К Магической Арке мы отправились, как и водится, пешком. Пробраться на экипаже нам было невозможно -хоть из богатой части города еще вели незанятые людьми дороги, но улицы, по которым мы шли, были переполнены. Невестам дорогу уступали: всех их выделял цветочный венок из королевских роз, которые доставили в гостиницу этим утром. Но даже при таком раскладе пришли мы только спустя час, изрядно уставшие и слегка потрепанные; я порадовалась, что поторопила Аламею выйти заранее, и теперь у меня была возможность подправить ей макияж и прическу на небольшой площади, которая предваряла Арку. Туда пускали только избранниц и их служанок, или камеристок, как говорили в столице. Девушку трясло. Еще бы, непривычная к большим городам и громким звукам, она словно попала из крохотной лужи сразу в бушующее море, не умея плавать. Я успокаивающе пожала ей руку и показала в сторону балкона, нависшего над площадью:

– Сейчас сюда выйдет королевская чета и принц, чтобы поприветствовать собравшихся. А потом пройдете через Арку вон в том углу.

Мы встали достаточно удачно, потому Арку проходили бы в первой трети невест; не придется ждать слишком долго.

– Откуда ты все это знаешь? – прошептала Аламея.

Ну что я могла ей сказать? Я пожала плечами и спокойно произнесла в ответ:

– Служанкам следует держать ушки на макушке, тогда они могут услышать много чего интересного.

Наконец, раздались фанфары, и на балкон вышли король, королева и наследник. Все были в одежде бело-голубого цвета, отделанного золотом, и я в очередной раз порадовалась выбору платья для Аламеи. На королевскую пару я взглянула мельком – их портреты и так были в каждом доме, а вот на принца уставилась с любопытством. Вильям Первый оправдывал свою славу: высокий, плечистый блондин с золотистыми волосами и  ярко-зелеными глазами. Загорелая кожа говорила о том, что он много проводит времени на улице, а мускулистое тело – что он не чужд физической активности. Прямой нос, четко-очерченные губы,  иронично прищуренные глаза довершали картину. По площади как ветер пронесся восхищенный вздох; парочка особо впечатлительных барышень даже упала в обморок.

– Приветствуем вас, наши любимые подданные и наши возлюбленные невесты! – начал король – Мы рады, что все девушки добрались в добром здравии – и откуда знают, что в добром? – и повелеваем начать Отбор Невест. Да пребудет с нами Пресветлая.

Порой мне было интересно, что Пресветлая думает по этому поводу?  Мне одной кажется все это довольно странным действом, недостойным имени богини?

Королевский глашатай объявил, что можно начать проходить в Арку и мы выстроились в подобие очереди. Первое время Арка вспыхивала каждый раз, когда через нее проходила избранная девушка – ну еще бы, в самом начале стояли исключительно высокородные, а с магией у них все было в порядке. Но дальше всё чаще и чаще случалась заминка. Те, кого Арка не избрала, в слезах отходили в сторону. Для Арки не важна была магия как таковая – по одной ей известной принципам, отбор проходили только определенные магические способности. Так что теперь она срабатывала через раз. Задние ряды заволновались, и начали давить на передние. Я едва сдерживалась, чтобы не повернуться к особо истеричным и пронырливым барышням, которые норовили оттоптать мне ноги или наступить на подол и не высказать все, что я о них думаю. Слава Пресветлой, мы уже почти добрались. Вот и наша очередь. Аламея, всхлипывая от страха, встала под дугу, увитую теми же розами, что и ее венок. Та молчала и девушка приготовилась разрыдаться. Я нахмурилась – слабая магия Порядка, которой обладала хозяйка, вполне должна была подойти – и погрозила ей пальцем, чтобы не дергалась. Порой проходило не меньше чем полминуты, прежде чем Арка срабатывала.

Но вдруг произошло нечто непредвиденное. Напирающая сзади масса девиц выдавила меня из толпы и я вылетела вперед, прямо на Аламею. И в тот момент, когда я чуть ли не упала на ее расставленные в испуге руки, Арка, наконец, соизволила сработать, и нас тут же оттащили в сторону распорядители.

