Улицы были пусты в связи с тем, что минутная стрелка швейцарских часов на руке Итачи показывала без десяти минут двенадцать — комендантский час уже давно наступил, а в городе к нему относились серьёзнее некуда, особенно в этот день. Что касается клуба — внутри все подчинённые уже стояли стойкой «Смирно!» в главном зале, в полной тишине, в ожидании своего начальника и его Ближайшего Окружения. Ни музыки, ни вскрика, ни шёпота — ничего, что могло бы стать указателем к грандиозному столпотворению людей.
Снаружи клуб был похож на очередное старое сооружение привычного Мортэма. Ничего удивительного, если не считать, что в это самое зданьице было вложено просто немереное количество денег — целое состояние. Если внутренним убранством от начала и до конца занимались профессионалы своего дела, приглашённые из Западной Европы, то внешний каркас делался руками простых местных рабочих, чтобы те поместили клуб за черту бедности и тем самым скрыли его от глаз любопытных варвар.
Итачи с Саске, всё ещё препираясь и споря о том, кто в этом году поведёт за собой Ближайшее Окружение, выбрались из салона и поспешили по всем правилам хорошего поведения помочь своей дурнушке. Старший из братьев открыл дверцу автомобиля, а младший — услужливо протянул руку. Оба Учихи выглядели так элегантно, что Сакура не сдержала улыбки. Её сопровождают двое грациозных, самых богатых и опасных человека во Втором Мире Нелегалов — не это ли повод для гордости?
Девушка выбралась из машины и расправила своё платье, обводя взглядом старую кирпичную кладку и неприветливые скрипучие двери главного входа. Она полной грудью вдыхала свежий холодный воздух, в котором учуяла смесь всяких приятных запахов: дорогого парфюма (и не только младшего и старшего Учихи), еды, новой ткани. Одним словом, это был запах невиданной роскоши — уж его-то Сакура ни с чем не могла спутать.
— Не вредничай, Итачи, — всё ещё не сдавал своих позиций Саске, указывая на свои права в кругу Учих.
— Я не буду уступать тебе своё место, — упрямился старший Учиха лишь потому, что в нём взыграло чувство собственности к своему законному месту.
Сакура сняла шапку, сложила её на капот автомобиля и потрясла головой, расправляя волосы. Ярко-розовые, только-только покрашенные волосы послушно легли на плечи кудрявыми локонами и оголили лоб, на котором красовался небольшой ромб. От затеи с татуировкой Харуно не смогла отказаться. Она, так сказать, пошла в ва-банк, отбросив в сторону комплексы и сомнения. Сделанный пару дней назад, маленький ромбик идеально смотрелся на широком лбу своей обладательницы. Из-за того, чтобы скрыть это «добро» от братьев Учих, Сакуре пришлось не сладко: вечно избегала их, проводила день где угодно, но не дома, прикрывала свой лоб волосами и шляпками, если она вместе с Саске и Итачи выбирались куда-нибудь в люди. В общем — сплошные лишения. Зато теперь дурнушку без сомнения можно было относить к числу членов Ближайшего Окружения.
Двое мужчин, занятые препираниями, шли следом за шествующей впереди Сакурой и совсем не заметили «перемен». Девушка шла на высоких каблуках, но едва ли могла усомниться в том, что потеряет равновесие или шлёпнется на лестнице, как это случилось двумя годами ранее. Она выглядела уверенной в себе, взрослой и смелой женщиной, которая отныне по праву называлась дурнушкой Учих.
Дойдя до дверей, Харуно не стала дожидаться, когда ей их откроют. Она самостоятельно справилась с таким заурядным дельцом, одним движением открыв себе путь. В небольшом коридорчике, который Ближайшее Окружение ласково называли «предбанником», в длительном ожидании теснились десять человек. Все первым делом обратили своё внимание на дурнушку, которая счастливо улыбнулась им всем сразу.
— Теперь чёртова дюжина в сборе, — промурлыкали братья Зетцу в унисон, мигом оказавшись возле Сакуры и в знак уважения по очереди почтительно целуя её руку. Девушка не была голубых кровей, а потому не выносила всех этих «почестей» и, следуя своей врождённой простоте, обняла близнецов.
— Оу, Сакура! — Улыбка Дейдары расплылась по всему лицу. — Перемены тебе к лицу.
