- По ощущениям ты почти как обычный альфа, - прошептал Альфред, отстранившись. - А здесь? - Пальцы стали проворно расстегивать рубашку, потом и вовсе омега заставил Пандара отбросить ее в сторону. - Ты красивого цвета, мой необычный клиент.

Альфред осторожно толкнул мужчину в грудь, и тот послушно упал спиной на незастеленное покрывало. Омега принялся покрывать легкими поцелуями его шею и грудь, Пандар поглаживал его по спине. Чувствуя, что пульс альфы никак не сбивается, Альфред отстранился на мгновение и заглянул в странно уставшие глаза мужчины.

- Ты совсем ничего не чувствуешь? - спросил омега, уже заранее зная ответ.

- Почти нет. Только… ниже.

Рот омеги сложился буквой “о”, а глаза вдруг загорелись. Альфред проворно спустил штаны альфы к щиколоткам и принялся исследовать открывшееся тело, с удовольствием отмечая, что здесь Пандар был куда чувствительнее. А альфа закрыл глаза и позволил себе поплыть от восхитительных ощущений, которые дарили горячие умелые губы и проворный язык. Мужчина и не помнил уже, когда представал перед любовниками обнаженным, и это вскружило голову едва ли не сильнее, чем сам процесс. Чувствуя, что Пандар уже заведен не на шутку, Альфред рывком опустился на него и сразу же принялся двигаться в рваном быстром темпе, с каждым разом насаживаясь все глубже. Сделав последний отчаянный рывок, омега упал на Пандара и тут же почувствовал, как в ответ на собственный судороги удовольствия, альфа излился в него. Альфред отстранился, не допуская сцепки, но тут же упал на бок, рядом с мужчиной.

- И чего ты сегодня такой злой был? - хрипловато спросил омега, чуть отдышавшись. Он стал ненавязчиво водить рукой по груди мужчины, изредка задевая бледные соски. - Напугать меня попытался до полусмерти.

- Не бери в голову, - пробормотал Пандар, открыв глаза. Он сел и мотнул головой, словно стряхивая с себя дурман разрядки. - Мне пора.

Мужчина спешно оделся и положил на обшарпанную тумбочку пять золотых.

- Повелитель не надолго отпускает тебя, - сказал Альфред. Увидев взгляд Пандара он поспешно добавил. - Я все помню. Помню. Никто не узнает ни слова. В противном случае даже грузовые корабли, отходящие каждый вечер, меня не спасут.

- Рад, что ты это понял, - усмехнулся Пандар.

Он надел плащ и вышел из комнаты.

========== Глава 13 ==========

Когда закончился официальный траур по усопшей королеве, Шало вновь с головой окунулся в дела. Он уставал так, что сил хватало только на то, чтобы рухнуть в постель после ужина с придворными. Пандар ходил за ним привычной тенью, был как всегда немногословен, в общем, не подавал виду, что за эти несколько дней что-то произошло за исключением смерти Валенсионы. И хотя мужчина был подчеркнуто бесстрастен, бета отчетливо понял, что альфа вовсе не так мертв душой, как хочет показать или даже верит в это сам. Просто мертвые не сострадают живым, им все равно. А Пандару было не все равно, иначе он не стал бы почти что насильно вытаскивать Шало из тоски и уныния, в которых он добровольно желал утонуть. Но нет, альфа не позволил ему лежать и бездумно пялиться в стену.

Но больше сострадания Пандара Шало поразила его внезапно вспыхнувшая и тут же быстро погасшая ярость. В чем причина такой вспышки? Видят Боги, бета раньше подумать не мог, что и Пандар как все обыкновенные люди может быть подвержен вспышкам гнева. Что в словах Шало его так задело, что самообладание вдруг изменило альфе? Конечно, брошенная фраза была грубостью…

Не суди меня по себе.

Но все таки. Пандар слышал куда более обидные вещи в своей жизни даже от Шало. Неужели сам того не желая, бета попал в единственное уязвимое место мужчины? Помнится, когда-то он обмолвился, что в свое время хотел умереть. Выходит, что сейчас… Что сейчас?

Мысли шли по кругу, вопросы повторялись, а Шало все не находил ответа. Боги, у него было столько проблем помимо Пандара, столько своей боли, с которой приходилось жить один на один, что Шало не был уверен, что хочет найти ответы, разгадать альфу. Кто знает, какой может оказаться разгадка? И бета почти презирал себя за это. Он омерзительный трус, который боится войти в мир другого человека.

