В это время в дверь ее кабинки постучали:

— У вас все в порядке?

Это был голос официантки. Но оконная рама так давила ей на грудь, что у нее перехватило дыхание и она не смогла ответить.

— У вас все в порядке? Фил волнуется.

«Фил волнуется? — промелькнуло у Трейси в голове. — Это я вне себя от переживаний! И это мне нужно как можно скорее покинуть это замечательное место!»

Сцепив зубы, она попыталась удвоить свои усилия, если это вообще было возможно. Вцепившись обожженными пальцами в оконную раму, она вертко стала выдавливать свое туловище наружу, извиваясь его свободной частью. И вот ее усилия вознаграждены! Осталось еще совсем немного. Освободив плечи из тесного проема окна, она повисла на уже ничего не чувствующих руках, прижавшись щекой к колючей стене. Пути назад не было. Повторить маневр в обратном направлении она не в состоянии. Теперь надо просто отпустить руки. Закрыв глаза, Трейси переждала пару секунд.

Фил увидел ее сразу, как только повернул за угол. Его сердце чуть не остановилось.

Трейси торчала из крохотного окна на высоте трех метров над тротуаром. Превозмогая боль в ноге, он бросился к ней. Ему показалось подозрительным, что она так долго отсутствует. Ответ Фанни, что с его спутницей все в порядке, его тоже не успокоил. Прождав Трейси еще четверть часа, он решил, что она умудрилась сбежать через служебный вход. Вот плутовка! Беспокоить расспросами официантку ему уже не захотелось, и он, расплатившись, покинул кафе. Его подозрения подтвердились. Он должен был предвидеть, что она способна на экстравагантные поступки. Но что ее экстравагантность будет простираться до такой степени… Этого просчитать он точно не мог… Он остановился прямо под висящей фигурой.

— Трейси, отпускай руки! — позвал он снизу. — Я поймаю тебя!

— Я не могу, — не сразу выдавила она сдавленным голосом. Ну конечно! Мало того, что она чуть не покалечилась, втираясь в эту щель, так ее еще и застали за этим неблаговидным занятием. Причем неблаговидным вдвойне: она не только покидала кафе, нарушая все правила приличия, но и сбегала, будучи подозреваемой. Последнее можно было квалифицировать как обстоятельство, усугубляющее ее вину.

— Можешь. — Он поднял руки как можно выше. — Я тебя ловлю! Посмотри вниз. Тебе просто нужно отпустить руки. Я прямо под тобой.

Трейси, зажмурившись, разжала пальцы. И упала прямо в объятия детектива, от которого спасалась бегством. Что это? Насмешка судьбы или провидение? В последнее время они то и дело спасают друг друга и теряют ощущение реальности, оказываясь рядом… Фил, держа ее за бедра, медленно поставил на землю свою драгоценную добычу.

— Ты меня арестуешь? — тихо спросила она, проводя обожженной ладонью по оцарапанной щеке.

— Тебя — нет. Но я не уверен, что… не должен арестовать твоего брата или дядю. Проклятье! — воскликнул он, увидев, что Трейси побледнела как полотно. — Дыши глубоко! — прикрикнул он, видя, что она сейчас потеряет сознание.

Она постаралась свободно вздохнуть:

— Они не стали бы обворовывать моих клиентов! — из последних сил выговорила она.

Они оба сели на землю.

— Я тоже так думаю, — задумчиво отозвался Фил.

Трейси тут же подняла голову и посмотрела ему в глаза:

— Ты, правда, так думаешь? Значит, ты считаешь, что виновны Кэтти и ее друг Корни?

— Не обязательно. Вряд ли она стала бы так рисковать в своем возрасте. А если бы в этом участвовал такой профессионал, как этот Корни, то пропадали бы не только драгоценности, но и деньги из сейфов. Это предположение заставляет меня искать другого преступника.

— Мой брат и дядя в твоем списке подозреваемых лидируют?

— После тебя, конечно… Любой из них сообразил бы, что в первую очередь навлечет подозрения на тебя. Хотя бы поэтому они вряд ли могут быть причастны к ограблениям.

Она облегченно вздохнула:

— Вот именно! По крайней мере, ты это понимаешь.

