Утка снова крякнула и заурчала, начав тереться об девочку. Мужчина едва ли снова не свалился на пол, а у Ямаруты задёргался левый глаз.

— Да что это за ху…

— Ребят, что у вас тут происхо… — послышался голос Роши, приближающегося к кухне. — Йопт, что это такое?! Убери-убери-убери-убери-убери-это, мать твою! Что за хрень!!!

По каким-то непонятным причинам милая, по мнению Анемон, уточка, никому, кроме неё, не понравилась. Но это не означало, что малышка выбросит такое необычное создание на улицу, ведь животные всё ещё такие же живые создания, как и люди, иногда нуждающиеся в заботе и любви, сколько бы глаз у них ни было…

====== Глава 5. Задира и Монстр ======

Прошлое…

Прошло всего несколько недель с тех пор, как Сора стал обучать молодых железных. Ученикам было сложно понимать, что имеет ввиду их маленький учитель, когда говорит, что хвосты — это как руки или ноги, их можно заставить двигаться просто подумав об этом.

«Потом вы уже не будете думать. Вы же не каждый раз говорите себе: „О, надо взять стакан воды, протяну-ка я к нему руку!“ — вы просто это делаете, но мозг отдаёт команду вашему телу. С хвостами будет так же», — объяснял Сора, после чего подопечные лишь смиренно вздыхали и предпринимали новые попытки высвободить и управлять хотя бы одним хвостом.

Когда же у новичков стало получаться, зал, в котором они практиковались, наполнился истошными криками и отборным матом подростков. А ведь Сора предупреждал, что поначалу будет неприятно, потому что железо разрывало ткани изнутри и только тогда высвобождалось, как отдельная конечность или стальные челюсти. Но молодые железные привыкли и к этому.

Сложнее всего для учеников оказалось не путаться в хвостах. У всех железных их было по четыре, каждый из которых в длину около четырёх метров. Однако управлять ими без проблем с самого начала не получалось ни у кого за всю историю, в которой железные имели место быть. Кто-то начинал путаться и двигать не тем хвостом, которым планировал, пугался и иногда раздражался, из-за чего случались некоторые несчастные случаи. Например, в группе у Соры был всего один подросток, который проигнорировал слова маленького инструктора о том, что нос задирать бесполезно и глупо, и всячески пытался идти впереди планеты всей. Беловолосый это, конечно же, замечал, но подростку ничего не говорил, так как считал, что тот на собственном опыте поймёт, что все попытки быть лучше остальных бессмысленны. Так и случилось. Во время очередного урока Сора должен был показывать и практиковать со своими подопечными управление всеми хвостами сразу в трудных условиях. Он бросал что-нибудь в ученика, и тот должен был уворачиваться от этих предметов, а крайние, не летящие прямо в него, ловить хвостами и, при возможности, кидать обратно в Сору. Маленький инструктор нисколько не удивился тому, что Тай прекрасно справился с этим заданием уже с третьей попытки, ведь, будучи соседом по комнате, мальчик уговаривал своего учителя объяснять ему что-то лично, в свободное время. Таким образом, они большую часть свободного времени проводили вместе, дополнительно занимаясь. Тай только благодарно улыбнулся своему инструктору и уступил очередь. Тогда-то и произошёл один из несчастных случаев. Подросток-задира, не справившись с хвостами, сильно изувечил собственное тело и лишился руки по запястье. Он упал на залитый его кровью пол, истошно крича от боли и обливаясь слезами, на что Сора не выказал ни единой эмоции. Остальные ученики хотели и даже порывались помочь раненому товарищу, но инструктор их остановил и сам подошёл к подростку, по привычке сунув руки в карманы.

— Я говорил, что нужно попытаться увернуться, словить предметы, и, по возможности, кинуть их в меня. Ты, конечно, молодец. Ловил их чуть ли не лицом, стоя на одном месте и шмаляя хвостами из стороны в сторону, — послышалась усмешка мальчика. — А теперь ты ранен и истекаешь кровью. Сложно было услышать меня с первого раза?