Но все вопросы были безжалостно отодвинуты на самый последний план, когда пришло письмо от Галиуса, в котором северянин выражал Шало самые искренние сочувствия, говорил о быстротечности времени и о том, что, увы, ничего назад вернуть невозможно. Этого тонкого намека хватило, чтобы Шало трижды проклял Галиуса мысленно, а так же всех заговорщиков. К сожалению, на безмолвные проклятия надежды было чрезвычайно мало, впрочем, как и на дворцовую стражу. Шало все больше склонялся к мысли, что либо им совершенно все равно в принципе, что будет с их королем, либо им еще и приплачивают за равнодушие. Поскольку их поиски еще ни разу не увенчались значительным результатом несмотря на всю видимую деятельность. И с этим тоже надо было срочно что-то делать. Немедленно.

*

Пандар смотрел, как работает Шало, сидя в кабинете или в тронном зале, и думал, что пускай уж он будет в работе, чем в кровати с ничего не выражающим взглядом. Альфа знал, что терять - это всегда больно, безумно больно. Особенно, если так и не сказал того самого важного, что даже спустя года мучает тебя, хотя слова эти вовсе не так важны. Но с этим тоже надо как-то жить дальше, иначе никак, даже лет до сорока не дотянуть. А Шало будет терять всю его жизнь, такова доля королей: их учат не привязываться, относиться ко всем свысока. Им почти запрещено любить. Великое счастье, если интересы страны совпадают с твоими собственным. А не это ли самая большая потеря в жизни - потеря любви? Результат такой потери прост: чем старше ты становишься, тем более ты одинок, а потом ты умираешь среди тысячи слуг и совершенно один. И не успевает остынуть твое тело, как говорят: “Король умер, да здравствует новый король!” И все.

Размышляя так, мужчина вдруг понял, что он не хочет такой жизни, а вернее, существования для Шало. Альфе было наплевать, почему это стало казаться важным, наверное, так было всегда, просто Пандар безжалостно душил в себе любое отношение к Шало кроме равнодушия. Но он выдал себя с головой, когда нянчился с бетой словно с малым дитем. Выдал свои чувства прежде всего самому себе. И альфа не мог понять, правильно это или нет. Да, он знал, что привязываться к подопечному смерти подобно, что Шало забудет о нем, как только все интриги будут зарублены на корню, а интриганы - изловлены. Бета будет обязан о нем забыть, потому что Пандар уйдет. Но что толку, если Пандар уже привязался к мальчишке? И черт побери, но он бы многое отдал, чтобы Шало остался именно таким мальчишкой на всю жизнь, а не одним из сотни королей по всему миру.

*

Шли дни, Шало работал, альфа время от времени пересекался с Реджисом, который стал докладывать ему обо всем, что происходит во дворце, что было весьма немаловажно. Теперь мужчина был в курсе, с кем спит кхан Эрм, откуда у “бездетного” супруга господина Мориса вдруг появился кругленький животик, и тому подобные постыдные мелкие и не очень секреты. Это было очень полезно, в случае чего, Пандар знал, к кому пойдет и на что будет давить. Конечно, угроза смерти по-прежнему является самой сильной из многих существующих, но большинство людей альфе были полезнее живыми, чем мертвыми. Жаль только, что Реджис был один. Если бы таких как он был бы хотя бы десяток… Возможности мужчины значительно расширились бы, мягко говоря. Поразмыслив немного над этим, Пандар как бы случайно толкнул Реджиса в коридоре и незаметно вручил ему крошечную записку.

Несколько дней от мальчишки не было ни слуху, ни духу. Но где-то спустя неделю завтрак Пандару принесли сразу двое мальчишек, а с ними проскользнул и Реджис. Тот, что держал в руках поднос и не смел поднять на Пандара глаз, был примерно одного с Реджисом возраста, а другой мальчишка помладше, лет десять, не больше. Младший тому, что постарше, и смотрел на альфу исподлобья. Знаками, которые Пандар уже стал хорошо понимать, Реджис показал, что эти двое пришли с ним не просто так. Тот, что был постарше, смотрел на манипуляции своего друга, но ничего не понимал, Пандар видел это по его глазам. Реджис закончил, и мужчина слегка кивнул, в знак того, что все понял.