- Очередную? Видимо, я что-то пропустила, - хмыкнула Джинни. – Так что там у вас с ними произошло?

При посторонних Джинни обращалась к Джулиане на «вы», однако наедине они уже давно называли друг друга на «ты».

- Пойдем куда-нибудь, где нас не будут слышать, - предложила Скамандер девушке и потащила ее в свою комнату, где рассказала о том, что смогла прочитать мысли Малфоя.

- Тебе это удалось! С ума сойти! – радостно воскликнула Джинни. – Значит, Полумна жива.

- Да. Вот только толку от этого немного, потому что мы до сих пор не знаем, где она. А когда я попыталась расспросить Кэрроу про Азкабан…

- Она решила, что ты хочешь туда вломиться и кого-нибудь освободить? – со смехом спросила Джинни. – Ну ты даешь, Джулиана.

В ответ на это Скамандер лишь пожала плечами.

- А ведь мы теперь практически знаем, где они держат Полумну… – минуту спустя задумчиво произнесла сестра Чарли.

- Вот как? И что же мы знаем?

- Ну сама подумай, ты видела ее глазами Драко, а я не думаю, что он станет таскаться в тюрьму ради того, чтобы посмотреть на Полумну… – взглянула на нее Джинни.

- Стоп! Ты что, считаешь, что они держат ее дома у Малфоев? – догадалась, наконец, Джулиана, и, когда Джинни подтвердила ее догадку, в ярости хлопнула себя по лбу.

- Ну почему, почему я не подумала об этом и снова оказалась такой идиоткой? Что со мной не так?!

- Да брось! Ты выяснила, что она жива. А дальше уже – дело техники. Попробуем передать эту новость сопротивлению, и, кто знает, вдруг у них получится ее освободить.

- Осталось только придумать способ их известить… – пробормотала Джулиана.

- Кажется, у нас остается только вариант с патронусом. Только из школы его отправлять рискованно, а в Хогсмид мы пойдем только через неделю… – задумалась Джинни.

- Ну, зато я могу ходить туда в любой день, - радостно отозвалась Джулиана. – Так что завтра же пошлю его… только кому? Ксенофилиусу?

- Нет, от него толку мало. Лучше своим или моим родителям, а они уже подумают, что делать с этой информацией. В конце концов, в дом Малфоев, если там торчит Сама-Знаешь-Кто, тоже так просто не вломишься…

- Вот именно, - отозвалась Скамандер, подумав, что завтра же сообщит новости о Полумне маме с папой. Кажется, он там что-то говорил про оказание помощи сопротивлению.

========== 15. My Sweet Prince, You Are The One ==========

We’re running out of alibies

From the second of May

Reminds me of the summer time

On this winter’s day

Placebo - The Bitter End

Между тем время шло, а Снейп так и не стал с ней любезней. Порой он удостаивал ее кивком в ответ на приветствие, но чаще просто игнорировал, словно она перестала для него существовать. Даже на учительских собраниях, зачитывая список преподавателей, дежуривших на этажах, он смотрел сквозь нее, называя ее имя. И это отношение ужасно тяготило Джулиану. Она вообще не была из тех, кто копит обиды, а предпочитала выяснить всё сразу и расставить все точки над «i», поэтому и предприняла несколько попыток поговорить с ним. Однако он всякий раз отделывался короткими ответами и уходил прочь, отмахиваясь от нее, словно от назойливой мухи.

Так что Джулиана однажды не выдержала и, перехватив его у входа в Большой зал, спросила:

- Скажите, сэр, вы сердитесь на меня? Я вас чем-то обидела?

В ответ на это он наконец взглянул на нее, презрительно изогнув губы, а затем медленно и четко, словно опасаясь, что она не поймет, произнес:

- Во-первых, вы не можете меня обидеть, мисс Скамандер. А во-вторых, мы загораживаем проход и мешаем людям пройти.

- Что ж, тогда давайте отойдем в сторону, сэр, - ответила она, понимая, что говорит сейчас, словно какой-то житель рабочей окраины Лондона, и внутренне содрогаясь от собственной дерзости. – Я чувствую, что…

- Вы слишком много чувствуете и слишком мало думаете, мисс Скамандер, вот в чем ваша проблема. А сейчас извините, но меня ждут дела, - раздраженно проговорил он и снова умчался прочь, оставив ее с уже привычным ощущением того, что на нее вылили ушат холодной воды.

