Мальчик тут же успокоился, отвернувшись.

-Ты быстро сошелся с Краучем. - Заметил Том. - Отчего же такая реакция на Малфоя?

-Ну, Малфой это Малфой. - Многозначительно протянул Гарри, словно это был исчерпывающий ответ, не требующих дополнительных объяснений. - А Барти настоящий. Он честный, что даже злость в мою сторону не казалась такой уж пугающей. Он похож на крестного по характеру. Может, из-за этого я и доверился Краучу, рассказав о тебе. Нет, я не о перемещении во времени… Только о возвращении Темного Лорда и проклятии Дамблдора.

-Знаю. Я уже поговорил с Краучем. Гарри. - Том придвинулся ближе. Его взгляд стал настораживающе мрачным. - Ты что, действительно считаешь Барти Крауча недостаточно пугающим?

Гарри удивленно моргнул, удивляясь внезапной эмоции мужчины.

-Ну да.. Ведь он выслушал меня и ничего не сделал, когда узнал, что я Гарри Поттер. Я доверяю Барти.

-Доверяешь. - Медленно повторил за ним маг. - Тебе нужно кое-что уяснить. Похоже, ты не в полной мере осознаешь, кто такие Пожиратели Смерти. Я покажу тебе, но позже. Это послужит тебе уроком.

Мальчик непонимающе нахмурился, не совсем улавливая общую суть слов.

“Чего я там не знаю о них? Прихлебатели Лорда Волдеморта, чего еще-то о них знать нужно?”

Они немного помолчали, наслаждаясь умиротворенной тишиной и тихим потрескиванием огня двух настенных факелов. Мальчик повернул голову, разглядывая Тома. Его взгляд скользил по прямому носу, идеальным скулам - единственное, что досталось Реддлу от Мраксов, полуприкрытым глазам с длинными ресницами, изогнутой линии губ, по казавшейся полупрозрачной белой коже. Лицо, которое стало таким привычным и родным, даже после таких пугающих изменений. Больше походящее на живописную маску, чем на лицо живого человека. Слишком гладкая кожа, слишком правильные черты, будто выточенные из камня, и самое противоестественное - глаза. Единственное яркое цветное пятно на лице мужчины. Бордовые глаза, что покрывали льдом. Они пугали и завораживали одновременно. Вечно налитые кровью из-за полопавшихся капилляров, темные круги под ними - следы покинувшего навсегда сновидения. Все это делало взгляд еще более нездоровым и отталкивающим. Заставляющим смотреть куда угодно, но не в эти пронизывающие до глубины души глаза.

Том, заметив на себе пристальное внимание мальчика, посмотрел на него в ответ этими невозможными всполохами холодного пламени.

-Что, нравлюсь? - он лукаво улыбнулся, чем вызвал легкий румянец мальчика.

-Да. - Честно ответил Гарри, слишком сраженный моментом, чтобы увильнуть. - Однако твои волосы.. Том, ты вообще приводишь их в порядок? Ты что, ундина болотная?

Волшебник поперхнулся от подобных слов, чуть запрокинув голову назад и низко рассмеявшись.

“Только Поттер способен так непосредственно назвать великого Лорда Волдеморта русалкой, не получив при этом проклятием в лоб. Невероятно, я совсем размяк.”

-Давай-ка я приведу их в порядок. - Гарри засуетился, вскакивая с места и кивком указывая на стул. - Садись.

Том с интересом поднялся и последовал просьбе Поттера, откинувшись на спинку стула и прикрыв глаза. Он выжидающе замер на месте, прислушиваясь к тихому шуршанию одежды и легкому звуку шагов. Ему были любопытны дальнейшие действия чрезмерно храброго мальчишки.

Поттер достал из ящика письменного стола большие ножницы и осторожно откинул длинные и тяжелые волосы Волдеморта назад. Он почувствовал легкий трепет, смотря на широкие плечи мужчины, открытую светлую шею, резко контрастирующую с черными волосами и подстать им темной мантией. Гарри невесомо обвел пальцами линию роста волос у самого лба, опускаясь ниже, чувствуя подушечками пальцев все небрежное отношение Волдеморта к самому себе. Кончики волос, где-то у талии, были безвозвратно потеряны, поэтому мальчик без зазрения совести их состриг, щелкнув тяжелыми железными ножницами. Он достал резную деревянную расческу, пожалев уничтожать такое богатство до конца. К тому же, как считал Гарри, в коротком виде они уже не будут смотреться столь привлекательно, что и несколько месяцев назад, когда Волдеморт пребывал в виде пятнадцатилетнего подростка.

