— Честно говоря, мистер Эдисон действительно был занят, — хмыкнул парень. — В общем, буду краток. Скоро приедет господин Дайлер… — Яно замолчал после того, как практически промямлил последнюю фразу.

Томо завис, сохраняя каменное выражение лица и пытаясь проанализировать услышанное. Но услышанное ни анализироваться, ни пониматься не хотело! Скоро приедет тот, в чьём праве до сих пор остаётся лишить кого-то из полицейских не то, что звания, но и жизни! Чудовищно! Нет… Это тотальный беспросветный пиздец!

«Больно уж „пиздато“ всё складывается. Если Он узнает, что я прикрываю железного…», — мысленно усмехнулся брюнет, всё-таки совладав с информацией, которую ему сообщили, и невероятно расстроившись из-за неё.

— Хорошо, — выдавил он из себя, потирая виски. — Когда?

— Этого мне не сообщили, так что будьте готовы Всегда, — Яно имел ввиду проверку, ради которой Дайлер приезжал раз в два месяца. На его счету уже шесть убитых полицейских, которые не выполняли свою работу должным образом и ошибочно или умышленно убивали простых людей. Томо же, как полицейскому, спрятавшему под своё крыло железного, светило нечто куда хуже, чем смерть.

Томо не успел ответить, как в динамике наушника послышались противные гудки. Он скрипнул зубами, вздохнул, облокотился спиной об стену, закрыл глаза, подумал. Мысли оказались не самыми приятными, так как содержали в себе предположительные сценарии того, что будет, когда приедет Дайлер. Тогда он мотнул головой, отгоняя неприятные мысли о старшем по званию, который в любое время может нагрянуть и, в худшем случае, узнать о связи Томо с Сорой, который является никем иным, как железным.

Стоп… Связи? Какая ещё нахуй связь? Они просто работают вместе, вот и всё! Вся связь парней построена на работе и ни на чём больше! Вот же ж…

Из собственных размышлений брюнета вырвали глухие шаги, приближающиеся к двери. Ещё через пару секунд из-за неё показался Сора, который, не сразу заметив копа, стоявшего у стены дома напротив, быстренько натянул привычную улыбочку и приветливо махнул рукой.

«Давно не виделись, ага», — снова хмыкнул коп, закатив глаза.

— И двадцати минут не прошло! — пропел беловолосый.

— Действительно, — фыркнул брюнет, кивком призывая парня следовать за ним, и вышел из переулка на окутанную туманом улицу. Сора спешно последовал за ним, не желая заблудится в столь неприятном месте.

Всю дорогу идти молча Ямарута, разумеется, не смог, и уже через десять минут, заискивающе улыбаясь, решил поинтересоваться:

— Злишься на меня?

— Чё бля?

— Ну, я тебе нагрубил…

— Ахуеть событие.

Сора насупился и, немного подумав, снова разорвал тишину:

— И тебе совсем не интересно, о чём мы с той ненормальной бабой говорили?

— Поебать, — послышалось раздражённое.

«Стоит ли ему рассказывать про Дайлера именно сейчас? Мало ли…» — пронеслось в голове копа за секунду до…

— Слушай, тебе не одиноко? — брюнет чуть на месте не подпрыгнул, но оглянулся на парня с невозмутимым видом. Сора осёкся и слегка побагровел. — Что?

— Ты совсем головой тронулся, да?

— Ничего я головой не трогал… — промямлил он, потупив взгляд, а затем снова приободрившись. — Я просто подумал, что… Не, не так. У тебя ведь больше нет работы на сегодня, Томо?

— Нет, — сухо ответил мужчина, продолжая изображать невозмутимость и, в принципе, догадываясь, к чему идёт разговор.

— И у меня нет, — как бы между прочим уточнил беловолосый. — Может, я зайду к тебе? Если я приду в магазин в твоей одежде, старик и дети доведут меня до суицида своими расспросами, — добавил он, услышав, как коп медленно выдыхает, стараясь не беситься.

— До суицида, говоришь? Тогда точно иди в магазин! Я тебя даже проводить могу!

— Эй! Ты так сильно хочешь, чтобы я умер? — возмутился Сора, мимолётно замечая, что они с Томо покинули странный район, и теперь перед ними предстали обычные городские улицы.

— Не то что бы я сильно расстроился в таком случае… Нет, я бы не расстроился.

— Томо! Не смешно же!

— Да? А по-моему, очень даже смешно.

— Ты же любишь меня, а, значит, не хочешь, чтобы я умер.

Полицейский остановился, протяжно выдохнул и развернулся к Соре. Во взгляде читалась откровенная насмешка.

