- Слегка? Да ты могла вообще остаться без руки! – воскликнул Уизли.

- Но не осталась же, - возразила она и потащила его за собой, чтобы он помог ей втереть бальзам от ожогов.

- Твой отец убьет меня, если узнает, - причитал Чарли, глядя на руку Джулианы, однако бальзам и правда подействовал очень быстро, и уже вечером они смогли отправиться вместе на ужин в милый ресторанчик, расположенный в маленьком городке по соседству с заповедником.

- О, вижу рука зажила, и у вас снова всё хорошо, - подмигнул Чарли один из его друзей, ужинавших за соседним столиком, в ответ на что тот лишь покраснел и пробормотал, что, видимо, им стоило трансгрессировать куда-нибудь подальше отсюда.

- Вот еще! – хмыкнула Джулиана. – Вы же тут варитесь всё время в одном и том же, а людям нужны какие-то развлечения. Давай, не будем их разочаровывать.

И она чмокнула окончательно смешавшегося Уизли в щеку и уселась за стол, собираясь получить максимум удовольствия от этого ужина.

Кажется, тем вечером представление и правда удалось. Джулиана, ничего не евшая с утра, выпила чуть больше вина из бузины, чем следовало, а потому слишком громко смеялась и слишком близко наклонялась к Чарли. Так что когда он проводил ее к дверям ее комнаты, их губы словно ненароком встретились, и она, наконец, поняла, что имеют в виду авторы романов, когда пишут о поцелуях, от которых земля уходит из-под ног.

Чарли был так близко, и от него так вкусно пахло свежестью летнего вечера и земляникой, которую они заказали на десерт, что Джулиана едва сдержалась, чтобы не затащить его в свою комнату, однако голос разума, загнанного куда-то на край подсознания, напомнил, что не стоит так отчаянно торопить события в самом начале практики, и ей хватило сил попрощаться с ним на самом пороге.

А утром, вспоминая об этом, и ловя на себе многозначительные взгляды Уизли и слыша смешки и перешептывания его друзей, она на все лады ругала себя за опрометчивость. Она знала, что нравится ему, но совершенно не могла разобраться в своих чувствах. Чарли был первым парнем, у которого она вызвала интерес. Он был милым, отважным, веселым, им было легко и хорошо вместе, но ей лишь недавно исполнилось девятнадцать, и она совсем не хотела думать о серьезных отношениях.

Впрочем, Чарли никогда и не намекал ни на что серьезное, а взаимная симпатия могла оказаться приятным бонусом к практическим занятиям ухода за драконами. Так что Джулиана была с ним мила и приветлива, но больше не позволяла себе напиваться до состояния полной беззаботности, когда казалось, что всеми приличиями можно с легкостью пренебречь, а еще она старалась отогнать от себя прочь воспоминания о том, какими нежными были его губы, когда он целовал ее в темноте коридора…

Оставшиеся дни практики прошли без приключений, и, подарив Чарли прощальный целомудренный поцелуй в щечку, Джулиана трансгрессировала в Америку, где мама с папой и Джейми гостили в это время у маминых родителей. Те жили в Сан-Хосе в Калифорнии, и почти все дни Джулиана загорала, валяясь на пляже, или заплывала подальше и просто качалась на волнах, лежа на надувном матрасе. Так что в университет она вернулась такой загоревшей, что у ее однокурсников возникли сомнения, посещала ли она Румынию. Однако целая куча фотографий с драконами и сотрудниками заповедника развеяли все сомнения. К тому же на каникулах она написала подробный и интересный отчет о практике и, выступив с ним на семинаре, набрала целых десять баллов, увеличив свои шансы на возможность самоэкзамена.

***

Шло время. Все подруги Джулианы влюблялись и заводили романы, и только она одна никак не могла испытать столь же сильные чувства. Нет, у нее вовсе не было недостатка в ухажерах, она всегда была в центре событий, являлась душой компании, и не было случая, чтобы у нее не оказалось пары на танцах, но ни один из этих парней не мог лишить ее покоя. Лишь иногда ее сердце билось чуть быстрее, когда какой-нибудь красавчик вроде Брэндона Крэнстона брал ее за руку и начинал нести какую-нибудь романтическую чушь про ее необыкновенные глаза цвета расплавленного серебра.

Но это были лишь краткие эпизоды, которые забывались уже на следующий день и вовсе не походили на любовные страдания ее подруг, терявших сон или аппетит лишь оттого, что их возлюбленные слишком долго не отвечали на письма или имели неосторожность улыбнуться другим девушкам.

