Темпестас скукожился в своем сидении. Его тело пронизывали ужасные ощущения бывших времен. Перед его взором предстала картина, какую он всем сердцем желал забыть. Все происходило в пышно украшенной комнате особняка семьи Ного. Вокруг было много красных вещей, как и Начало, которому поклонялся их род. Спальнями располагали все члены семьи, и того их было много. Дворянин снова почувствовал цепи на своих руках, их обжигающий металл был пропитан силой Оу и блокировал способности искусства Фуе-мана (одна из ветвей эн-мана). На лице была маска-намордник из глушащей звук ткани. Ноги также являлись спутанной кучей цепей и удерживателей. Через секунду в комнату вошла его средняя сестра Сагака, самодовольно улыбнувшись ему. За ней шествовала старшая наследница их клана – Синол. Обе надели короткие карминовые юбки и легкие рубашки. В руках старшая тянула их 14-летнего младшего брата. Бедолага вырывался и звал на помощь, но за каждый слабый вскрик ему по голове прикладывали сильный удар рукоятью прибора в левой руке носительницы. Отбросив полуоглушенного Такана на кровать, Синол подошла к Темпестасу и со всей силы полоснула по лицу ногтями. Поморщившись, саламандер бросил на нее испепеляющий взгляд. Злонамеренно ощерившись, она подошла к еле оклемавшемуся от ударов пареньку и вколола тому в вену серую жидкость. После его руки обхватили мощные парализаторы, растягивающие конечности. Тело Такана изогнулось в от мышечного спазма в районе пресса, когда старшая ударила его блестящей стороной того предмета, которым его колотила. Дальше началась ужасная пыточная сцена, которую дворянину пришлось наблюдать, слышать и ощущать до конца. Младший брат был самым слабым в семье не только сложением, но и здоровьем. Синол вводила ему разные наркотические вещества, которые заставляли нервные окончания очень резко реагировать на электростатические разряды. Паренька мотало в разные стороны, вырывая громкие крики и мольбы о помощи. А хуже всего было то, что это происходило по его вине. По вине Темпестаса. Когда этот кошмар достиг своего пика, голос младшего брата внезапно оборвался и он упал на окровавленное полотно. Девушки сразу же забеспокоились и, проверив пульс, ужаснулись – у него остановилось сердце. На этом обрывке Темпестас потерял сознание и долго не приходил в себя. Пронзенный этим страшным воспоминанием, он обмяк в пилотском кресле.
Все тело Мисертаса окутало парализующее чувство клаустрофобии. Его руки теперь облегали не мягкие перчатки и датчики панелей, а твердые сдерживающие подавители. Они растирали кожу и раздражали чешую, колкими шипами входя внутрь тела. Попытки поднять даже веко уже являли собой титаническое усилие для скованного ламиита. Все тело болело подобно одной общей рваной ране, откликаясь на простое дыхание тупой болью. Голову закрывал зарядно-импульсный шлем, вызывающий отупение и плохую координацию движений, не имеющий даже прорезей для глаз. Внезапная вспышка боли в каждом волоске, чешуйке и коже выгибали тело тройными дугами, причиняя лишающую сознания агонию. Драгоценная аэзерова энергия нескончаемым потоком вытекала из его тела, оставляя только пустую оболочку. Мучения с каждым разом все увеличивались, так как организм пытался хоть как-то спасти своего носителя от гибели источника Ра (так именуется точка, в которой собирается аэзеровая энергия. Аналог врат Чи), пытаясь удвоить и утроить количество накопленной энергии. Ламии всегда были мощными генераторами аэзера и представляли большую ценность для исследований. Также как рейдеры Монстралиса крали мужчин и мальчишек, так же и пираты Симперии посылали свои группы на кражу особенных видов монстров. Как и ожидалось от такой тоталитарной державы как Человеческая Симперия, они все отрицали. Истощенный и потерянный ламиит замер в оцепенении, неспособный сдвинутся.
