Когда появляется лимузин Жасмин, камеры переключаются на нее, обтянутую в великолепное черное платье. Чуть ниже по пляжу, на сцене, стоит Джош и наблюдает за происходящим.

Я подаю Жасмин руку и попутно задаю ей несколько вопросов, заранее одобренных Шарлин: – Скажи, это то, о чем ты мечтала?

– Ну что же, Шон, это определенно лучше того, что я себе представляла. Я сильно нервничаю, но все же надеюсь, что Джош окажется настолько хорошим мужем, насколько он хорош в постели. И если он выберет меня, то я буду его боготворить до конца своей жизни.

Не в силах сдержаться, я удивленно поднимаю брови – никогда не смогу понять, как ей удается так хорошо притворяться. Она наверняка осознает, что публика жадно следит за каждым ее словом и движением. Так что, все это – всего лишь часть ее образа.

– Что ж, я оставляю Вас здесь. Спускайтесь к нашему холостяку. И да, Жасмин, удачи Вам.

– Конечно, – отвечает она, – и да, спасибо, Шон. За все. – Жасмин целует меня в щеку и перед тем как уйти, еще раз ослепительно улыбается на камеру.

На сцене я наблюдаю за тем, как Джош рассказывает об удовольствии, полученном благодаря проведенному времени с Жасмин, как он благодарен ей за то, что она в течение целого сезона находилась рядом с ним. Однако, вместо того, чтобы опуститься на одно колено, он внезапно заявляет о конце их отношений.

– Не может быть … но … я думала, что ты и я … это навсегда? – она выглядит искренне потрясенной его словами. Действительно, Жасмин – хорошая актриса.

Я много раз слышал от нее о тех невероятных вещах, которые Джош вытворял с ней в постели, но, увы, друг из него вышел так себе. И все потому, что он привык думать головкой, а не головой.

– Прости, я не хотел причинить тебе боль, – говорит он.

– Думаю, со мной все будет в порядке, – отвечает она, – тем более, что я уже предвкушаю, как буду сниматься на телевидении или в каком–нибудь фильме. Или займусь моделированием в будущем. В скором времени, я намерена заняться чем–то особенным, – тут Жасмин снова дарит камере ослепительно белую улыбку.

Джош не сдерживает свой смех. Всем известно, что ее единственная цель – слава. Покидая сцену, она смотрит мне в глаза.

Мой смех резко обрывается, когда я понимаю: если Джош не сделал предложение Жасмин, значит его цель – Хейли. Моя Хейли. Пока я поднимаюсь по ступенькам, подъезжает второй лимузин. Повернув голову, вижу, как Шарлин что–то взволнованно говорит в микрофон. Она воплощает свои планы в реальность.

Я ненавижу Джоша за то, что тот собирается забрать у меня Хейли. Машина останавливается, дверь открывается и выходит Она.

Хей похожа на богиню. Ее волосы уложены в мягкие локоны, на ней – нежное розовое платье, шелковое и трепещущее от малейшего дуновения ветра. Ее кожа буквально светится, щеки слегка раскраснелись, а глаза горят, точно звезды.

Я хочу сказать ей, как она прекрасна, что она – любовь всей моей жизни. Я не хочу прекращать любоваться ей, желать дотронуться до нее.

Но оператор направляет объектив на нас и все, что мне остается, это предложить Хейли руку. Она смотрит на меня с такой искренней надеждой, заставляя меня еще больше убедиться в том, что нам удастся преодолеть все препятствия. Черт, мы, как–никак, уже пережили шесть недель. Справимся и с этой чертовой церемонией.

– Итак, Хейли, Вы готовы к возможному предложению руки и сердца?

– Несомненно, – кивает она, – на протяжении всего времени я мечтала о том, как Джош опустится передо мной на колено и предложит свое сердце. Это все, чего я хочу.

Мои глаза сужаются от ее слов. Она же уверяла меня, что готова бросить все ради нас. Тогда почему сейчас, с таким воодушевлением, говорит о Джоше?

– В самом деле? – не удерживаюсь от вопроса, – Вы взволнованы сегодняшней помолвкой с Джошем?

– Взволнована? Это преуменьшение века. Джош – единственная причина, по которой я пришла на это шоу, в поисках своего счастья. И я нашла его, нашла и теперь уже не отпущу.

