Пустыня казалась бесконечной за счёт почти полного отсутствия барханов. Никаких тебе перекати-поле или сухих колючих кустов; раскалённый, почти белый песок под чистым темнеющим небом и, может, пара-тройка ящериц под колёсами.

Решение взорвать бомбу в пустыне, а не в трущобах, пришло почти сразу, потому что, если бы Сора поступил иначе, ему бы стали доверять ещё меньше. Трущобы пусть и являются своего рода помойкой и общежитием для отбросов общества, но они всё ещё принадлежат городу, ответственному за жизни людей. Если бомба взорвётся на территории Тэрроза, то довольных будет мало — вот о чём подумал Ямарута.

Парень словно воды в рот набрал, хотя очень хотел сообщить Томо о том, что тот отлично смотрится за рулём. Говорить ему мешала неприятная тяжесть предмета, аккуратно зажатого в ладонях, которому уготована судьба взорваться в песках. Даже столь маленькое взрывное устройство способно разорвать железного на кусочки, из которых он бы уже не смог восстановиться — это если судить по взрыву, произошедшему в магазине. Старика спасла лишь толстая стена, разделяющая зал и кухню, которая каким-то чудом смогла выдержать взрыв, а не обрушиться и погрести Тода под собой. Осознание всего этого давило на железного не хуже гидравлического пресса.

Внедорожник остановился, и Сора, выйдя из него, сделал десять больших шагов вперёд, затем бережно положил бомбу на песок, выпрямился и помчался к машине.

— Кретин, — прокомментировал увиденное Томо, закатив глаза. Ямарута никак на это не отреагировал; он уже открыл дверь, но ещё не забрался на сидение. Вместо этого он обернулся назад и сощуренным взглядом обвёл пустыню. Брюнет посмотрел в ту же сторону — только щуриться ему не пришлось — зрение у него теперь куда лучше, — и понял, что высматривал железный.

— Ваша тюрьма? — удостоверился коп, глядя на едва виднеющийся вдалеке последний этаж комплекса зданий. Забавно — никаких ограждений или предупреждающих знаков не было, что позволяло любому желающему с чистой совестью пробраться на территорию бывшей тюрьмы и устроить себе экскурсию по местным достопримечательностям. Единственная преграда — старый шипастый забор, когда-то находившийся под напряжением, расположенный в двадцати метрах от самого комплекса, и то — местами разорванный и вообще не слишком-то похожий на преграду, скорее на дополнение к общему пейзажу.

— Ага, — выдохнул Сора отстранённо.

— Тебе там больше нечего делать. Залезай, или я уеду без тебя, — Томо нарочно не стал скрывать собственное раздражение, и железный мгновенно забрался в салон.

Ямарута попросил подвезти его до дома Ятсуме, а в ответ на недоумённо-злые взгляды и вопросы копа отвечал лишь:

— У меня есть план, но он не сработает, если я всё тебе расскажу прямо сейчас.

Спорить с этим хотелось до ужаса, но Томо не стал. Он мог отнестись к этому с пониманием, пусть и скрипя зубами.

— И, это… — забормотал беловолосый, выйдя из машины, но ещё не закрыв дверь. Брюнет перевёл на него взгляд, пытаясь прочитать эмоции, отражающиеся на лице железного. — Будь осторожнее.

Так это было беспокойство? Томо аж передёрнуло. Слишком много непривычных интонаций от Ямаруты за сегодня. Коп демонстративно отмахнулся, сделав вид, что не воспринял слова парня всерьёз, и лишь затем уехал.

Сора остался ночевать у Ятсуме.

Томо догадывался, что Роши как-то связан со взрывом в магазине Тода, но как именно — представить было сложно. Если бы очкарик был тем, кто это устроил, то Ямарута не оставил бы от парня и костей, но раз он жив, значит, не виноват, а это вызывало лишь ещё большую череду вопросов.

Железный почти не сталкивался с брюнетом все следующие пять дней. Он изредка появлялся в участке, но в основном за тем, чтобы поговорить с Кодой, а после скрыться в лаборатории Грин. Узнав уже о четвёртом таком похождении железного к учёному, Томо впервые за долгое время почувствовал укол ревности, хотя сначала подумал, что просто раздражён. На Грин он огрызался потом больше обычного.