— А ты точно ничего не путаешь, Ямарута? — зло ухмыльнулся Томо, смотря на парня сверху вниз. Железный почему-то именно сейчас выглядел до жути наивным. — Ты единственный из нас двоих постоянно говорил: «Ты мне нравишься!», «Я тебе нравлюсь!». Мы с тобой работаем вместе, но не больше.

«Из нас двоих… А что говорят другие?» — хихикнул Сора мысленно.

— Ну, а как же поцелуй? После драки с Таем. Ты мог меня оттолкнуть. Хотя позже ты именно это и сделал… А дрочил мне? По долгу работы, что ли?

— Тебя по-другому не заткнуть! Бить тебя — бессмысленно, убивать — не выгодно, поэтому приходится терпеть. А пытаться заткнуть тебя другим способом невозможно! Ты же ебанутый. На всю голову, — буквально взорвался брюнет, прожигая Сору взглядом. Тот шумно сглотнул, стараясь справится с обидой, и хрипло, но бойко выдавил:

— Не оправдывайся! Мог бы и сразу сказать, что тебя просто смущает тот факт, что я правда тебе…

Томо сильно толкнул парня в грудь, припечатав его к стене дома, и грубо поцеловал. Беловолосый сначала замер, силясь понять, что только что произошло, и, почувствовав, как горячий язык копа беспрепятственно изучает его рот, а сильные руки сжимают бока, ответил на поцелуй. Но стоило ему это сделать, как коп тут же отстранился и, брезгливо вытерев рот тыльной стороной ладони, посмотрел на парня с открытым презрением.

— Я же сказал, по-другому тебя не заткнуть.

Сора выдохнул, не моргая глядя на копа.

— Ты прикалываешься, да? Скажи, что прикалываешься, я даже посмеюсь! Ха-ха, смешно, Томо, очень смешно! — Сора действительно начал смеяться, будто бы не замечая копа, равнодушно наблюдающего его начинавшуюся истерику. — Ну ты шутник, я почти поверил! А говорил, рак юмора!

— Успокоился? — холодно удостоверился Томо, многозначительно приподняв брови. Ямарута, выровняв дыхание, поднял взгляд.

— Не шутишь, да? — вяло улыбнулся он. Брюнет кивнул. В груди беловолосого неприятно закололо, глупая улыбочка снова налезла на лицо, но выглядела уж слишком вымученной, вызывая у Томо лишь снисхождение. — И я не шучу… Ты ведь правда мне нравишься.

— И?

— И… я тебя, может быть, даже люблю.

— И что, ёб твою мать, дальше?! — прошипел брюнет. — А, хотя, знаешь, мне плевать! Прекращай ебать мне мозг и вали домой. Понадобишься — найду, — выплюнул он напоследок, разворачиваясь и уже через минуту исчезая из поля зрения беловолосого.

«Прости, жестянка, но мне сейчас совершенно не до тебя и твоих невъебительно глубоких чувств, — мысленно ворчал брюнет, не особенно понимая, куда идёт. Да и не важно. Такая себе вечерняя прогулка должна была хоть немного отрезвить рассудок после такого бурного денька. — О Дайлере ему знать незачем… Сложно представить, что случится, если эти двое встретятся… Стоит быть осторожнее и держать обоих поближе к себе, иначе…»

Все люди рано или поздно оказываются в такой ситуации, когда необходимо соврать. Это не обязательно задача жизни и смерти, это может быть конкретно поставленный вопрос от одного из двух друзей: «Кто твой Лучший друг?» — или, скажем, недоверчивое учительское: «Надеюсь, ты не списывал на контрольной?» Но однажды это должно случиться, так или иначе. Хива, например, солгала Роши о том, что ей срочно нужно на работу. Девушке звонили отнюдь не из полиции.

Уже через пять минут, проехав полгорода на метро и затем, пройдя пешком несколько улиц, она зашла в подъезд двадцатиэтажного кирпичного дома и стала подниматься на одиннадцатый этаж.

Хиву забавлял этот очкарик. Да, она прекрасно осознавала, что нравится ему, что у парня это, возможно, даже впервые. Такие вещи слишком очевидны. И ей стоило бы относиться к назойливому мальчишке более холодно, а, может, вообще игнорировать его существование. Но садист в душе начал скрести когтями, оставляя на двери, служившей барьером, тонкие бороздки. Всё-таки жажда крови в этой девушке слишком сильно бушевала, однако пока что это поддается контролю. А раз уж подвернулся такой случай, и можно поиздеваться над кем-то, не проливая кровь, почему бы им не воспользоваться?