— Я знаю, как тебе помочь, — доверительно поведал он мне, не забывая при этом улыбаться.

— И как? — вместо меня спросил Призрак.

Олли сощурился, и некоторое время они с Крисом довольно забавно рассматривали друг друга. Я могла бы здорово повеселиться, наблюдая за ними, но не сейчас. Сейчас мне требовался ответ, а потому я кашлянула, напоминая о своём присутствии.

— У меня есть знакомый, он живёт в одном горном поселении, — с готовностью затрещал Олли. — Там живут шиикары по большей части, так вот, они разрабатывают летательные аппараты, которые работают по принципу их крыльев.

Я врезалась в его слова, будто в стену, и спешно уточнила:

— И на них можно летать?

— Не, до полёта они ещё не дошли. А вот парить — пожалуйста, ничем не хуже шиикарских крыльев. Только это сложно. Я пробовал однажды и… Эй, я что-то не то сказал?

Олави Безродный не мог понять, что означали его слова на самом деле, зато наверняка понял Крис. Призрак просто не мог не понять, а потому я позволила себе напрочь забыть о его намёках на ревность и практически броситься на ученика Старшего Слышащего.

— Ты сможешь отвести меня туда? — почти выкрикнула я. — Меня и… Ну, кое-кого из моих друзей?

Олли оживился и с готовностью закивал головой. Широко улыбаясь, он почесал затылок, бросил быстрый взгляд на Криса и ответил:

— Конечно! Собирай друзей, чем больше — тем лучше. Это совершенно удивительное место, люблю его показывать.

Он говорил что-то ещё, но я уже не слушала. Крылья. Валмиранцы создали искусственные крылья, они были где-то здесь, а ещё здесь была одна несправедливо лишённая неба шиикара, с которой мне было просто необходимо помириться. При одной мысли о том, что я, быть может, смогу увидеть, как она снова взмоет в небо, я поняла, что простила ей всё. Теперь мне хотелось одного: поскорее увидеть её и всё рассказать. Или не рассказывать, а устроить сюрприз?

— Я рад, что сумел тебя обрадовать. — Голос Олли вернул меня в реальность как раз вовремя, чтобы я увидела приближающегося к нам Маттиаса Трирога, как раз закончившего разговор с Марьей Сирин.

— Мне тоже очень приятно видеть вас в бодром расположении духа, — заверил меня глава ордена, но его вид почему-то показался мне угрожающим. Что-то было не так. — Несмотря на ваше самочувствие.

Я вздрогнула. За время собрания я почти уверилась в том, что мой внешний вид остался незамеченным, что я смогу просто уйти, будто не было седых волос и пятен на коже. Увы, Маттиас был иного мнения.

— Я обещал не позволить вам причинить себе вред, — напомнил он мне. — Но вы, похоже, не вняли моим советам. Это огорчает.

Глава кииринов всё понял не так. Он решил, что меня убивает посох, вот только с посохом всё было в порядке.

— Я делаю всё, как вы сказали, — поспешила заверить я. — Я слежу за Древом и веду себя осторожно.

Мне вдруг стало страшно. Что если Маттиас отберёт мой посох? Я представила себе, как пытаюсь убежать отсюда, из этой комнаты, но собравшиеся тут киирины перекрывают мне путь. Я пытаюсь защититься, создаю тигра, но глава ордена встаёт передо мной, и мой тигр падает на пол бесполезной палкой, не подчиняющейся мне.

— Я действительно не очень хорошо себя чувствую, но это не из-за посоха, — испуганно залепетала я, сжимая пальцы в кулаки. — У меня есть одна проблема, но я с ней разберусь, я уже этим занимаюсь.

— Мы занимаемся, — подтвердил мои слова Крис, а Олли заметил:

— У её беды в самом деле другая природа.

Маттиас вздохнул, принимая наши объяснения, но показывая, что не удовлетворён ими.

— Я поверю вам, и всё же прошу, будьте осторожнее.

— Буду! Мне всё это тоже совершенно не нравится, жду не дождусь, когда всё останется позади. — Почему-то от собственных слов мне вдруг стало грустно. Я не лгала, говоря их, просто лишь теперь я в полной мере поняла, как от всего устала. Мне в самом деле невыносимо хотелось, чтобы все мои беды остались позади, а я могла спокойно вздохнуть. Вот только чем дольше я жила, тем больше мне казалось: со временем проблем становится лишь больше. «Наверное, в какой-то момент моя ноша станет такой тяжёлой, что я просто выроню всё хорошее и плохое, что держала в руках, — рассеянно подумала я. — И когда в моих руках не останется ничего, откроются Врата Рассвета».

