- На океанском диалекте говоришь? - спросил Пандар старшего.

- Да, - голос у светловолосого оказался неожиданно звонким. - Я прислуживаю молодому лорду Бретон, часто разбираю его корреспонденцию, отношу записки, слежу за его одеждой, прислуживаю на прогулках. Я часто среди благородных, но совершенно незаметен, и они часто говорят при мне.

Паренек явно хотел, чтобы Пандар понял, что он очень полезен, хотя и старался этого не показывать. Такой же светловолосый ребенок молча смотрел на альфу. Видимо, эти двое были братьями.

- А этот? - мужчина кивнул на младшего.

- Это Тэр, мой брат, - с готовностью ответил паренек. - Он часто помогает служанкам убираться, носит им воду и тряпки. Если его увидят в комнате, никто не удивится. Он бывает везде.

- Это хорошо, - спокойно сказал Пандар. Он чувствовал, что оба брата его откровенно боятся. - Почему вы пришли? Учтите, мои поручения будут мелкими, но важными. И предательства я не потерплю.

- Я понимаю, - светловолосый сглотнул. - Реджис сказал, что вы не хотите никого покупать. Я понимаю. Кого купили один раз, того можно купить и второй. Я… - паренек запнулся, - нам нужна защита.

- Какого рода?

- Отец лорда Брентона… - светловолосый опустил глаза, но потом вдруг посмотрел мужчине прямо в лицо, - мужа ему мало. Я боюсь, что однажды он меня поймает, а я не успею убежать. И за брата боюсь, потому что Ватис - так его зовут - отвратительный человек.

- Понятно. Ну что ж, - пожал плечами Пандар, - если будешь мне помогать, о Ватисе можешь не беспокоиться. Договорились?

- Да.

Пандар протянул правую руку в перчатке, и новый помощник осторожно ее пожал.

- Зовут тебя как? - спросил альфа.

- Камро. Я сын Тара, садовника.

- Слушай меня внимательно, Камро, - Пандар немного наклонился, чтобы его глаза оказались на уровне глаз подростка. - От тебя ничего не требуется, кроме как просто слушать, о чем говорят господа, и запоминать это. Если узнаешь что-то интересное или что-то покажется тебе странным, напугает тебя или просто будет не таким, как обычно, то ты сразу сообщаешь это мне. Можешь передать через Реджиса, а можешь сам подать знак. То же самое, если тебе или твоему брату будет угрожать опасность любого рода.

- Ясно, милорд. Спасибо, - негромко ответил Камро.

- Я не милорд. Зови Змеем, - паренек кивнул. - А теперь уходите.

Забавно, но этими двумя Реджис не ограничился. Оказалось, что во дворце было достаточно тех, кто чего-то или кого-то опасался. В основном это были дети, чьи родители либо во дворце вовсе отсутствовали, либо были не в состоянии их защитить. Были сироты. Тем не менее, Реджис выбирал новых членов тайной канцелярии, как любили себя называть мальчишки и девчонки, особенно тщательно, не говоря ни слова болтливым трусам или тем, кто уже для кого-то шпионил. А последних было немало. Но Пандар понял, что лучшие шпионы - это дети. Они юркие и ловкие, часто они наблюдательны и имеют хорошую память, а благородные не привыкли стесняться слуг. Плюс ко всему, некоторые дети были нездешними, дакарский не был для них родным, и они знали по два языка. Так спустя две недели Пандар обзавелся “глазами и ушами”, которые в общей сложности говорили на четырех языках и теперь маленькие шпионы узнавали все первыми. Жаль только, что немногие из них были грамотными, но они и тут ухитрялись передавать сведения кому-то, кто мог прочитать написанное. В общем и целом Пандар был доволен.

Но время шло, а все было относительно спокойно. Только мелкие интриги придворных, направленные на уничтожение или ослабление друг друга. Пандару было интересно наблюдать, на какие гнусности готовы пойти эти люди, чтобы урвать себе лишний кусок власти, альфе эти игры напоминали схватки пауков в банке, которым бросили одну-единственную жирную муху на всех. На короля пока что руку никто не смел поднять, но чем больше тянулось спокойствие, тем больше напрягался мужчина, ожидая, когда затишье кончится и грянет буря. А предчувствие Пандару подсказывало, что случится это весьма скоро.

