- А можно вместо того, чтобы убирать говно за мистером Хагридом, я буду чистить сортиры для девочек в Гриффиндоре? - злорадно поинтересовался Блейз, который, похоже, окончательно потерял контроль над своими эмоциями. - Всегда мечтал подбирать вонючие прокладки за грязнокровкой Грейнджер и мастурбировать на них! Уизел, ты не против?

– Bâtard de merde! (Грёбаный идиот! фр.), – глухо простонал Малфой, поспешно собирая свои вещи в сумку.

- Прекратить! - крикнула профессор МакГонагалл и вдарила кулаком по столу. - Несмотря на ваше ОСОБОЕ положение в этой школе, мистер Забини, обещаю Вам, что добьюсь того, чтобы Вас оставили на второй год.

- Давайте, валяйте, мадам МакГонагалл, мэм! - заорал Забини, которому, похоже, уже нечего было терять и он окончательно слетел с катушек. - И на второй год, и на третий, да хоть, блядь, на десятый! Мне похуй! Мне настолько похуй, что мне даже поебать на то, что мне похуй! Я так люблю эту ебаную школу, что готов учиться здесь вечно. И я годами, нет, блядь, десятилетиями, буду ебать вам мозги! А потом я здесь сдохну и поселюсь навечно в качестве зловредного призрака, который будет мочить в сортире всех грязнокровок!

- Вон! И чтобы больше никогда вас не было в этой аудитории. Одним своим присутствием вы оскверняете стены этого учебного заведения, мистер Забини! Вы аморальный, эгоистичный подлец! Немедленно покиньте класс! - отчеканила декан Гриффиндора, которой требовалось невероятный усилий, чтобы просто не вышвырнуть этого мерзавца в окно.

- Аморальный? Эгоистичный? - взвился Забини, - Ошибаетесь, мадам! Я не пью, не курю, при слове «жопа» падаю в обморок, еще я очень умный, потому что охуенно скромный, поэтому такой красивый, а культурный настолько, что даже хуй в рот беру вилкой! - выпалил Забини.

Вся аудитория погрузилась в состояние глубокого культурного шока от последней фееричной реплики слизеринского мажора, но Забини было уже не остановить, и похоже, он еще долго собирался рубить правду-матку и митинговать о наболевшем, но Малфой, поспешно смахнув в сумку оставшиеся вещи, схватил любовника за рукав и со словами - Bouge ton cul (Двигай своей жопой фр.), - потащил его на выход, чтобы не усугублять и без того хреновую ситуацию.

– Вся школа знает, что ты «волшебный» на всю голову, но сейчас, Забини, ты превзошел сам себя своей ебанутостью! Какого хуя, гребаный идиот? На хрена ты вообще сюда приперся? – оказавшись в коридоре, заорал Малфой, сжимая кулаки.

- А может мне вообще лучше сдохнуть, чтобы не мешать тебе жить? - в ответ прокричал Забини.

– Прекрати истерику, твою мать! Если тебе похуй на все и ты хочешь остаться на второй год, это твои проблемы, но не смей срать на наш факультет! Из–за тебя мы оказались в такой жопе, что до конца года Слизерин не поднимется даже на третью позицию, а я по твоей милости заработал внеурочное занятие! Теперь мне придется весь вечер проторчать в библиотеке, чтобы написать самостоятельную работу о методе синектики и четырех видах аналогий, ебать их в рот!

– Охуеть, какое горе! Несколько часов в библиотеке пойдут тебе на пользу! Не все же время спариваться с Поттером! А синектика заебись какая полезная наука, нельзя на нее хуй забивать!

- Отвали, мудак! Видеть тебя не могу! - выпалил Малфой и толкнул своего бывшего любовника.

- Нам нужно поговорить и немедленно, и не смей меня отталкивать! – заорал Забини.

– Сейчас не время и не место для разговоров, уйди с глаз долой, пока я тебя не прибил! – направляясь в туалет, отчеканил Малфой.

– Я сотню раз пытался найти подходящее место и время, но ты преднамеренно избегаешь меня! – ответил Блейз.

– Это не так, – огрызнулся на ходу Драко. – В последнее время я сильно занят!

– Ага, как нахуй блядь, так ёбаный в рот, пиздадельный ты наш, – не унимался Забини, не отставая от Малфоя ни на шаг. – Все время уходит на то, чтобы дрючить гриффиндорского задрота, не так ли? А ты не пробовал хоть изредка вытаскивать хуй из его грязной жопы, тогда может быть больше свободного времени появится, на синектику, например?

