В доме теперь царило сумасшествие. В единственный сундук, разрешенный к провозу, летели платья, шубки, ленты. Я осторожно выуживала совсем уж неподходящие экземпляры – ну какая шуба летом? – и даже не пыталась успокоить сверхвозбужденную Аламею. Лишь беспокоилась, что достаточно тонкая душевная её организация не выдержит подобного накала страстей. И угораздило же меня год назад устроиться именно в этот дом! Но семья Веренски выглядела достаточно безопасной – из слабой ветви благородного рода, зажиточные, но не слишком, и уж точно никогда не приближавшиеся ко двору. И вот какая неудача!

– Ах Гела, как же я боюсь – вдруг всхлипнула Аламея и вцепилась в мои руки – я же никогда не уезжала из дома так далеко! А если что-нибудь случится? Слышала, как все эти невесты друг с другом поступают? Говорят, на прошлом отборе, когда была выбрана великолепная Азалия, несколько девушек нашли отравленными! Да зачем же мне этот отбор?! Вон как замечательно мы танцевали на прошлой неделе с сыном господина Араски! Я точно знаю – я ему понравилась. А теперь, пока я буду в столице, он и забудет меня! Лучше бы меня не приглашали…

Вот здесь я была с ней согласна. Я осторожно высвободила свои пальцы из хватки девушки – так и синякам недолго появиться – и с надеждой предложила:

– А может отказаться? Сказать, что уже обещаны другому, любите, аж не можете. И ехать не придется…

Но это предложение имело прямо противоположный эффект от задуманного. Слезы на опухших глазках моментально высохли и Аламея внезапно сурово на меня посмотрела:

– Ну уж нет! Прав папенька, даже если не удасться влюбить в себя принца, я другому вельможе могу приглянуться. Так что нас ждет столица! Ты же не бросишь меня, Гела? Ни у кого так не получается успокоить меня, ни у кого таких ловких причесок не выходит! Я только  с тобой поеду, даже не рассчитывай, что можешь отказаться от этого!

Эмм… Вообще-то, я планировала сказать девушке, что меня внезапно попросили вернуться в деревню ухаживать за моей больной матушкой и даже подготовила соответствующее письмо, написанное корявым почерком. Но девушка с такой мольбой смотрела на меня и так тряслась, что меня обуяли сомнения. Несмотря на ее утомительное поведение, я симпатизировала Аламее и понимала, что в столице её пережуют и выплюнут, а со мной хоть какой-то шанс будет остаться при достоинстве и даже связях. К тому же, хоть я и была уверена, что это большая ошибка, я хотела поехать. Полюбоваться знаменитыми колокольнями и висячими садами; вдохнуть теплый воздух лавового разлома; потрогать мозаику Королевского дворца. Возможно, больше у меня никогда не будет такой возможности. Я ночь не спала, раздумывая, смогу ли я пережить это путешествие и не сделать себе еще хуже, но так и не пришла к окончательному решение.

А вот сейчас, глядя на взволнованную хозяйку, поняла, что вряд ли смогу удержаться.

К тому же, для того чтобы идти дальше, мне надо было, наконец, решить одну головоломку, что мучила меня половину моей жизни. И сделать это можно было только в столице. И если я отступлю…

Я еще раз посмотрела внимательно на Аламею и, наконец, кивнула:

Конечно я поеду с вами, госпожа.

Глава 3.

Через пару дней из Междугряда выезжали две большие кареты, набитые девицами на выданье и их служанками. Рессоры карет не были смягчены магически – на это денег хватало только у самых благородных, а облегчить положение провинциалок королевскому роду не приходило в голову. Что с того, если малая часть девиц будет зеленая от тряски и в синяках?