Мортем среагировал быстрее всех. Его руки выскользнули из системы слияния и сотворили знак Защиты. В обучение адептов искусства эн-мана
также входили аэсомы самозащиты. Эта укрепляла разум и волю, повышая сопротивляемость психическому внушению. Но все равно
сводящая с ума атака налетела на его барьер с мощью цунами. Ухватившись за голову, он почувствовал как кто-то или что-то пытается невидимыми
щипцами вырвать из него худшее воспоминание. Это напоминало перетягивание канатов – с одной стороны Мортем держал один конец,
стараясь остаться при светлом рассудке, и нечто, пытающееся всеми силами своей отвратительной сущности забросить парня в самые темные части его собственного разума. В его сознание уже тянулись щупальца давно забытых воспоминаний, чернота которых могла поспорить даже с бездной пространственной дырой. Фрагменты прошлых времен воткнулись в его щит, как гарпуны, покрывая трещинами слабеющую подсознательную броню. До боли стиснутые зубы, казалось, вот-вот начнут искрится, а плотно закрытые глаза принялись наблюдать кошмары прошлого. Пока только осколки, но даже они грозили ввергнуть драконера в то полубезумное состояние, что и остальных. Однако эмоции не были тем, чем владел инженер.
Внезапно появившийся запах подействовал на парня сильнее, чем силовая кувалда. Он очистил разум и помог сосредоточится на усилении защиты.
Встряхнув себя, драконер узнал спасителя. Келия появилась из передней панели и обняла его, позволив вдохнуть запах своих волос. Аромат аэзера
невозможно передать, он происходил не из этого пространства, но эффект действовал лучше перечного аэрозоля в глаза. Обхватив талию
девушки, он сомкнул свои клыки на ее шее. Тихий блаженный вздох, и атака неизвестного разрушилась, как чугунная стена от выстрела ядра. Мощная волна чистой силы прогнала порчу из всего “Изгнанника”. Не теряя ни минуты, Мортем очень быстро ввел коды взлома и послал в системы
“Проводника”, “Авантюриста” и “Мстителя” вирус “Пыльца”. Дело шло медленно, и драконер тут же отправил на помощь первому еще два вируса-усилителя – “Виверна” и “Блоха” (это не те компьютерные вирусы, что используют в наше время. Это кибероружие совершенно иного рода). Один наносил брандмауерам сетей и антивирусным экранам корабля мощные цифровые атаки, постоянно меняя цели и места причинения урона. Второй же ищет созданные первым прорехи в обороне и залезал в них, проводя полное нарушение координации числовых данных. Их синхронные действия создавали достаточно большой проход для “Пыльцы”, чтобы тот проник в компьютеры кораблей, клонировался и продолжал распространение в их интерфейсных соединениях. Потом он изменял обычные последовательности действий машины, и заставлял перекоординировать все направления на инженера, пославшего вирус. Проще говоря, заставлял зараженные судна лететь за пославшим, как пчел на запах цветков. Им нужно было выбираться подальше от этого гиблого места. Включив двигатели на форсажный режим, драконер погнал вперед, следя за показателями искателей, ибо что-то говорило ему следовать вперед. А собственным чувствам он доверял.
Пока он гнался вперед на всех парах, остальные послушно следовали за ним. Мортем видел состояние ребят, и ему это не внушало доверия. Все вели себя по-разному: Курсе постоянно бросало в кресле и он тихо вскрикивал, Темпестас неподвижно лежал, а потом внезапно кричал чье-то имя и снова замирал, а Мисертас истекал пеной и дрожал, словно лепесток в кольцах тайфуна. То, что в таком состоянии протянут они не долго, было понятно даже идиоту. Инженер не ощущал ни жалости, ни злорадства, ни страха – эти мусорные эмоции не помогут ему освободить из-под странного воздействия своих соратников.
Блуждать сквозь сиренево-синий туман на большой скорости было не самой хорошей идеей. Если он столкнется с обломком или астероидом, то обшивку ждет тяжелое повреждение. Внезапно, краем глаза, парень уловил слабый блеск в клубах тумана. Но это был не обломок, просто дрейфующий в пространстве, а кое-что намного более массивное и невероятное. Когда они были в полукилометре от этой громадины, облака туманности начали рассеиваться. И когда обзор полностью очистился, перед глазами непоколебимого драконера явилось легендарное и воистину потряснейшее из зрелищ. Гигантский...нет, это слово слишком слабое для этого монстра. Колоссальнейший из Колоссальных, самый титанический из титанических, исполиннейший из исполинов, которого когда-либо видели миры – корабль-творец “Дыхание Императора”. То, что удалось видеть пилоту “Изгнанника” с трудом можно было назвать какой-то частью легендарного созидания Течений. Но сейчас не об этом.