Я осмотрелась вокруг. Кажется, во всеобщей суматохе никто ничего не заметил. Две голубки сели на ближайшее окно и заворковали между собой. Удержавшись от того, чтобы показать им язык – они ж не виноваты, что раздражают меня своим обещанием любви и мира – я повела Аламею назад в гостиницу за вещами. Нас ждал дворец.

Глава 4.

В крохотной ванной комнате, скрывшись от любопытных глаз, я планомерно и зло дубасила метровой толщины каменную стену, надеясь хоть через боль в разбитых руках унять бешенство, которое мной владело.

Это ж ни в какие ворота…! Я чувствовала себя настолько униженной и оскорбленной, что в сравнение не шли даже месяцы, проведенные в грязной таверне в качестве подавальщицы; даже тюрьма, в которой нас, заключенных за мелкое воровство, могли не кормить целыми днями, а по нужде мы ходили в дырку в полу, прикрытую лишь какой-то облезлой тряпицей. То было оправдано самим местом пребывания; а вот устроенный организаторами рабский базар и обращение с юными девушками, как с безликим скотом, не могло быть оправдано ничем.

Ладно избранные. То что их смотрели лекари – сначала проводили магическое сканирование, затем нагло ощупывали, заглядывали в рот, замеряли параметры, а потом и вовсе уводили за ширму и проверяли там невинность – было понятным требованием к здоровью будущей королевы. Но служанки то причем?! Идиотская причина, названная нам, предполагала, что служанка потенциальной невесты должна быть столь же чиста и здорова, как и сама невеста. А то же испортим своим присутствием «невинный» двор. Я как только это услышала, молча направилась к выходу. Но Аламея, проявив, неожиданно, дюжую силу, вцепилась в меня и заорала так, что привлекла внимание Главного придворного Мага, присутствовавшего на этой экзекуции. А его внимание мне без надобности. Так что пришлось, стиснув зубы, проходить все это непотребство. Меня затем, как годную, направили вслед за Аламеей. Те из служанок, что не прошли проверку, возвращались домой. Девушкам же предоставляли камеристок из королевского дворца.

Я, наконец, успокоилась. Умылась, поправила чепчик и отправилась в нашу с госпожой комнату. Что ж, раз мы на территории дворца, стоит воспользоваться ситуацией. Но видит Пресветлая, если они и на следующем испытании попробуют провернуть что-то подобное, я не посмотрю на присутствие магов и даже принца – просто исчезну, как и стоило сделать, возможно, уже тогда, когда гвардеец заезжал в наш двор.

В малом королевском Кабинете собралось несколько человек. Принц сидел и задумчиво смотрел на огонь камина. Король и королева расположились рядом на одном из диванов. Главный Распорядитель устроился в кресле возле окна. Наконец, в кабинет зашел усталый Главный Маг Самелиус и рухнул на предложенный слугами стул.

– Ну так сколько?! – королеве было очень любопытно

– Двести сорок две.

Король и Главный Распорядитель довольно заулыбались – такое количество девиц во дворец, точнее, в отдельно стоящее здание для проживания гостей, бывшее когда-то монастырем, поместится. А спустя неделю, когда их станет не больше сорока, невест переселят в более удобные покои в самом дворце.

– И многие из них ушли из-за истерики по поводу осмотра? – королева еще со времени собственного отбора невзлюбила этот этап, призванный не только оценить здоровье кандидатки, но и проверить их желание находиться здесь. Сама она, в свое время, собиралась выйти, хлопнув дверью, и только по нелепой случайности – упала, вывихнула ногу и вынуждена была остаться под присмотром целителей до конца – прошла его. Когда уже состоялся Окончательный Выбор и будущий король услышал эту историю, он долго смеялся и не мог успокоиться.

– Около тридцати.

Королева Азалия нахмурилась. А вдруг среди них была та, которая нужна? И так все сложно: принц совсем не горел желанием участвовать в отборе или жениться. Только непреложные государственные законы, да определенная необходимость, вынудили его согласиться.