— Да понял я, иди, — улыбнулся очкарик, вспомнив про кофе.

Собаку убили уже через двадцать минут. Для этого Грин позвала одного из Охотников и рассказала ему, как убить искусственные нервы пса, ибо во время исследований животного при его жизни девушка не обнаружила вживлённых позвонков, лишь нервы.

Охотник выполнил свою задачу и упорхал по своим делам, тогда как Трейн и Ятсуме, после сорока минут, потраченных на изучение тела пса, склонились над столом по обе стороны от трупа и погрузились в свои размышления.

— Вот разве такое может быть? — не выдержала девушка. Она имела ввиду отсутствие железных позвонков.

— Видимо, может, — неуверенно пробормотал парень, разглядывая собаку. Из приоткрытого рта на металлический стол капала кровь.

— Всё равно не понимаю, — выдохнула учёный, выудив откуда-то зубочистку и начав её активно грызть.

— У меня такой вопрос… А железные могут иметь детей?

Грин аж воздухом подавилась, тут же выплюнув зубочистку куда-то в сторону.

— Ну, я не знаю. Чисто теоретически — могут, железо ведь не затрагивает репродуктивные органы, — задумчиво протянула девушка, наматывая длинную зелёную прядь волос на палец. — Но… с этим должна быть кое-какая проблема. Смотри: если мы берём железного мужчину и железную женщину, то у них ничего не получится. Они оба Могут иметь детей, но: биосенсоры в веществе таблетки распознают эмбрион, как паразита, угрожающего жизни носителя позвонков. Поэтому начнётся отторжение плода, как итог — выкидыш.

— То есть, если взять обычного мужчину и железную женщину, то получится всё то же самое?

— Абсолютно верно, — довольно улыбнулась Грин, радуясь смышлённости парня. — А если мы возьмём железного мужчину и обычную женщину, то ребёнок у них будет самым обыкновенным человеком, ведь, как я уже сказала, железо не затрагивает репродуктивные органы. Хотя тут стоит учесть состав крови железного, ведь из-за таблеток он «немного» изменён. А значит и ребёнок скорее всего родится либо мёртвым, либо дефектным.

— А есть хотя бы малейшая вероятность того, что у железной женщины всё-таки может появится ребёнок? — не унимался очкарик.

Грин тяжело вздохнула, стараясь хотя бы предположить, что такое возможно.

— Ну, в теории вероятности я не сильна, но один на два миллиарда — да, такое может случится. И тут у меня самой возникает вопрос…

— Будет ли этот ребёнок обычным? — предположил Роши, встретившись с девушкой взглядом.

— Именно, — кивнула Грин, вновь посмотрев на труп пса, у которого были искусственные нервы, но не было искусственных позвонков. — Предположим, но только Предположим, что этот «щенок» родился от обычного пса и железной собаки, но… Это ж сколько лет прошло с тех пор, как подопытные животные сбежали? Он так долго прожил, или в Тэррозе уже давно орудуют полужелезные пёсики? — нервно усмехнулась учёный, начав кусать губы до крови.

— Ты же тоже не хочешь в это верить, да? — промямлил подросток, понимая, что теория о полужелезных животных звучит достаточно правдоподобно.

— Не хочу. Но верю.

— Тогда как так вышло, что у собаки, рождённой от такого союза, есть стальные челюсти?

— Не знаю! У меня самой одни вопросы! — раздражённо прорычала Трейн, взъерошивая волосы. — У него нет искусственных железных позвонков… Вместо этого — все его кости железные… Так, давай думать. Что мы знаем про железных?

— Я знаю, что пластины позвонков железных во время реабилитации после операции по их вживлению расползались по всему позвоночнику человека, сростаясь с костями.

— Значит, этому псу, когда он ещё был в утробе, досталась львиная доля железа матери? Так, что ли? — нервно усмехнулась Грин. Глаза девушки стали нездорово поблёскивать, давление у неё резко подскочило. — Просто… нервы я ещё могу объяснить. Биосенсеры не распознали плод как паразита, зато позвонки матери распознали плод как ещё одного хозяина и пустили нервы к нему, дабы регулировать его жизненные процессы. Из-за крови матери пёс от рождения имеет великолепную способность к регенерации. Но железо! Чёртово, мать его, железо… Я не понимаю…

— Может оно, как и нервы, просто наползло на плод? — несмело предположил Роши.

