Зачитав приговор, судья в очередной раз стукнул молотком по столу, вынося окончательный вердикт. В зале повисло гнетущее, тягостное молчание, и вдруг раздался истошный женский вопль, Нарцисса Малфой упала на каменный пол и забилась в истерике, исступленно крича и моля о милосердии для своего сына. У Гарри в голове все зашумело, перед глазами поплыли огненные круги, он, как в замедленной съемке, увидел, как Драко рванулся с колен и, отталкивая конвоиров, бросился к скамьям, где Нарцисса стенала и вырывалась из рук удерживающего ее Люциуса. Но Драко не успел подбежать к убитой горем женщине, сходящей с ума от отчаяния и безнадежности, узнавшей, какая жуткая смерть ждет ее единственного сына. Драко кричал и сопротивлялся, как одержимый, стараясь вырваться из рук удерживающих его тюремщиков, и пытался добраться до матери. Гарри, будто бы оглушенный страшным приговором, но не осознавший еще всего ужаса, продолжал стоять на коленях, пока прикосновение чей–то руки к плечу не вывело его из ступора. Его грубо подняли с затекших колен и потащили на выход.
Заломив ошеломленному Гарри руки за спину, его выволокли из помещения и потащили по длинному, мрачному коридору. Парень, еще не осознавая всего ужаса произошедшего, все время пытался обернуться, чтобы увидеть Драко, но того пока не выводили из зала суда, где им только что вынесли смертный приговор. Вскоре процессия свернула налево, и Поттер смутно догадался, что его ведут обратно в темницу, где он должен будет дожидаться мучительной казни.
Коридор, в котором оказался Гарри, был с низким сводчатым потолком, освещенный пламенем чадящих факелов. Его провели мимо закрытой железной решетки, за которой в полумраке виднелась знакомая винтовая лестница, уходящая вниз, к его прежней камере. Но конвоиры не стали спускаться туда, где находились темницы заключенных, его повели вглубь помещения, где на нескольких подземных этажах размещалась большая часть тюремных комнат. За решеткой, чуть дальше по коридору, находилась низкая сводчатая дверь, обитая железом. В нее и вошел идущий впереди начальник охраны. Следом за ним Гарри втолкнули в небольшую комнату, которая оказалась ярко освещенной несколькими факелами. Здесь было довольно светло по сравнению с полутьмой, царящей в коридоре, и Поттер смог осмотреться. Помещение было тесным, с низким потолком, куда уходил дым от коптящих факелов. Невзрачный лысый гоблин сидел за столом и, казалось, дремал. При звуке вошедших конвоиров, удерживающих заключенного, он открыл глаза и зевнул.
– Хорош дрыхнуть, – гаркнул один из тюремщиков. – Работу тебе привели.
Лысый человечек слез со стула и с интересом уставился на осужденного, рассматривая его, и будто бы не верил в то, что увидел.
– Так это же Гарри Поттер! – воскликнул гоблин.
– Он самый, Мальчик–Который–Любит–Трахаться–В–Жопу, – ответил конвоир, и все остальные весело заржали вместе со своим начальником. – А вскоре в соседнюю камеру дружка его белобрысого приведут, так что работы у тебя сегодня хоть отбавляй.
– А когда же их… того? – поинтересовался лысый человечек, продолжая с интересом рассматривать Гарри, которого раньше видел только на страницах газет.
– Завтра, – ответил тюремщик. – Этого извращенца жопой на кол посадят, как он того и заслуживает, а любовничку его, Малфою, хуй клещами вырвут, а самого на костре сожгут. Судья только что приговор огласил, обжалованию и смягчению не подлежит. У дружка его вместе с мамашкой истерика случилась, а этот вроде еще не понимает, что к чему.
– А–а…– протянул гоблин. – Ну, так раздевайте его, что ли…
Тюремщики развязали веревки по бокам полосатой робы и с легкостью стащили ее с тела осужденного. Им не понадобилось даже расковывать руки заключенного, что и предусматривал специфический покрой тюремного одеяния. Кто–то из мужчин со смехом пошлепал Гарри по ягодицам, отчего лицо парня покрылось пунцовыми пятнами. С него сняли наручники и подтолкнули к столу.
– Ложись и раздвигай ноги, пидор. Щаз тебе красоту будем наводить, гы–гы.