Напоследок, она сжимает мою ладонь и уходит по направлению стрелки, к сцене, на которой стоит Джош. Сделав несколько шагов вперед, Хейли еще раз оборачивается и, встретив мой взгляд, выдавливает из себя улыбку. Мое сердце болезненно сжимается, челюсти напрягаются. Я не могу понять язык ее тела. Или ее слова. Что она пытается мне сказать?

Мужчина на сцене начинает свою речь, привлекая всеобщее внимание: – Хейли, когда я впервые увидел тебя, то понял, что ты слишком хороша для меня: красивая девушка, да к тому же и с головой на плечах. Твоя способность непринужденно вести себя даже на камеру, поразила меня в самое сердце. Ты никогда не пыталась притворяться той, кем, на самом деле, не являешься, и с самого начала мне казалось, что ты уже отдала свое сердце одному человеку, – в этот момент он отводит взгляд от Хейли и смотрит прямо в объектив камеры, – и, к моему великому сожалению, не мне.

Вокруг раздаются потрясенные вздохи.

– Ты отдала свое сердце другому.

Святое дерьмо, так он знает. Оставив Хей на сцене, Джош приближается ко мне, не сводя с меня глаз. Камеры стараются не упустить ни одного движения. Мое изображение увеличивается, когда он окликает меня.

– Шон нам нужно поговорить, прямо сейчас. Хочу рассказать тебе о Хейли, о том, как она обманывала меня все время, пока была здесь.

Я поворачиваюсь к Хей, яростно желая защитить ее от всех обвинений, и снова перевожу взгляд на Джоша, готовый принять его гнев на себя.

– Ни один из нас не причинил тебе вреда, – говорю я ему, – я признаю, что влюбился в Хейли, но мы с ней не нуждаемся в твоей оценке наших отношений.

– О, Шон … Думаю, вы не просто нравитесь друг другу, – ухмыляется он, опуская руку мне на плечо. Я тут же пытаюсь сбросить ее.

– Повторюсь, какое тебе дело до наших отношений? И все же, я не отрицаю тот факт, что люблю ее. Люблю больше жизни. Я бы сделал для нее что угодно.

– Что угодно? – он как–будто пробует мои слова на вкус. Шарлин и операторы приближают камеры ближе к нам, стараясь не пропустить ни одного слова. Да, она определенно не ожидала такого поворота событий.

– Отлично, – усмехается он, вытаскивая что–то из кармана шорт, – я надеялся, что ты это скажешь. Хейли сказала мне, что ты – единственная причина, по которой она приехала сюда. Ей не нужно было встречаться со мной – она хотела тебя. Судя по всему, за шесть недель, вы полюбили друг друга?

– Так и есть, – киваю, – за одним исключением: мне не потребовалось шесть недель, чтобы влюбиться. Одна секунда, и я понял, что нашел ту единственную, которая проведет со мной остаток жизни. Жаль, что сейчас я нахожусь не на твоем месте, потому что, даже будучи в аду, я не позволил бы себе не задать тот единственный вопрос, который мучает всех зрителей.

– Что ж, Шон, ты уже давно ведешь это шоу, так что, пожалуй, ты заслуживаешь обрести свое счастье, – улыбается Джош, протягивая мне маленькую бархатную коробочку, – это кольцо выбрала она. Думаю, тебе есть, что спросить, а ей – что ответить.

Окружающие разевают рты от неописуемого удивления, и я больше не сдерживаюсь. Похлопав Джоша по спине, благодарю его за то, что он такой хороший – неожиданно хороший человек, после чего спускаюсь по пляжу, чтобы встретить свою невесту.

Во время разговора Джоша с Шоном я не нахожу себе место, готовая взорваться в любой момент. Я сильно нервничала, почти с ужасом ожидая этого дня. У меня даже пропал аппетит! И дело не в том, что я боюсь раскрывать нашу с Шоном тайну, или в том, что сомневаюсь в серьезности его намерений. Я страшилась возможной реакции моего мужчины на свое заявление, которое может полностью изменить нашу жизнь.

Я сделала десять тестов, чтобы окончательно убедиться в том, что беременна. Джош несколько раз отвозил меня в клинику. После того, как все тесты оказались положительными, я позвонила Джесс. Конечно, она была в шоке от моего заявления, но и невероятно счастлива за меня.