- Что это? Он говорит с тобой так же, как с Гарри, - раздался за спиной Джулианы голос Джинни. – А я думала, что вы типа «друзья».

И девушка показала пальцами знак кавычек.

- Я ему больше нравлюсь, когда лежу при смерти и молчу, - угрюмо проговорила Джулиана, все еще глядя в ту сторону, куда ушел Снейп, однако ее реплика вызвала смех собеседницы. И она подумала, что сама бы с удовольствием посмеялась с ней, если бы не была так сердита на директора.

Впрочем, даже несмотря на его холодность, Джулиану не покидало желание выяснить о нем хоть что-то, чтобы стать хоть немного ближе и узнать, какие эмоции он скрывает за этой маской безразличия. Вся проблема заключалась в том, что узнать это было не у кого, поскольку в лучшем случае эти вопросы могли вызвать недоумение, а в худшем… Джулиана даже не хотела думать о том ледяном презрении, каким ее окатят ее друзья и другие преподаватели, если догадаются об истинной причине этого интереса. И так продолжалось до тех пор, пока однажды, проходя по коридору восьмого этажа, где она бывала до этого сотни раз, напротив гобелена, на котором, согласно подписи, был изображен Варнава Вздрюченный, который обучал троллей балетным па, она не увидела большую деревянную дверь, которой – она могла поклясться – там раньше не было. Впрочем, в Хогвартсе случались странности и почище этой. И открыв дверь и увидев огромное, похожее на готический собор помещение, уставленное разнообразным хламом, залежи которого словно образовывали улицы, по которым можно было бродить до бесконечности, Джулиана вспомнила истории отца о Выручай-комнате, которая, если кому-то было очень нужно, превращалась в то помещение, которое было необходимо проходившему мимо нее.

Вот и желание Джулианы узнать хоть что-нибудь о прошлом Снейпа, видимо, было настолько сильным, что даже бесчувственное здание решило над ней сжалиться.

Правда, входя внутрь и оглядываясь по сторонам, она с трудом представляла себе, как сможет найти что-то среди этих рядов старой мебели, гор книг, разбитых флаконов от зелий и пришедших в негодность учебных пособий. И тут ей пришла в голову идея, что больше всего сведений о людях хранят их дневники, так что девушка с надеждой взмахнула волшебной палочкой и произнесла «Акцио дневник Северуса Снейпа», однако ничего не произошло. Видимо, Снейп не вёл дневники, а если и вёл, то не разбрасывал их по загадочным комнатам.

Но что-то же её сюда привело? А значит, здесь должен был быть хоть один предмет, который мог бы помочь ей… И поскольку ей всё равно было некуда спешить этим субботним днем, когда за окном с утра лил проливной дождь, она стала неспешно бродить среди старых пыльных шкафов, пока ей не бросился в глаза один из них, чьи полки буквально ломились под стопками таких же потрепанных книг.

- Кажется, мы у цели, - пробормотала Джулиана, окидывая взглядом полки, потому что, хоть Снейп и обозвал ее заучкой, сам он был известным книжным червем.

- Может, я откопаю твой список любимых книг и тогда смогу стать чуть ближе к тебе? - задала ему вопрос Джулиана и на всякий случай произнесла «Акцио список книг Северуса Снейпа».

Снова ничего. И снова обидно до слёз. Пора бы ей уже привыкнуть к статусу вечной неудачницы, а вот нет же: всё она на что-то надеется, всё ждет чего-то.

Джулиана взяла с полки одну из книг с отвалившимся корешком, оказавшуюся потрепанным учебником по истории магии, и села на стоящий рядом со шкафом стол, пробегая глазами пылящиеся на полках фолианты и с тоской представив, как будет открывать каждый из них и смотреть, нет ли где-нибудь за форзаце любимого имени.

Мерлин! Как же это глупо! Она не вела себя так даже когда была подростком! Да самым большим любовным безумием в ее жизни были походы в булочную по пять раз в день, когда она влюбилась в помощника пекаря на Монмартре! Но, видимо, всем рано или поздно приходится проходить через подобное любовное помешательство и, наверное, надо радоваться, что оно настигло ее сейчас, а не лет в сорок. Впрочем, до сорока она может и не дожить. С ее-то удачей.