— О, Ками! Мне угрожает полицейская шавка! Что, сменил профессию? — начал провоцировать его беловолосый, сложив руки на груди и совсем не беспокоясь об угрозах Томо. Брюнет лишь заметил, что Сора, отчасти, действительно похож на лису — наглый, хитрый, нахальный, красивый, но, сука, хищник. А ещё он бесит. Ужасно бесит!

— Как бумага («Бог» и «Бумага» по-японски звучат одинаково: «Kami») поможет тебе справиться с полицейской псиной? И какая это должна быть бумага? Туалетная? Если да, то использованная? Использованной туалетной бумагой ты можешь справиться не только с собакой, но и со всем своим окружением, напрочь отогнав у них мысли о продолжении общения с тобой и… — забормотала Анемон, начав изливать поток бреда и тем самым специально подливая масла в огонь. Сора, не дослушав и трети озвученных мыслей малышки, заткнул ей рот ладонью, прерывая близкий к параноидальному бред девочки, вздумавшей приколоться, и великодушно решил дать копу, которого уже трясло от гнева, отдохнуть от себя какое-то время. Часика пол, может.

— Не устаёте вы ругаться, — одарил очкарик их лёгкой улыбкой, призывая парней к временному перемирию. Почему временному? Потому что постоянное стоит наравне с невозможным.

В ответ на это Роши услышал только раздражённые фырканья молодых мужчин и, смирившись, решил и себе присмотреть маску. Выбрал он весьма странный вариант. Маска скорее была похожа на лицо какого-нибудь злого духа или демона, не предвещающего ничего хорошего, но продавец по инерции начал рассказывать про этот атрибут, разбивая вдребезги все догадки и сомнения.

— Цуру, журавль. В человеческом облике — очень добрые, милые, красивые существа со всепонимающим взглядом. Принимают облик странствующих монахов и путешествуют в поисках нуждающихся в их помощи. Они ненавидят насилие, — продавец протянул маску подростку и улыбнулся. — Судя по ситуации, невольным свидетелем которой я стал, Вы, молодой человек, неконфликтный, верно? Вам подойдёт эта маска.

— Спасибо, — пролепетал парень, нервно улыбаясь, то краснея, то бледнея, и совершенно не зная, как себя вести. Но мялся подросток не долго. Он спустя секунду несильно дёрнул Сору за локоть, тихо проговорив:

— А платить кто будет?

— Сначала я думал, что старик, но раз ты у нас такой весь из себя неконфликтный пай-мальчик, то плати ты, — пожал беловолосый плечами, намекая на то, что если он заставит платить хозяина, то произойдёт новая ругань. Вот только он и не подозревал, что может поругаться ещё и с Роши.

— В смысле?! Да, я такой весь из себя! Но это не значит, что я злиться не умею! Я заплачу только за самого себя! — прокричал подросток, зло нахмурившись и сжав ладони в кулаки. Сора удивлённо вскинул брови, на секунду даже растерявшись от подобной реакции.

— Не повышай на меня голос, мелкий, — спокойно выговорил Ямарута, но по спине Роши всё равно пробежали мурашки. Единственная его проблема сейчас была в том, что он злился на беловолосого больше, чем боялся его.

— А то что?! — и его понесло. — Надоел из себя крутого наглого парня строить! Взрослый человек уже, а ведёшь себя как…

— Ещё слово — и я тебя в оригами скатаю, журавлик, — беззлобно предупредил Сора, вырвал из рук подростка его маску и нацепил её тому на лицо, из-за чего Роши на минуту растерялся и замолк. — Потом расскажешь, почему у тебя нервы шалят.

Неловкость и стыд за собственное поведение выбили Ятсуме из колеи. И ведь при всей нелепости ситуации, ни одна скотина не попыталась угомонить обычно всегда спокойного и даже несколько незаметного Роши или дать Соре очередной подзатыльник под затылок или подсрачник под сраку. А, может, вечные перипетии в компании всем уже настолько надоели, что разнимать ругающихся никто даже пытаться не собирался, и нужно было действительно отвлечься, расслабиться, отдохнуть и набраться новых сил для новых срачей. Потому вся братия молча, но дружно направилась прямиком вглубь района.