– Это не твое дело, кого я трахаю! – вспылил Малфой. – Я не лезу в твою личную жизнь, а ты не суешь свой нос в мою, и все будет хорошо.

– К твоему сведению, с того момента как ты меня бросил, у меня больше нет личной жизни, – произнес Забини.

– Не пытайся меня разжалобить, будто ни с кем не трахаешься! – съязвил Малфой. – А как же твой наследственный сатириазис? У тебя же сперма из ушей польется.

– Я вынужден принимать зелья, понижающие потенцию, и мне очень плохо, – ответил флорентинец, со злостью захлопывая за собой дверь туалета.

– Если у тебя проблемы - жри лекарства и никому не плачься, Блейз! И что тебе мешает завести новых любовников? Раньше ты себя ни в чем не ограничивал, с чего же сейчас ты стал так разборчив?

– Мне никто не нужен, кроме тебя, Драко! – с отчаянием крикнул Забини.

– Блейз, послушай, мы больше не можем спать вместе, – ответил Малфой. – Ты мой друг, понимаешь?

– Почему секс и дружба вдруг стали несовместимы?

– Потому что с друзьями нужно дружить, а не иметь их! – выпалил староста Слизерина.

– Ты хоть сам понял, какую хуйню сейчас сказал? И c каких это пор ты заговорил как очкастый урод? – возмущенно произнес Блейз. – Быстро же он обработал тебя, Малфой. Теперь ты пляшешь под гриффиндорскую дудку и делаешь все, что говорит тебе Поттер, словно дрессированная собачонка. Похоже, он тебе все мозги отсосал!

– Fais gaffe ta gueule! (Аккуратней разевай свою пасть! фр.) Ты просто на говно исходишь оттого, что я теперь с Поттером, поэтому истекаешь ядом в бессильной злобе. Ты не имеешь права указывать мне, с кем трахаться! Мы оба не святые и никогда не давали друг другу клятв верности. Ты не только переебался со всем Хогвартсом, ты уличная блядь, которая дает всем без разбора. Но это твое дело и я с пониманием относился к твоим дурным наклонностям, потому что сам имел много связей и никогда мы с тобой не были верны друг другу.

- Знаешь, Малфой, можно иметь тысячу связей, но в мире есть только одни губы, которые идеально подходят к твоим. Как жаль, что ты отказываешься это понять.

иллюстрация

http://cs624819.vk.me/v624819967/1b584/grBGnYdjAyI.jpg

– Блейз, послушай, ну как тебе объяснить, что между друзьями не должно быть интимной связи? Это не правильно, этого просто не должно быть, понимаешь?

– Нет, не понимаю! – продолжал упорствовать итальянец. – Раньше тебя это не останавливало, пока не появился Поттер!

– Да, наверное глупо что–либо пытаться объяснить тебе, Забини, – произнес Драко, – Ты настолько порочный, что не удивлюсь, если ты и с родной мамочкой сожительствуешь и трахаешь ее на крышке гроба очередного отчима, которого вы отравили. Для такого извращенца, как ты, нет ничего святого.

– С каких это пор ты у нас заделался святошей, Малфой? С тех, как стал дрючить святого Поттера? Non voglio piu sentir parlare di quello stronzo! (Не хочу больше слышать об этом дерьме! ит.). Ты должен оставить его немедленно и вернуться ко мне! Драко, скажи что любишь только меня! Что я для тебя не пикантное развлечение, не смазливый трансвестит, доступный в любой момент, а я тот единственный, кого ты любишь. Ну пожалуйста, скажи это, Драко, не будь таким жестоким! Я люблю тебя!

- «Я к тебе привык» звучит честнее, чем «я тебя люблю», - ответил Малфой, нервно закуривая сигарету.

- Не смей так говорить, - с трудом сдерживаясь, чтобы не заплакать, произнес Блейз, и Драко понял, что перегнул палку и так нельзя.

– Послушай, мы ведем пустой, беспредметный разговор, который может продолжаться до бесконечности. Как ты мог подумать, что являешься для меня всего лишь развлечением? Ты мой единственный друг, и я хочу, чтобы все так и оставалась. Но секса у нас больше не будет. Ты должен это понять и принять. Давай останемся просто друзьями! – с отчаянием выкрикнул Драко. – Ты мне дорог, Блейз, это правда, и я не хочу потерять тебя!