Джулиана списывала свое хладнокровие на то, что ей еще не встретился «её» мужчина. К тому же у нее по-прежнему был Чарли, с которым они не прерывали переписку, и который явно ей симпатизировал, хоть до сих пор не предпринял никаких решительных шагов, чтобы заявить ей о своих чувствах, если не считать того памятного поцелуя. Но с тех пор Джулиана успела перецеловаться еще с тремя парнями, и могла сказать, что, может, поцелуи и являются обязательной частью романтических отношений, причем, очень приятной частью, но сами по себе ровным счетом ничего не значат.

Так что она привыкла думать о Уизли как о своем хорошем знакомом, пока на третьем курсе не произошло одно событие, заставившие ее пересмотреть свои взгляды на происходящее между ними. Именно тогда Вирджиния Смол, ее лучшая подруга, собралась замуж за Фреда Стэнтона, старшекурсника с факультета зельеварения. Они назначили свадьбу на июль, когда Фред закончит университет, и Джулиане предстояло быть подружкой невесты, а Чарли оказался так любезен, что согласился ее сопровождать.

И вот на свадебном банкете, когда они танцевали, обнявшись, под какую-то романтично-слезливую песню о колдунье, влюбившейся в принца из Подводного царства, Уизли вдруг спросил ее, думала ли она когда-нибудь, какой будет ее собственная свадьба.

- Что? – удивленно вскинула ресницы Джулиана, задумавшаяся о печальной судьбе героини песни. – Нет, конечно. Пока я с трудом могу представить себя в роли чьей-то жены.

И увидев его слегка разочарованное лицо, спросила:

- А ты? У тебя уже есть идеи на этот счёт?

- О самой свадьбе я ещё не думал, но зато точно знаю, кого бы я хотел увидеть в роли невесты, - проговорил он и выразительно посмотрел на неё.

- Ты… что?! О Мерлин! – воскликнула Джулиана и от потрясения сделала неверное движение и едва не упала, запутавшись в подоле роскошного серебристого платья, словно сшитого из переливающейся рыбьей чешуи и так красиво подчеркивавшего цвет ее глаз. – Пожалуйста, Чарли, скажи, что ты не имел в виду ничего такого!

- Не знаю, что ты подразумеваешь под «чем-то таким», - ответил он. – Я лишь сказал, что не вижу своего будущего ни с кем, кроме тебя. Это не значит, что нам надо прямо завтра бежать под венец или просить благословения родителей. Я просто надеюсь, что однажды ты согласишься стать моей спутницей жизни.

- О, Чарли! Я даже никогда не задумывалась об этом, - солгала она, потому что на самом деле порой думала, каково это: быть женой заводчика драконов, жить в Румынии, заниматься общим делом и стать частью большой дружной семьи Уизли, всех членов которой она просто обожала за их легкий нрав и неиссякаемый оптимизм. Но дальше этого ее мысли не заходили. Она никогда не грезила о том, чтобы каждый день засыпать и просыпаться с Чарли в одной постели, готовить ему завтрак или лежать в его объятиях.

- Что ж, теперь у тебя есть возможность подумать об этом, - усмехнулся он и как ни в чем не бывало продолжил кружить ее в танце.

Однако время шло, а эта мысль не стала для Джулианы более привлекательной. В то же время она не была готова его потерять, и потому то ли случайно, то ли специально находила себе отсрочки перед тем, как навсегда покинуть университет. Именно поэтому после получения диплома она поступила в аспирантуру, устроилась ассистенткой профессора Леонида Физариуса, занимавшегося изучением огнедышащих тварей, и занялась написанием диссертации по этой теме.

***

Между тем менялся и мир вокруг. Внезапно выяснилось, что слухи о возвращении Волан-де-Морта, доносившиеся до них, оказались правдой, и место рекламных рассылок заняли памятки с правилами поведения при встрече с вновь поднявшими голову Пожирателями смерти. Гарри Поттер, всегда слывший героем, сначала был объявлен сумасшедшим, а затем вновь провозглашен победителем Темного Лорда. Это произошло во время схватки в Министерстве, в одном из самых секретных его отделов – Отделе Тайн, куда, казалось, без разрешения не могла проникнуть даже мышь. И всё же Пожиратели напали и погубили несколько человек, и это значило лишь одно: мир, к которому они все привыкли, перестал существовать, и в нем больше не осталось безопасных мест.