Уже спустя каких-то пять минут Роши не выдержал угрызений совести, догнал ушедшего вперёд всей компании железного и начал извиняться за свои слова и поведение. Сора выдал многозначительное: «Э-э-э», — а затем добавил: «Херня, забей». А, как оказалось, всё дело было в том, что очкарик изначально хотел пойти в этот район не со своей привычной компанией, а с девушкой, которая ему очень сильно нравилась. Знал бы кто о безграничной всепоглощающей любви подростка к механике и железу, и тот факт, что парню понравилась какая-то живая девушка, а не, скажем, андроид, стал бы для других чем-то из ряда вон. Роши лишь обмолвился с Сорой о том, что не знает эту даму от слова «совсем», ни разу с ней не разговаривал и понятия не имел, как же с ней связаться, а от того был несколько зол и расстроен. Описывать же её внешность парень почему-то наотрез отказался.

— Ты видел её всего раз, но уже влюбился? Такое вообще бывает? Это нормально? — железный даже оглянулся на старика, будто спрашивая его мнение на этот счёт, но тот лишь пожал плечами. — Ну, в любом случае, срываться из-за этого на мне или ком-то ещё тебе явно не стоит.

— Да, я понимаю, просто забылся, — виновато опустил голову подросток, пряча глаза под маской, всё ещё надетой на его лицо.

Тем временем, компания прошла мимо тира, который первым делом привлёк внимание Томо. Он на минуту задумался, остановившись напротив пятиэтажного небольшого дома с большой зазывающей яркой вывеской и исходящими из глубин помещений глухими выстрелами. Мужчина будто бы сомневался, можно ли ему на какое-то время отвлечься от работы, пока вокруг тихо.

Железный, заметив это, по-кошачьи тихо и медленно подошёл к нему, прослеживая за взглядом.

— Хочешь пострелять? — поинтересовался он, понимая, что Томо, видимо, успокаивает это занятие. Или даже помогает думать. Зависит это, конечно, от отношения брюнета к стрельбе.

— Не отказался бы, — отрешённо ответил коп, дёрнув плечом.

— Так вперёд и с песней! Эй, пойдёшь с нами? — кивнул Сора подростку. Очкарик сначала хотел было отказаться, но потом вспомнил, что если эти двое останутся наедине, да ещё и в тире, то попробуют убить друг друга пластмассовыми пульками, начав пальбу из бутафорского оружия.

Старик взял на себя ответственность экскурсовода для Анемон. Он знает этот район, пусть даже сейчас тот и выглядит иначе, поэтому мужчина вместе с девочкой отправился изучать его дальше. Мельком он предупредил парней о том, что в конце обхода по району он придёт в один из баров на входе, где и подождёт троицу, если та задержится, вместе с девочкой.

Придя в тир и оплатив развлечение, Томо, позабыв о своих приятелях, тут же взялся за пистолеты. Причём за два, и стрелял ими одновременно по одной мишени, попадая точно в центр. Каждый выстрел сопровождался не только громким хлопком, но и отдачей в обе руки копа, который пребывал в некой эйфории от подобных ощущений, хоть и умело подавлял любое физическое проявление оной. Да вот только длилась она до обидного мало, ибо сейчас всё портило расстояние до мишени, не превышающее пятнадцати метров, что казалось полицейскому до смешного нелепым.

Сора внимательно наблюдал за брюнетом, улавливал любое его движение и изменение во взгляде, делая только одному ему понятные выводы. На самом деле парню изначально было понятно, что Томо легко выходит из себя, импульсивен, им довольно просто манипулировать, но он умеет контролировать себя и свои эмоции в нужные моменты. Вот только спустя какое-то время после начала общения с белобрысым и компанией, мужчина, будучи тем, у кого всегда все намерения и мысли написаны на лице, научился скрывать их. Но ему выходило это боком — он становился раздражительнее к следующему своему походу в злополучный магазин. Сора иронично исключал тот вариант, что у брюнета агрессивная реакция бывает только на него.

— Попробуешь? — вопрос вырвал железного из раздумий, хоть и был адресован не ему. Томо протянул один из пистолетов Роши, предлагая выпустить пар, постреляв по мишеням.

— Я никогда не стрелял до этого, эмм… не уверен что получится…, но ладно! — глупо засмеялся парень, смутившись. Он закатал рукава светло-серой толстовки и забрал пистолет из рук копа, силясь прицелиться. — Я правильно его держу?