В течение этого времени до Соры смог дозвониться Баг — сын мэра, о котором парень успел уже забыть, — и сообщил, что его отец оплатил ремонт магазина Тода. Эта новость приободрила Ямаруту; он пообещал Багу, что встретится с ним, когда появится свободное время. Терять связь с этим действительно полезным парнем было бы не выгодно.

Как позже выяснилось, Скай тоже не был в курсе того, что творится в беловолосой голове, а потому лишь пожимал плечами в ответ на все вопросы подчинённых, от которых не ускользнуло это поведение; Сора постоянно торопился, бегал, как в жопу ужаленный — явно к чему-то готовился. Лишь Эдисон имел приблизительное представление о том, к чему Сора так пытался успеть — к нападению группировки Рей. Это всего лишь предположение, Эд не решился утверждать со стопроцентной уверенностью, но этого хватило, чтобы Охотники напряглись и были в любой момент готовы к стычке. И она произошла. Как раз через пять дней после того, как парни съездили в пустыню. Группировка появилась словно из воздуха: железные внезапно облепили полицейский участок, выбивая окна и вышвыривая из них сотрудников и предметы мебели, забирались внутрь и кромсали каждого, кто попадался на пути. Драка плавно перетекала на улицу, ибо вести бой в здании оказалось сложной задачей как для одной, так и для другой стороны.

— Их надо уводить отсюда! — прогорланил кто-то по общей связи, пытаясь перекричать звуки выстрелов. — Здесь слишком много людей, всех не эвакуируют!

— И как это сделать?

— Они не на городских нападать пришли, а на нас, — это был Эд. — Надо уходить, они за нами пойдут. И выпустите Коду, пусть помогает!

— А если он на сторону группировки перейдёт?!

— Не перейдёт, — вступил в разговор Сора, отбиваясь сразу от двух железных. — Парни, на антенне высотки… Это?..

Все замолчали на несколько секунд.

— Блять. Это Яр, — выругался Томо, увидев голову одного из Охотников, насаженную на антенну, словно на кол. — Новичок, который недавно убил одиночку.

— Он не был одиночкой, поэтому группировка на нас и напала, — подхватил Эд. — Один готов.

— И у меня, — выдохнул Хейз. — Глаз за зуб — убили его и пусть уходят, что им ещё нужно?

— Какой ты бессердечный, — раздался чей-то недовольный бубнёж. — Безумно рад с вами пообщаться, ребята, но давайте уводить этих скотов отсюда, а то передо мной уже пятнадцать трупов и среди них только один принадлежит железному.

— Уходим к двадцать первой улице, там уже всех эвакуировали, — вновь заговорил Ямарута. — И, что-то мне подсказывает, здесь две группировки, причём довольно большие, только главарей я всё ещё не вижу.

— Две?! Ты шутишь?! Мы ж все сдохнем!

— Похер на главарей, уходим!

Через минуту к Охотникам присоединился Кода, и те постепенно начали отступать к назначенной улице, провоцируя железных следовать за ними. На опустевшей от жителей двадцать первой улице копов ждала поддержка; несколько отрядов спецподразделения расположились за каждым углом, вдобавок к этому расставив своих лучших снайперов на крышах. Один из отрядов защищал бронированный фургон, в котором находилась Грин — Эдисон прислушался к совету Ямаруты, врач поблизости лишним не будет. Единственное, что огорчало и одновременно напрягало самого Сору — двадцать первая улица находилась по соседству с двадцатой, где располагалась больница, а в той сейчас старик и Анемон.

— Слушайте, а они все за нами пошли? — подал голос Кори. — Вдруг кто-то остался?

— Зачем?

— Ну… Скай…

Минуту все молчали, отбиваясь от железных. Первым заговорил Томо:

— С учётом того, что Скай нередко убивал Охотников, то железные с должным почтением пожмут ему руку и поблагодарят за содействие, — ответом ему был смех нескольких копов. — Мы перестраховались; одна группа Охотников осталась там. И ещё городская полиция, — теперь послышались фырканья. Охотники не слишком жаловали младших по званию полицейских, да и в принципе не любили все прочие спецотряды, ведь тем возиться с железными не приходилось.