Я не хотела, чтобы это случилось сейчас. Я жила ещё слишком мало и слишком бестолково, мне хотелось верить, что из всех неприятностей найдётся выход и однажды всё-таки всё будет хорошо. Но сперва было нужно, чтобы Питер не утянул меня в Закат.

Питер крал мою жизнь. Я не могла представить, чего такого я могла бы с ним сделать, чтобы он счёл, что я заслуживаю такого наказания. Разбитое сердце не стоит разбитой жизни, в этом я не сомневалась. Вот только с каждым днём, который мы с Крисом проводили в Карнаэле, мне становилось всё хуже.

Мы ждали деталей по нашему новому заданию, а я бродила по улицам, пытаясь найти Рию. Увы, шиикары нигде не было, Крис где-то пропадал, а я за два прошедших дня, казалось, состарилась лет на двадцать. Руки и хвост тряслись всё сильнее, всё хуже видели глаза, а Призрак молчал. Не предлагал убить Питера, не говорил, что я ему отвратительна, но перестать думать о последнем я не могла. Крис почти перестал со мной разговаривать, почти перестал на меня смотреть.

Тем вечером я возвращалась в гостиницу после очередных неудачных поисков Рии, и шедшая мне навстречу женщина вздрогнула и перешла на другую сторону улицы, случайно встретившись со мной взглядом. Это стало последней каплей. Стиснув нехорошо шатающиеся зубы, я рванулась в сторону магической академии так быстро, как позволяли мне мои ослабшие ноги.

Мне показалось, что мой вид был действительно страшен, потому что меня пропустили без вопросов. Лишь поднявшись к Херде Рейнор на её этаж и встретившись с изрядно осунувшейся колдуньей, я узнала, что она оставила распоряжение на мой счёт. Питер пил не только мою жизнь, он мучил всех, кто успел к нему привязаться.

— Ему совсем плохо, — скорбно прошептала Херда, и я сухо кивнула, готовая в любой момент прекратить мучения мага.

Питера перевели в лазарет, расположенный в Башне Воды. Её строгое серо-синее убранство показалось мне невыносимо унылым и холодным, казалось, что от самих стен веет смертью. Впрочем, учитывая, что башню использовали для изучения магического аспекта болезней, а также того вреда, что наносил людям контакт с демонами, ничего иного я почувствовать не могла.

Если бы мне пришлось долго подниматься по лестнице, я имела все шансы на той лестнице и помереть, но Питера устроили на втором этаже. Маленькая светлая комната пахла холодом и безысходностью. Мне не хотелось бы болеть в подобной, хотя маг был размещён со всеми удобствами. Утопая в подушках и скрытый тёплым одеялом до самого подбородка, Питер лежал на спине, пустым взглядом глядя вверх. Мне показалось, что он ослеп.

— К тебе пришли, Питер, — тихо проговорила Херда. — Это Ярна Сеена… — Она обернулась ко мне и вздохнула. — Боюсь, у него очередной приступ. Он перестаёт реагировать на всё вокруг, и никто не знает, что с ним. Мы боимся, ему осталось немного, но если вы можете хоть как-то помочь…

Увы, я могла только добить, и чем дольше я смотрела на этого страдальца, который валялся на мягких подушках и не пытался даже шевелиться, тем больше мне хотелось это сделать.

— Не могли бы вы оставить нас ненадолго? — попросила я Херду, и та вышла. Едва ли она знала, что я в самом деле могу убить. Поняв это, я впервые задумалась о том, что сделают со мной после такого убийства. Валмирана была не той страной, где можно было убить человека просто так, даже такого, как Питер. В лучшем случае я потеряла бы посох и место в ордене.

Зашипев от злости, я пнула ножку кровати мага.

— Ты видишь и слышишь меня, я знаю.

Он не ответил, продолжая валяться неодушевлённым предметом.

— Когда из Криса вырвали душу, он и то был живее, чем ты. Я говорила с ним, хотя знала, что он не слышит. Ты — слышишь. Не смей меня игнорировать.