Поттер внезапно догадался, для какой процедуры его привели сюда. Парень покраснел так, что от стыда запылали даже уши. Гоблин–цирюльник оценивающе смотрел на его волосатый лобок и заросшую мошонку, явно прикидывая объем и сложность работы. Не дожидаясь, пока Гарри ляжет сам, тюремщики подхватили его под руки, чуть приподняли и опрокинули спиной на столешницу. Его ноги остались свисать со стола, лежать в такой позе было страшно неудобно и очень стыдно. Бывший герой магического мира попытался приподняться, но тут же получил сильный удар в челюсть, от которого на миг потемнело в глазах, а во рту сразу же почувствовался соленый привкус крови. Поттер затравленно посмотрел на тюремщика, угрожающе нависшего над ним, его кулак перед самым носом Гарри выглядел весьма впечатляюще.
– Лежи спокойно и не дергайся, ублюдок, – рявкнул мужчина, и замахнулся для нового удара.
Поттер смутно понимал, что сопротивляться и протестовать, наверное, бесполезно, он ничего не сможет сделать, и чувствовал себя во власти непреодолимой силы, которой невозможно противиться. Он лежал на жесткой столешнице и тупо рассматривал закопченный сводчатый потолок, а слезы стыда и унижения потекли по его щекам под хохот и непристойные шуточки, которые отпускали собравшиеся около него тюремщики, свободные в этот момент от службы.
Цирюльник принес медный таз с водой и небольшой сверток с инструментом. Похахатывающие тюремщики взялись за ноги Гарри и, согнув их в коленях, раздвинули максимально широко в стороны, открывая на всеобщее обозрение распахнутую промежность с крупной мошонкой, покрытой черной кучерявой порослью, под которой темнела дырочка заднего прохода. Двое других мужчин стали удерживать парня за руки. Кто–то из тюремщиков принялся ощупывать яички молодого человека, перекатывая их в своей ладони и слегка сжимая мошонку сильными пальцами. Другой конвоир оттянул кожицу с головки члена и полностью, до предела ее открыл, явно наслаждаясь рефлекторным сопротивлением осужденного гомосексуалиста, который вздрагивал от каждого прикосновения. Еще один мужчина, наклонившись над промежностью Гарри и широко раздвинув его ягодицы, указательным пальцем надавил на сфинктер, пытаясь расширить плотно сжатое кольцо заднего прохода и ввести палец внутрь. Поттер испуганно вскрикнул, чувствуя, как преодолевая сопротивление мышц, в анус проникает чей–то палец, и, зайдя в глубину, нажимает на простату. Парень начал вырываться и ерзать по столу, пытаясь соскользнуть с этого пальца, что вызвало новый взрыв смеха. Его отпустили, а тем временем тюремный цирюльник взобрался на небольшую табуретку, устроился между ног растянутого на столе осужденного, развернул свой сверток и быстро приготовил мыльный раствор. Гарри, увидев большую опасную бритву в маленьких ручонках гоблина, непроизвольно дернулся. Он не понимал, для чего потребовалось использовать этот старинный и небезопасный инструмент, ведь для того, чтобы побрить ему промежность, можно было использовать простое бытовое заклинание, которое изучают в школе еще на первом курсе. Но, видимо, эта процедура имела скорее унизительный характер, чтобы подвергнуть осужденного большему позору. Поттер дернулся еще раз в стремлении свести широко разведенные ноги, но тот из охранников, который ударил его, сейчас снова склонился над ним, и, не скрывая злорадства, произнес:
– В твоих же интересах не рыпаться, сучка. Ты же не хочешь, чтобы тебе случайно отрезали хуй или яйца? Хотя, они тебе все равно не нужны, ты же не мужик, Поттер, а девка с разъебанной пизденкой.
Все присутствующие весело заржали, снова посыпались скабрезные шуточки и оскорбления. Тем временем цирюльник ловко и быстро намылил волосы на лобке Гарри и взялся править бритву, которая при отблеске горящих факелов казалась просто огромной в его маленьких ручонках. Бывший гриффиндорец, приподняв голову и закусив губу, с опаской наблюдал за уверенными движениями цирюльника, как будто тот всю жизнь брил вот так, без использования магии.