— Как? Разрывая внутренние органы изначального носителя? Может быть, может быть… Но звучит всё равно дико!

— Суть в том, что железные могут иметь детей. Вероятность ужасно мала, но…

Парень и дальше бы разглагольствовал, задавал вопросы и участвовал в беседе с Грин, если бы в обитель учёного неожиданно не ворвался Ямарута. Сора едва не выломал дверь. Дыхание у него было сильно сбито, а напуганное выражение лица тут же заставило обеспокоиться и забыть о трупе пса. Девушка подскочила со стула и быстро подошла к железному.

— Грин, там… Нужна твоя… помощь! Срочно! — запинаясь, выговорил беловолосый, так и не выровняв дыхание.

Трейн, осторожно касаясь его плеч и смотря ему в глаза, осипшим голосом произнесла:

— Успокойся, выровняй дыхание и скажи, что случилось.

Сора отрицательно замотал головой.

— Там Томо… Ему глаза… — он провёл ладонью вдоль собственных глаз. — Ты должна помочь ему, Грин!

— Глаза… Ему что сделали? Блять! Да ну нахуй! Ты шутишь! — наконец, поняв парня, буквально взорвалась девушка.

Она потратила всего секунду на то, чтобы найти и накинуть врачебный халат, прежде чем побежать следом за железным, оставляя обескураженного произошедшим очкарика наедине с самим собой. И трупом собаки.

— Тебе туда нельзя! Сора! — Эдисон в одиночку удерживал железного, не позволяя ему зайти в операционную. Остальные Охотники банально боялись даже стоять рядом с парнем. А вот Эд — высоченный широкий мужик — был смелее, но и его сил едва ли хватало.

Ямарута быстро успокоился, обмякая в крепкой хватке мужчины и рвано выдыхая. Эду показалось, что парень плачет, поэтому он повернул его к себе лицом и, обняв, принялся успокаивать. Со стороны других полицейских это выглядело столь же странно, как если бы начальник пытался привести в чувства химеру, но только сам Эд воспринимал сейчас Сору как простого человека, переживающего за своего… друга? Парня? Он не смог подобрать правильное слово.

Беловолосый, частично придя в себя, спешно отошёл от мужчины и свалился на скамейку около двери, ставя локти на колени и утыкаясь лицом в ладони. За его спиной располагалось широкое окно, а за ним — операционная. Белые шторы были завешаны изнутри, не позволяя разглядеть происходящее, потому-то парень и рвался туда, желая знать всё. Томо бы, конечно, не умер, но его глаза… Сора хотел верить, что Грин сможет вернуть брюнету зрение.

В узком коридоре стояли шестеро Охотников — Эд, водитель фургона, который довёз железного и копа до участка, ещё двое парней — те, что тащили Томо в операционную, и ещё двое — те, что Пытались преградить путь Соре до той же двери. Последние со своей задачей не справились из-за страха перед Ямарутой, а потому и без того обеспокоенный Эдисон взял это в свои руки и удержал Сору в злополучном коридоре.

Ещё через час операционная опустела, а в одну из свободных палат заселили раненного. Грин кивнула, призывая Сору следовать за ней.

Помещение оказалось небольшим — всего для одного человека. Больничная койка располагалась изголовьем к правой стене, напротив двери — окно. Справа от кровати стояла тумбочка, а слева — капельница.

Сора на негнущихся ногах подошёл к кровати, разглядывая копа. Его глаза и лоб скрывал толстый слой бинтов, дыхание было ровным, но тяжёлым.

— Чтобы вернуть ему зрение, нужна подходящая доза аналога ваших таблеток, но… Их больше никто не производит, а последние партии уже давно разобрали. Свои таблетки я делала именно из аналога. Но, как я уже сказала, их нет. Поэтому сейчас от меня толку мало, — осторожно заговорила Трейн, подняв взгляд на железного. Он почти не обращал на неё внимание, скользя взглядом по бинтам. — Я смогла лишь обработать раны и…

— А мои таблетки подойдут? — пересохшими губами произнёс парень.