Скривившись от боли, он потер бедро и выпрямил ногу:

— Да, но мои предположения — еще не доказательства. Хороший полицейский должен рассмотреть в лупу каждого подозреваемого, прежде чем он его или ее вычеркнет из своего списка. И он не должен руководствоваться личным интересом. Почему ты мне не рассказала обо всем, что знаешь? Чьего разоблачения ты боишься, если решила сбежать от меня? Да еще таким способом…

— Мне стало ясно, что если я останусь в кафе, нужно будет все тебе рассказать. Я теряюсь, когда ты рядом.

Фил посмотрел на нее озадаченно. На него нахлынули чувства, и сдержать он их не мог.

— Трейси, у тебя есть хоть малейшее представление о том, как действуют на мужчину такие слова?

— Нет, — запнулась она и посмотрела на него. Девушка начинала понимать, что сказала двусмысленность:

— Я не хотела…

— Тише! — Он приблизился к ней и повернул ее лицо к себе.

Каждый поцелуй волновал как-то по-новому; может, потому Фил не мог этому противостоять. Он нежно коснулся ее губ и почувствовал ее дыхание, оно было более прерывистым и частым, нежели обычно. Желание, которое его охватило, было еще более сильным, чем в предыдущий раз. Охрипшим голосом он пробормотал ее имя и притянул ее к себе. Она не удержалась и обняла его, провела пальцами по его волосам.

Он захотел дотронуться до нее и почувствовать, как ее бросает в жар от его прикосновений. Фил расстегнул ее куртку. Трейси ощутила, как его поцелуи обжигают ее кожу. Каждый раз все прекраснее, подумала она, и очередная волна желания затопила ее. Трейси впала в транс, ощущая жар его губ. На этот раз движения Фила не были бережными, напротив, в них чувствовалась страсть, которая разжигала ответную. Она безумно хотела большего, поэтому разочарованно застонала и крепче прижалась к нему, когда он немного отстранился.

— Не останавливайся! — прошептала она.

— Нет, надо остановиться…

Гудок автомобиля прервал их эйфорию и вернул с небес на грешную землю. По улице медленно двигался грузовик с прицепом.

Фил встал на ноги и помог подняться Трейси. Прижав ее к стене своим телом, он заботливо застегивал ее куртку. Когда бесконечный фургон проехал наконец мимо них, она обняла его за талию и приникла головой к его груди. Это доверительное объятие глубоко его тронуло, на мгновение он захотел просто крепко прижать ее к себе.

— Что нам делать? — пробормотала она и подняла голову, чтобы взглянуть на него.

На ее вопрос он мог дать только один ответ. Он немного отстранил ее от себя:

— Нам не нужно заходить так далеко.

— Почему?

— Мне нужно сделать свою работу. Мы должны сосредоточиться на том, чтобы снять подозрения с тебя и твоего брата.

Ее лицо сразу помрачнело:

— Ты же сказал, что не подозреваешь его.

— Все было бы гораздо надежней, если бы имелись твердые доказательства. Как бы то ни было, он же не провел прошлую ночь у своего друга.

Она уставилась на него.

— Откуда ты знаешь?

— Что-то же заставило тебя прыгнуть из окна? К тому же я только что использовал полицейскую уловку и высказал свою теорию вслух. Обычно в таких случаях подозреваемый теряется и полагает, что я знаю больше, чем на самом деле. Кроме того, у него были ключи от квартир твоих клиентов, так как вчера он брал с собой одну из ваших рабочих сумок.

— Ты правда хороший полицейский, — сказала она с иронией, которая от него не ускользнула.

— Куда там! Мое ранение вряд ли тебя в этом убеждает.

Она погладила его по руке:

— Пока у тебя передышка. Но твоя логика в самом деле производит впечатление. В конце концов ты поймал меня, когда я висела на окне.

— Спасибо. Теперь нам нужно узнать, где был твой брат вчера вечером и что он делал.

Трейси смотрела на него, глубоко задумавшись.

— Должно же быть разумное объяснение всему этому.

— Если тебе это как-то поможет, я могу представить некоторые причины, по которым двое молодых людей исчезают на всю ночь. Ни одна из них не связана с ограблением. — Она искоса взглянула на него. — Несмотря на это, нам нужны доказательства, прежде чем мы сможем снять обвинения.