Всего в этом году на первый этап прибывало семьсот восемнадцать девушек. Об этом громко нам поведала дочка соседа, Газалина, с которой моя хозяйка пусть и не дружила, но была в хороших отношениях. Теперь же они сделались соперницами, во всяком случае, Газалина приняла именно такое решение, и всячески подчеркивала свои «особые» познания и значимость, пытаясь поставить Аламею на место, которого та, по её мнению, заслуживала. Аламея от такого отношения опешила и сникла, а я погладила ее по руке и примиряюще прошептала:

– Вам придется привыкнуть к этому. Среди девиц на подобных мероприятиях не принято дружить, каждый сам за себя. Потому будьте осторожны и опасайтесь как раз излишне радушных объятий. Именно от таких и следует ожидать подвоха – Газалина хотя бы честна в своём поведении.

Моя осведомленность немного успокоила Аламею, она сжала губы и отсела от обидчицы подальше.

Дорога была крайне утомительной. Мы останавливались только на обед и на ночлег, стремясь наверстать потерянное гвардейцами время и успеть к началу отбора, до которого оставалось всего трое суток. Девушки плакали и стонали, потирая отбитые бока, но никто из них не отказывался ехать дальше. Я не находила себе места – в свете определенных событий я не терпела замкнутые пространства и долгие переезды, а теперь, будучи зажатой между пышными юбками и не имея возможности даже смотреть в окно, чувствовала себя откровенно плохо. Не помогал ни тонизирующий напиток, которого я закупила впрок для нас обеих в достаточном количестве, ни попытки поспать или, хотя бы, отвлечься на мечты. Волей – неволей девушки начали общаться, чтобы хоть как-то скрасить время пути; и по приезду в столицу они все, если и не сделались приятельницами, то хотя бы перестали смотреть друг на друга исподлобья.

В каждой карете ехали по шесть благородных барышень и шесть служанок. Как и все провинциалы, будучи девицами весьма практичными, мои соседки планировали как можно дольше продержаться на испытаниях, тем самым получив возможность познакомиться с другими молодыми людьми. Да и столицу и дворец они могли посмотреть только таким образом. Все они были из средних и слабых благородных родов, не выезжали дальше Скалистого хребта и не особо рассчитывали на то, чтобы покорить сердце принца. Хотя он и слыл невероятным красавцем и сильным воином, и втайне каждая мечтала, что принц, ошеломленный ее прелестью, тут же покорится, большинство сходилось на том, что выбор будет сделан в пользу высокородной невесты известной фамилии, живущей в столице. Не потому, что Вильям Первый предпочитал именно таких; но у высоких родов магии и знаний было  гораздо больше, а значит больше возможностей пройти испытания, о которых никто толком ничего не ведал. Даже Аламея, после первой вспышки экзальтированного счастья, с готовностью приняла свою участь «невесты на несколько дней».

  Я уже неоднократно пожалела, что в свое время не интересовалась прошлыми отборами – даже без раскрытия всех тайн из записей можно было узнать много интересного. Не то чтобы я жаждала помочь Аламее; слишком близко подбираться к королевской семье, о которой я могла сказать много неприятного, я не хотела. Но знания помогли бы мне самой этих неприятностей избежать. Сейчас же придется полагаться исключительно на свою интуицию и навыки.

В столицу мы прибыли поздно ночью, накануне первого этапа, и быстро разбрелись по предоставленным на грязноватом постоялом дворе комнатам. Спать мне пришлось на полу, вместе с еще одной служанкой; на кровать улеглись Аламея и вторая невеста. Все гостиницы были переполнены: на отбор приезжало очень много народа. Не только сами претендентки, но и многочисленные зеваки, которым, по крайней мере на первом этапе, было доступно зрелище. К тому же, спустя пару недель – примерно столько длился отбор – по случаю Окончательного Выбора всю Столицу ждал невероятный праздник, сравнимый только с королевской Свадьбой. И два этих события действительно могли стать эпохальными: судьба не подарила королю и королеве больше детей, поэтому в следующий раз так знатно погулять удалось бы только спустя долгие годы, когда у нынешнего принца подрос бы собственный сын.

Так что утром воды и времени хватило только на то, чтобы привести в порядок наших невест. Аламея смотрелась вполне симпатично в скромном платье небесно-голубого цвета с небрежно уложенными локонами и подчеркнутыми тенями глазами. Я ограничилась тем, что переоделась и натянула на голову чистый чепчик, полностью скрывающий мои обрезанные волосы и лоб.