Распутывались волосы тяжело. Поттер медленно вычесывал каждую прядь, поминутно поглядывая в умиротворенное лицо Реддла. Тот даже не морщился, полностью расслабившись под осторожными движениями рук гриффиндорца. Через десять минут мальчик оторвался от своего занятия, с гордостью рассматривая гладкие ровные пряди, теперь доходившие мужчине чуть выше лопаток. Гарри продолжал водить расческой по волосам, наслаждаясь этим даже больше, чем разомлевший на стуле волшебник. Весь процесс показался Поттеру настолько личным, даже интимным по своей близости к расслабившемуся в его руках мужчине, что Гарри боялся оторваться, боялся, что Том сейчас обернется и увидит его лицо, с горящими глазами и выражением, полным нежности. Задумавшись о чем-то своем, Гарри запустил в волосы Тома ладонь, ласково перебирая ею темные волосы, поглаживая голову, пропуская тяжелые пряди сквозь пальцы. Он вздрогнул, когда почувствовал неожиданное прикосновение к правой руке. Том мягко высвободил ее, несильно сжав запястье холодными пальцами, притягивая к лицу, заставив Поттера шагнуть ближе, прижаться грудью к спинке стула. Кожи коснулось мягкое теплое дыхание, пальцы невесомо заскользили вверх, открывая худенькое предплечье, замерев у сгиба локтя. Реддл склонил голову ближе, касаясь губами бледного запястья с тонкими голубыми прожилками вен. По сравнению с нежной кожей, губы волшебника казались сухими и обветренными, но поражающе теплыми и ласковыми. Мальчик прикрыл глаза, задержав дыхание от подобных действий. Место их соприкосновения замерцало серебром, принося острое наслаждение, наполняя воздух искрящейся магией. Том проследовал губами по ладони, вдыхая легкий аромат травяного мыла, остаток горького сигаретного дыма, чем злоупотреблял Крауч, и все тот же непривычный запах железа - крови. Мужчина запечатлел мягкий поцелуй в середину ладони, двигаясь дальше, к кончикам поврежденных магией пальцев. Гарри тихо выдохнул, неосознанно приоткрыв рот и зажмурив глаза еще сильнее. Действия Реддла ему определенно нравились, заставляли забыть все метавшиеся доселе печали, не обращать внимания на промелькнувшую на миг мысль об этой убивающей его магии прикосновения, ощущая умиротворенное удовольствие после всех этих дней боли и страха.

Мужчина прильнул губами сильнее, прижимаясь подбородком к ладошке, касаясь легким поцелуем каждого пальчика, каждого шрама на них, опаляя горячим дыханием, согревая неожиданной лаской. Том и сам с трудом оценивал свои действия. Испытывая легкое возбуждение сначала от чувственных прикосновений рук к своей голове, а затем и от покорности замершего за спиной мальчика, запаха его кожи, звука прерывистого дыхания над головой. От желания попробовать эту кожу на вкус сводило скулы. Что он и сделал, втянув кончик безымянного пальца в рот, мягко коснувшись подушечки пальца языком, отчего Гарри беззвучно ахнул. Ощущать мягкую и жаркую тесноту его рта было чем-то невероятным, абсолютно новым чувством, от которого сердце, казалось, готово вырваться из груди. Скользнув влажными поцелуем обратно, к центру ладони, Реддл провел языком непрерывную линию к запястью, коснувшись им ускоренного пульса, этого сладостного биения жизни мальчика, что ощущался сейчас ярче всего остального. Так же неспешно оторвавшись от исследования запястья, Том медленно отпустил руку, повернув голову чуть в сторону.

-Спасибо. - Тихо произнес он, последний раз коснувшись поцелуем предплечья мальчика, что теперь безвольно покоилось на его плече.

Гарри открыл глаза и ответил немного рассеянной, но нежной улыбкой, порадовавшись, что Том все еще не видит его покрасневшее лицо. Мальчик опустил взгляд вниз и шокировано замер: пол был абсолютно чист. Состриженные черные пряди попросту исчезли. Поттер вспомнил слова хоркрукса в его голове, что посоветовал набрать крови сидящего рядом волшебника и проследить за ней.