводит меня на размышления, — Годор иронично наклонил голову. — Никогда не замечал в тебе тяги к подобным вещам. Что она для тебя значит?

— Если бы я мог объяснить это в нескольких предложениях, — проворчал эльф.

— У нас вся ночь впереди!

— Нет, Годор, прости, но мне нужно возвращаться.

— К ней? — здоровяк снова уставился на красную ленту, намотанную прямо поверх латной перчатки.

— Надеюсь, что ты не забудешь о моей просьбе, — Фенрис проигнорировал замечание.

— Будь уверен, я все сделаю, — Годор пожал эльфу руку и хлопнул того по плечу на прощание.

На центральной площади Тантерваля шла бойкая торговля. Возвращаясь к таверне, Фенрис на секунду замер перед небольшим прилавком. Женщина продавала украшения ручной работы в виде бабочек и жуков. Внимание эльфа привлекла брошь-заколка, выглядящая как золотистый жук с несколькими камушками и большим каплевидным красным брюшком из кристалла. Она почему-то напомнила ему о Хоук.

Возвращаясь, Фенрис считал дни, проведенные в пути, и размышлял, ждет ли его Мариан? Он сказал о двух неделях и о том, что будет возле главных ворот. Интересно, приходила ли она? Пару недель минуло, когда он вновь оказался на ферме, где помог наколоть дров. Заколка в виде жука оттягивала внутренний карман куртки. Эльф купил ее и понятия не имел, как вручить подобный подарок. В конце концов, Хоук дала ему слишком многое, и эта брошка не могла быть простым «спасибо» за полученную заботу.

Фенрис хотел сказать столько всего, но совершенно не знал, с чего начать. Он понял, что до невозможного скучает по ней. Всего три недели, а он тосковал по ее смеху и смешной суете, словно они не виделись год.

Эльф вошел в город в приподнятом расположении духа. Мысль о том, что спустя какое-то время, его сестра приедет в Киркволл, и он сможет познакомить ее с Хоук, приятно согревала душу.

Он задержался сверх обещанного и не рассчитывал, что Мариан будет возле ворот. Поэтому, Фенрис миновал их, не оглядываясь.

— Погодите! — его неожиданно окликнул мужской голос. Эльф обернулся и увидел спешащего к нему стражника. — Вы Фенрис, не так ли? Она рассказала, как вы выглядите!

— Кто-кто рассказала? — недоуменно переспросил эльф.

— Женщина, вот уже неделю, каждое утро приходит к этим воротам. Вместе с мабари, шляется здесь, надвинув капюшон на лицо. Я сначала принял ее за какого-то бродягу. Если бы не пес, погнал бы далеко за ворота!

Фенрис почувствовал приятное волнение в груди. Это была Хоук, без сомнения! Она приходила сюда!

— Вон там, возле того дерева, видите? Доска с объявлениями. Не знаю, для чего она каждый день привязывала возле нее красные ленточки… Но когда я спросил, зачем она это делает, так эта сумасшедшая начала рассказывать мне про вас! — стражник смутился. — Точно про вас, сами посмотрите, а то подумаете, что это я сбрендил и несу околесицу!

Фенрис прошел по направлению, которое указал стражник.

За воротами действительно располагалась доска, понизу которой развивались на ветру семь красных бантиков.

— Она сказала, что превратит меня в жабу, если я хоть один сниму, — мужчина нервно сглотнул, — и знаете, вид у нее был такой зловещий, что я не стал спорить…

— Спасибо за информацию, я знаю, о ком ты говоришь, — задумчиво пробормотал Фенрис, не смотря на стражника. Его взгляд был прикован к красным лентам. Он стоял молча и почти не двигаясь. Мужчина, видимо, тоже счел его ненормальным и поспешил удалиться.

Эльфа мало волновало, что могут подумать окружающие. Он отвязывал одну ленту за другой, улыбаясь при этом, как блаженный идиот. Хоук ждала его, каждый день.

— Ты опоздал… — вкрадчивый голос раздался над самым ухом.

— А ты шаталась вокруг ворот почти неделю?

Мариан взвизгнула и обхватила эльфа сзади, стиснув в объятиях.

— Полегче, Хоук, ты меня задушишь! — закашлялся эльф, но улыбаться не перестал. Спереди из-под доски вынырнул мабари и прыгнул Фенрису прямо на грудь.

— Ты обещал две недели, а прошло почти три!

— А это еще что такое? — эльф перехватил Мариан за запястье и согнул руку в локте.

— Это… татуировка.

— Я вижу, что татуировка, но зачем?

— Хотела забиться как ты, но лириума не хватило! — хмыкнула девушка, выворачиваясь из хватки.