*

Утром Пандар проснулся с легкой ломотой в шее. Альфа осторожно повертел головой, словно надеясь, что тянущая боль пройдет, будто бы он спал в неудачной позе. Но у мужчины никогда ничего не болело, ломота в суставах означало только одно - мучительное перерождение через пару дней. И каждый раз Пандар как наивный мальчишка надеялся, что это всего лишь неудачная поза во сне. Остался только один вопрос, как сказать Шало, что его телохранитель будет совершенно бесполезен как минимум три дня? И как сделать так, чтобы ни одна мразь об этом не узнала?

Смешно, но альфа никогда не думал о том, как скажет Шало об особенностях своей физиологии. Почему-то мужчине было… стыдно признаться в этой слабости, хотя фактически он не был в ней виноват. И еще было безумно страшно. Никогда в жизни Пандар не боялся так, как в моменты своего перерождения. Потому что раз за разом они возвращали его туда. В преисподнюю. В оживший кошмар прошлого, который и не думал тускнеть с годами.

Целый день Пандар ходил за Шало привычной тенью, так ничего ему и сказав. К обеду начала побаливать спина, а когда подошло время ужина, мужчина изо всех сил пытался скрыть, что ему тяжело садиться на стул. С омерзением Пандар чувствовал, как кожа натягивается от его движений, словно холодная резина, которая вот-вот треснет. Суставы едва ли не скрипели как не смазанные колеса старой телеги, и сам альфа чувствовал себя невыносимо старым, а от того жалким и беспомощным. Когда же вечерняя трапеза закончилась, Пандар понял, что сильно ошибался, думая, что сесть на стул тяжело. Встать с него казалось непреодолимой задачей. Альфе пришлось обеими руками опереться о столешницу, чтобы встать, и ему показалось, что он заметил недоуменный взгляд Шало. Этот взгляд больно ударил по сердцу.

*

Едва Шало закрыл дверь в свои покои, как услышал шаги на террасе, и в следующее мгновение Пандар оказался в его комнате, не потрудившись постучать. Шало внимательно взглянул на на него. Бете показалось или кожа мужчины и вправду стала желтеть, а сам он не просто прикоснулся к стене рукой, а… оперся на нее.

- Что-то случилось? - спокойно спросил бета, насторожившись. - Ты болен?

- С чего ты взял? - неожиданно резко спросил Пандар. Затем прикрыл глаза, будто успокаиваясь. - Это особенность моего организма. Иногда мне нужен… покой.

- Хорошо, - кивнул Шало, чувствуя, что альфа хочет сказать что-то еще, но медлит.

- Мне нужно пару дней, - медленно проговорил Пандар. - Никто не должен знать, что я… устал. Потому что я не смогу тебе помочь. Никак. Убить меня будет проще, чем одинокого старика в глухом лесу.

Мужчина договорил и внимательно посмотрел на Шало. Боги, какой реакции он ждал? Бета не мог этого понять.

- Я все понял, - на удивление спокойна сказал он. - Тебе что-то понадобится?

- Нет. Только покой. Пускай ко мне никто не заходит.

Шало коротко кивнул в знак согласия, и альфа, не торопясь, пошел к себе, а вернее сказать, побрел. Бета проводил его долгим взглядом.

Просьба Пандара заставила его крепко задуматься. Выходит, альфа не так неуязвим? Он тоже может… уставать? Хотя бета слабо верил, что состояние мужчины можно назвать усталостью. Он выглядел так, будто действительно заболел. Желтеющая чешуя перестала казаться игрой света и тени, а тяжелая поступь не была выдумкой Шало. Интересно, заметили ли это другие люди?

*

Вернувшись к себе, Пандар сдернул с кровати все простыни, оставив голый матрас, затем распустил шнуровку у полога, чтобы тот полностью закрыл мужчину от посторонних глаз. После этого Пандар снял рубашку и позволил себе тяжело опуститься на кровать. Альфа тяжело вздохнул. Он сдернул простыни, потому что к завтрашнему вечеру они пропитаются его кровью, а мужчина не хотел, чтобы по замку пошли слухи, что по ночам он режет в своей постели коз или незамужних девственниц. Хотя, когда обнаружат матрас, вопросов возникнет не меньше. Но мужчину это волновало уже слабо. Он старался не поддаваться панике, которая накрывала его с головой всякий раз, мешала цепляться за разум в этой медленной агонии, заставляла думать, что именно в этот раз наступит конец. Но через пару дней альфе становилось лучше, раны затягивались, чешуя становилась жестче, зеленее, и Пандар мог снова ходить, думать, есть, дышать… до следующего раза.