— Дейдара! — радостно вскрикнула Харуно, бросившись блондину на шею. Вечно занятый делами Австралии, Тсукури ни разу ещё не приехал в Мортэм, дабы навестить своих обожаемых друзей и любимую подругу. Сакура отчего-то была уверена, что и в этот раз блондин не объявится. Его приезд стал безусловно радостной вестью для дурнушки.
— Ну-ну, — мило хихикал Тсукури, нежно обнимая её за талию, но старался не переусердствовать. Учихи ведь могут и приревновать!
— Согласен, — усмехнулся Хидан, когда Сакура оторвалась от блондинчика. — Перемены тебе к лицу, — и он повторил приветственные действия братьев Зетцу.
Пейн, Конан и Какузу ограничились лёгкой улыбкой, а вот Кисаме, Сасори и Нагато дружно оценили татуировку маленького ромбика, отметив, что выглядит новшество весьма и весьма кстати. Итачи с Саске прищурились, не понимая, чему так восторгается Ближайшее Окружение.
— В чём дело? — не понял Саске, который, кроме спины Сакуры и добрых улыбок своих подчинённых, не видел ни зги. Итачи даже вперёд выступил, в нетерпении узнать причину радостных возгласов.
Сакура обернулась и мягко улыбнулась, убирая за ухо выбившуюся прядь розовых волос. Двое Учих замерли как вкопанные, не веря собственным глазам. Они и подумать не могли, что забавная шутка и несерьёзное желание могло перерасти в татуировку на лбу.
— Распишитесь — получите, — звонко засмеялась Сакура, подходя к братьям Учиха и хлопая своими большими, выразительными, любящими глазами.
— Добро пожаловать в Ближайшее Окружение, — торжественно произнёс Итачи, распрямляя одну руку и убирая другую за спину, как истинный аристократ. Его изящное движение стало пригласительным встать вперёд колоны и повести всех остальных за собой.
— Укажи нам путь… — мягко улыбнулся Саске, полностью поддерживая брата и тем самым подводя черту под их тридцатиминутным спором.
Сакура застенчиво улыбнулась и целеустремлённо посмотрела на парадные двери, украшенные маленькими огоньками. За её спиной все двенадцать человек встали в колонну по двое. Никто не сводил глаз с дурнушки. Никто не мог нарадоваться тому, что теперь она прошла своеобразный обряд посвящения и стала одной из них.
— До начала десять секунд, — торжественно объявил Пейн, взглянув на электронный таймер над парадными дверями.
Сакура про себя считала эти секунды и в гробовой тишине готовилась переступить порог очередного этапа своей жизни. Для неё этот ромб на лбу и первенство колонны было символом её взросления. Теперь она не замызганная девочка-официантка из грязной забегаловки. Не бояка, страшащаяся собственной тени. И не просто пленница своей жизни. Отныне она боец, прошедшая через все девять кругов Дантова Ада. Свободный человек, который сам плетёт свою жизнь из тонких паутинок событий. Сакура Харуно — дурнушка семьи Учих. И это безобидное прозвище стало её визитной карточкой — её силой.
Двери открылись, и яркий свет тысяч огоньков, лампочек, гирлянд и прожекторов ударил по привыкшим к полутьме зелёным глазам. Сакуре вспомнилось, что три года назад в эти самые мгновения её ноги подогнулись, стали ватными и непослушными, тело отказало ей в функциональности, а паника волной захлестнула её. Тогда она зажмурилась, дабы избавиться от световой атаки, а сейчас даже не моргнула.
Дурнушка стёрла с лица все эмоции, уподобляясь в этом всем тем, кто следовал за ней, и твёрдой, грациозной походкой направилась вперёд, слегка покачивая бёдрами. Полы платья тянулись за ней, а потому колонне пришлось немного отстать. Это выглядело как демонстрация важности и неповторимости ведущего.
Стоящие по обе стороны, доверенные подчинённые семьи Учиха во все глаза смотрели на розовые локоны Сакуры и ромб на её лбу. Гробовая тишина и восхищённые взгляды сопровождали шествующую впереди дурнушку и следующих позади двенадцать человек её Ближайшего Окружения.
Братья Учиха тенью ступали за своей грациозной дамой, позабыв обо всём на свете, кроме распираемой их гордости за Сакуру. Им нравилось смотреть на то создание, которое они сами вырастили и выходили за три года. Это было их творение. Непревзойдённое и единственное в своём роде учиховское творение, относящееся к искусству.