Парень метался на полу, корчась и шипя от боли. Хвосты он усилием воли убрать смог, но регенеративных таблеток ему никто не давал, хотя у Соры они были при себе на случай, если подобная ситуация произойдёт. Инструктор так и стоял, нависая над глупым учеником и ожидая ответа, но тот не торопился. Нахлынувшая злоба заставила ученика посмотреть прямо в глаза хладнокровному преподавателю, но не получив никакой ответной реакции, парень только разозлился ещё больше и высвободил один хвост, попытавшись им ударить беловолосого мальчика. Сора даже не проследил за движением хвоста ученика и высвободил свой. Двигая им в несколько раз быстрее, чем это делал новичок, он скрутил своим хвостом стальную конечность подростка и потянул её вверх, заставляя ученика, корчившегося и рыдающего от боли, встать на ноги.

— Ты что, правда идиот?

Парень отреагировал на слова инструктора моментально, попытавшись ударить мальчика перед собой вторым хвостом, но и эта попытка была пресечена быстрой реакцией беловолосого. Остальные подопечные с волнением наблюдали впервые так ярко проявившуюся жестокость своего преподавателя. Подросток истекал кровью и явно нуждался в помощи, однако Сора не собирался давать ему таблетку. Во всяком случае, не на виду у всех.

— Выйдите все, — прогремел маленький учитель на весь зал, от чего все его подопечные синхронно вздрогнули и поспешили выйти. Спорить с мальчишкой никто не хотел.

Когда дверь в зал закрылась, Сора отпустил подростка, и тот тут же свалился на колени, продолжая держать уцелевшей рукой безобразную кровоточащую рану, оставшуюся на том месте, где должно было начинаться запястье другой руки. Беловолосый достал из кармана небольшую картонную коробочку, выудил из неё белую таблетку и протянул её ученику. Тот недоверчиво посмотрел на инструктора помутневшим от потери крови взглядом.

— Я дам её тебе, но в следующий раз, если произойдёт подобное, от меня помощи не жди. Давай, — требовательно кивнул Сора на таблетку. — Поговорим потом.

Подросток спешно проглотил пилюлю, поморщившись от того, что та чуть не застряла в горле, а уже через несколько минут он почувствовал, как его начало трясти — повысился уровень норадреналина в крови. У него стало сбиваться дыхание, а перед глазами потемнело, но парень отчётливо видел, как за секунды на том месте, где была рваная рана, ткани начали расти с невероятной скоростью. Мышцы, сухожилия, кости, кожный покров… Рука. Его рука отросла всего за какие-то секунды. Парень чувствовал лёгкое жжение во время процесса регенерации не только на запястье, но и на ранах по всему телу, которые он оставил сам себе хвостами. А теперь всё зажило. Это не укладывалось в голове.

Сора лишь хмыкнул, наблюдая за изменением выражения лица подопечного.

— Так это… обычный случай? — хриплым голосом спросил Рэтт, кутаясь в одеяло, которое дал ему Сора, и глядя куда-то в пол перед собой. Мальчик поставил перед подростком кружку с горячим чаем и с сомнением посмотрел на парня.

— Обычный. Но дальше будет только хуже.

— В каком смысле? — голос Рэтта дрожал не только из-за страха, но и из-за того, что первичное действие таблетки ещё не прошло. Его организм и позвонки ещё не привыкли воспринимать подобные вещества.

— Потом тебя отправят на войну вместе со всеми. Там вам придётся есть эти пилюли почти постоянно.

— Так, а что изменится-то?

Сора поморщился и косо посмотрел на своего ученика.

— Серьёзно ещё не понял?

— Нет… — он опустил голову. Подросток всего за каких-то пару часов превратился из типичного задиры в обычного ученика.

Мальчик немного подумал, прежде чем поинтересоваться:

— Насколько сильно тебе было больно, когда ты оторвал себе руку?

— Конечно ужасно больно! — нервно усмехнулся парень, кутаясь плотнее и буравя взглядом кружку с чаем.

Сора поступил неожиданно по-доброму. После того, как Рэтт выпил таблетку, он отвёл его к себе в комнату и уложил на свою кровать, пока тот приходил в себя. Теперь он в какой-то мере заботился о подростке (чем сделать чай — не проявление заботы?) и даже собирался рассказать о том, что ему предстоит в будущем, хотя обычно старшие таких разговоров избегали.