Итачи вспомнил, какой кровавый был конец у этой длительной войны. Пять лет назад она закончилась, но народ до сих пор помнит, как голыми руками Итачи, словно помешанный, убивал Главы враждебной семьи. Никогда люди не забудут того, как Саске загрыз убийцу Сакуры, зубами вырвав бедняге трахею. В памяти подчинённых Учих навсегда останутся фрагменты той истории, как Акакцуки ножами, руками и зубами убивали всех, кто был причастен к Сенджу…

— Все это наводит меня на мысль, что ты была в нашей жизни зря. После себя ты не оставила ничего. Даже Дейдара, который тебя знал, погиб в тот день, когда спасал тебя. Ты даже нам никогда не снилась. Я тысячи раз засыпал и буквально умолял Вселенную дать мне шанс увидеть тебя во сне, но мои мольбы улетали в пустоту… точно так же, как и ты. Тебя просто забрали у нас, а взамен оставили только нестерпимую боль и обрекли на вечное страдание. За пять лет счастья с тобой мы вынуждены расплачиваться всем остатком своей жизни, обрекая на такую же боль своих детей и жён, к которым мы с Саске едва ли что-то испытываем. Иногда я даже сомневаюсь, существовала ли ты на самом деле, или ты плод нашего воображения… Ведь не бывает такого, чтобы после человека вообще ничего не осталось… Совсем ничего.

Подул прохладный ветерок, и Итачи невольно прикрыл уставшие глаза.

— На самом деле, я пришел сюда, не чтобы плакать. Я думал, что сдержусь… — Итачи решительно смахнул остатки слёз с глаз и щёк и горестно улыбнулся. — Я пришёл, чтобы попрощаться с тобой, Сакура. Пришёл, чтобы сказать, как сильно я тебя люблю. Что никогда тебя не забуду. Я хочу, чтобы ты знала: мы с Саске оба тебя любили. И когда ты ушла… мы не смогли… оба не смогли смириться. Мы не счастливы, Сакура. Мы уже больше никогда не будем счастливы… Мы слишком сильно тебя любили… слишком счастливы были с тобой…

— Хватит, — вдруг шепнул кот-то позади старшего Учихи, дрожащим, сорвавшимся от слёз голосом. — Итачи, пожалуйста, хватит…

По щекам Саске скатывались крупные слёзы, которые тот даже не пытался скрывать. Слова о слабости здесь были неуместны. Итачи сразу понял, что его младший братец в силу своей развитой интуиции сразу после его ухода последовал втихушку за ним и, как следствие всего этого, слушал весь его разговор с Сакурой.

В руках Саске сжимал белую ткань — ту самую простынь, которую Микото чудом успела сохранить из всех вещей в том проклятом доме в Мортэме. Брюнет пошатнулся, но его брат, вовремя среагировав, оказался рядом и положил твёрдую руку на плечо братца. Тот посмотрел на него благодарными глазами верной псины — так, как смотрел он до своих метаморфоз.

Учихи вместе, рука об руку, дошли до могилки, и очень долго сидели на коленях перед ней, отдавая ту дань уважения, которую они не отдали десять лет назад. Саске в последний раз в своей жизни склонил голову брату на грудь и позволил Итачи стать ему опорой. Он в первый и последний раз шепнул своему старшему братцу слова благодарности за всё, что тот сделал для него, за то, что не бросил, за то, что вместе с ним разделил это горе… Уходя, Саске расправил простынь и накрыл ею покосившийся крест.

— Я тебя в машине подожду, — кивнул он Итачи и медленной поступью отправился прочь от могилки, оставляя брата наедине с дурнушкой и позволяя ему должным образом попрощаться.

Итачи вдруг дёрнулся и вытащил из внутреннего кармана пиджака тонкую цепочку с медальоном Учих. Он переливался в свете дня, отбрасывая солнечные зайчики на могилку. Брюнет поднял красные глаза и горестно выдохнул:

— Он принадлежит тебе. Не Конан и не Хинате. Тебе, Сакура. Он твой. Он всегда был твоим… Моё сердце всегда было твоим. И оно останется твоим навсегда.

Итачи голыми руками принялся шкрябать по земле, роя маленькую ямку, дабы положить туда медальон и навсегда похоронить свои надежды, мечты, чувства… и сердце.

— Прости, что не успел сделать для тебя больше, моя… дурнушка.

Итачи поднялся на ноги, отряхнул руками брюки, развернулся и медленной поступью направился вслед за братом. Он в последний раз оглянулся на могилку с покосившимся крестом и тихо шепнул:

— Прощай…

Это история не смерти, и уж тем более не о жизни. Она не о зле, не о добре. Здесь главный герой не ненависть, но, может быть, любовь. Любовь, как самое бессмысленное чувство. Как чувство убивающее и отравляющее. Эта история о том, как всё бессмысленно. Бессмысленны чувства, эмоции… любовь. О том, как после них ничего не остается. Остается только

пустота.