Братья были уверены, что ни к чему плохому подобное привести не могло.

Но как же они ошибались…

— Если ты провалишь ещё и экзамен, Скай, то останешься на второй год, но уже не в этой школе, — хмуро выговорил директор, сверля взглядом подростка, что едва сдержал себя от театрального закатывания глаз.

Парень боялся, действительно боялся провалить столь важное событие, ведь это разрушило бы его с братом способ выживания в этом мире. Если не справлялся один — его роль брал на себя другой и выполнял поставленную задачу, однако… Скай так увлёкся ролью плохого парня, что в самом деле стал таким. За неделю до беседы с директором подросток затеял драку с одноклассником, а когда их попытался разнять классный руководитель, врезал по лицу и ему. Случайно. Но представить последствия оказалось нетрудно. Скай уговорил брата взять вину на себя; ситуацию обыграли так, будто это младший из близнецов затеял драку — благо обстоятельства позволяли поступить так, хотя многие всё же удивились: тихоня Драй, скупой на эмоции отличник, способен испытывать такую злость? Но, благодаря его самоотверженности, старший брат сумел прожить ещё одну школьную неделю.

А потом тот чёртов экзамен… Скай был уверен, что близнец откажет ему в помощи, потому как он и так слишком часто выручал брата, но, когда озвучил просьбу, младший лишь понимающе кивнул, не проронив ни слова. На экзамен Драй явился дважды.

А ведь как изменилась бы жизнь этих двоих, если бы они никогда не создавали ложных образов и не пробовали ими меняться?

Из детской шалости и подростковой хитрости смена ролей превратилась в нечто чудовищное, способное ломать любые преграды перед братьями, но вместе с преградами — психику самих парней. Да что там психику — всю жизнь.

И она сломала.

Спустя время смена образов из взаимопомощи превратилась в необходимость.

Парни поступили в один институт и, будучи одногруппниками, всегда держались рядом. Младшему вновь пришлось сдавать вступительные экзамены дважды — за себя и за своего брата, ибо последний из-за своего разгульного образа жизни не обладал достаточным багажом знаний для успешной сдачи. Близнецы старались общаться с одними и теми же людьми, чтобы у них не оказалось знакомых, с которыми не контактировал один из братьев.

Первые два года учёбы шли великолепно, а потом… Скай стал рассматривать одного одногруппника и по совместительству хорошего друга как объект своей симпатии. Он без каких-либо комплексов и стеснений признался тому прямо на паре, но парень в ответ лишь невнятно фыркнул о том, что ему нравятся более спокойные люди. Тогда Скай ткнул на себя пальцем и назвал имя своего брата. Одногруппник медленно повернулся, смерил его тяжёлым взглядом и вздохнул:

— Я не хотел говорить, потому что это не моё дело, но я давно заметил, чем вы занимаетесь. Хорошо, если от этого пострадаете только вы сами, но будет лучше, если вы прекратите. Драй бисексуал, а ты, Скай, большее предпочтение отдаёшь парням. Вас легко различить.

Симпатия сменилась раздражением. Какой-то агрессивного вида ботаник раскусил братьев лишь благодаря их сексуальным предпочтениям? И когда же он успел их заметить?

— Скай более пристально смотрит на парней, которые ему нравятся, и улыбается им чаще, чем девушкам, а Драй — ходячий рациональный прагматизм, у него во взгляде эмоций порой и вовсе бывает, если ему это не нужно, но ему комфортно в любой компании.

Услышав это, оба брата словно упали на голый бетон с большой высоты. Потрясение младшего близнеца быстро сменилось более осторожным и внимательным отношением к наблюдательному одногруппнику, но старший едва не скрипел зубами, глядя на заносчивого брюнета, коим стал его считать после этого случая. В дальнейшем Скай лишь делал вид, что продолжал с одногруппником дружеское общение, однако испытывал острую неприязнь к парню, а тот хорошо это чувствовал и улыбался сладко-сладко, у старшего от этой фальши сводило зубы.

Одно найденное отличие знаменовало сигнал, что братьям нужно прекратить притворяться друг другом.

Но они не прекратили.

Их первая общая девушка (разумеется, она не знала, что была именно «общей» у этих двоих) не смогла увидеть разницу между братьями. Она влюбилась в хулигана, уверенного в своей вседозволенности и безнаказанности, но чаще всего её трахал его младший брат. Казалось бы, не найдётся в Тэррозе человека, у которого повернулся бы язык назвать Драя сволочью, а по моральным качествам он едва отставал от своего старшего близнеца. Младший был влюблён в ту девушку — временно, правда, но чувства имелись, — вот только её интересовали исключительно грубые хулиганы. Брат подсобил: обворожил девушку — ведь ему это давалось так же легко, как его младшему брату учёба, — привёл в квартиру, ушёл в соседнюю комнату под предлогом предупредить близнеца, чтобы тот не мешался, а на деле парни менялись ролями, и к даме выходил уже совсем другой человек. И пусть девушка абсолютно не замечала Драя в обычной жизни, как же она хвалила его в постели! Хоть она и выкрикивала имя его старшего брата, Драя это забавляло: девчонка совершенно не видела разницы между близнецами — даже когда дело касалось постели.

Скай никогда не замечал за собой физическое влечение к своему брату. Он мог поцеловаться с ним по пьяни или на спор, но в остальном инцест считал неприемлемым. Впрочем, Драй придерживался того же мнения, однако оба парня понимали, что между ними всё же была особая связь, делавшая их самих — особенными, не такими, как все.

Вместе они перепробовали несколько видов лёгких наркотиков, море алкоголя, даже устроили экстремальную вылазку в трущобы, где смогли посмотреть на военных, ведущих бой с железными. На выпускном кто-то из одногруппников шутливо намекнул братьям на секс втроём, и те охотно согласились, ведь это так здорово — возможность быть самим собой.

Вскоре после празднования двадцатитрёхлетия братьев Драй стал замечать, что смена ролей приносила ему одни лишь неудобства, тогда как для его брата это был единственный способ выжить. Драй тратил время и силы на то, чтобы устроить жизнь Ская, а Скай… Чем он мог помочь своему брату, который всего добился сам и ни в чём себе не отказывал? К тому же, появилось и то, что смогло разбудить совесть, спавшую внутри младшего брата долгие годы: Ан. Девятнадцатилетняя студентка Института Информационных Технологий вскружила парню голову. Он долгое время пытался избавиться от назойливой барышни, но её настойчивость, вера в свой успех и озорной блеск в глазах взяли верх: Драй сходил с ней на свидание. Затем на ещё одно. И ещё. Внезапно Драй осознал, насколько Ан красива и умна: он часто ловил себя на глупых улыбочках, когда рассматривал её вьющиеся светлые волосы или вглядывался в большие зеленоватые глаза. Иногда он невольно облизывался, глядя на её губы или стройные длинные ноги. Ан видела это, но не давила: изредка подшучивала. Она легко могла поддержать беседу о непростой работе Драя, о какой-либо старой книге, которую читали лишь единицы, и запросто позволяла себе, как маленькая девочка, забираться босыми ногами в фонтан и плескаться, весело смеясь, или набрасываться на дурацкие брелоки с мультяшными персонажами. Эта смесь детской непосредственности и взрослой рассудительности лихо выковыривала из Драя эмоции одну за другой. Конфетно-букетный период закончился, по сути даже и не начавшись: практически сразу пара начала жить вместе и строить планы на будущее. Вот тогда-то Драй и понял, что не хотел бы, чтобы Ан стала свидетельницей смены ролей. Худшее, что могло произойти — его старший брат мог переспать с его пассией, а такая перспектива восторга не вызывала, и, как раньше в институте, вовсе не забавляла. Следовало как можно скорее сказать об этом Скаю.

— Я не собираюсь заканчивать, — хмуро ответил он, — мне нравится то, как я живу, и тебе должно.

— С какой это радости? — сдержанно возмутился Драй. — Смена ролей доставляет мне неудобства, мешает, если хочешь. Мы уже столько всего перепробовали… острых ощущений мне хватило надолго, теперь я хочу просто жить своей жизнью.